Право на власть - Дмитрий Светлов

Второй день прошел более весело. От новиков не требовалось тупого послушания, что сразу подняло градус настроения. Работа со щитом и наскоки друг на друга были по своему смыслу понятны, так что построения и перестроения проходили уже осмысленно. Когда же начали дружно налетать на стену дома, то делали это со смехом и со всей силы. Здесь уже испугался сам учитель: под мощным натиском тридцати мужиков бревна ощутимо подавались до треска кровли. Смех смехом, а трехтонный таран запросто завалит деревянное строение. Последние атаки двадцать на десять отработали уже к заходу солнца, затем финальный штрих – синхронность действий и – до завтра.

– Ну что, княже? – ехидно спросил воевода. – Готово твое войско?

– Выводи сотню, полюбуемся, кто на что горазд, – нейтрально ответил Норманн.

– Ты уверен? Чему можно научить за два дня?

– Только основам, на всю дружину затратишь полгода, не меньше.

– Пустая затея. В сече сотнику не докричаться до своих воинов.

– Команды дают свистком, а не голосом. Люди должны нутром чувствовать своего командира.

– Ну да! Придумал! На все поле начнем свистеть да суматоху устроим. Пойми-разбери, чей свисток трели выводит.

– Это как раз не проблема. Любой кузнец сделает десяток свистков на разные голоса. А воеводе особенный.

– Что значит «особенный»?

– Тебе по рангу положен серебряный на серебряной цепочке, – на ходу придумал Норманн.

– А что свистеть? Тут особые сигналы требуются.

– Сам придумай, дружина твоя и забота твоя.

– Умеешь ты, княже, подкинуть головоломку. Конница рог слушает, а ты нам свистульку присоветовал.

– Велю для кавалерии горны сделать.

– Как у ромеев? Во Владимире один есть, голосистый, аж завидки берут.

– Получше сделаем.

– Да на кой они дались! У нас верховых с полсотни, а карелы отродясь на лошадях не ездили.

– Вернусь в замок и пришлю тебе барабаны.

– Сначала результат покажи, может, и зря себе ладони отбивал.

Отворилась дверь. Пятясь задом, валькирии затащили огромный бубен, по типу шаманского. Нерль сразу перекинулся на них, призывая сплясать что-нибудь эдакое. Девушки надменно проигнорировали неуместные шутки и тут же четко отбили привычный ритм строевого шага.

Двор переполнился новобранцами и опытными воинами, весь гарнизон пожелал увидеть потешную стычку и оценить придуманную Норманном новинку. Подготовленный отряд, поставив щиты перед собой, построился в две шеренги. Со своей стороны Нерль собрал сотню добровольцев, желающих показать свою ловкость и удаль. Обе стороны разошлись на пятьдесят шагов, после чего воевода по-разбойничьи свистнул. Когда атакующие начали разбег, первая шеренга защитников опустилась на правое колено, а вторая прикрыла их и себя еще одним ярусом щитов. Выросшая двухметровая преграда только раззадорила набегающую толпу, желающую в момент смести жалкую кучку людей.

– Упор! – скомандовал Норманн, когда расстояние сократилось до десяти метров.

Первая шеренга чуть наклонила щиты на себя, прижав верхний край к плечу, вторая шеренга отставила ногу, а щиты создали что-то вроде ската. Оценив изменения, самые азартные попытались запрыгнуть на преграду. Тщетно, перед строем выросла свалка тел. Это вкопанный столб может быть с наклоном, а человек или стоит прямо, или падает.

– Встали! Шаг назад! – последовала новая команда.

Продолжающееся давление задних рядов создало перед щитами куча-малу, а шаг назад освободил место для новых «жертв».

– Приготовились! – заметив ослабевающее давление, скомандовал Норманн. – Пошли!

– Ты что делаешь? – подбежал с вопросом Нерль.

– Сейчас от твоей сотни останется два десятка беглецов.

– Ой ли?

– Встали! Упор! Навались!

Толпа качнулась назад.

– Навались! Давим! Давим! Давим! Слушай барабан! Толчками! Толчками! Пошли! Пошли! Пошли!

В плотном столпотворении атакующие не могли сделать и шага, натыкались на чужие ноги и падали. В то же время отряд почувствовал свое превосходство и почти бегом выдавил остатки сотни.

– Считай! – Норманн указал на разбегающихся новиков.

– Чего уж! – махнул рукой Нерль. – И так видно, десятка не наберется.

Победители подняли щиты и что-то заорали на карельском языке. Клич подхватили зрители, по двору крепости прокатилась многоголосая здравица в честь Норманна.

– Княже, расскажи, где такую хитрость вызнал, – попросил воевода.

– Ромеи так воевали еще до Рождества Христова.

– Вот оно что! Про их воинские секреты ходит много слухов, да греки держат в большой тайне.

– Нашел мне тайну! Сегодня так воюет и Генуя и Венеция.

– Тебе некуда спешить, научи меня.

– Договорились. Сначала нарисую картинки, затем потренируемся на обученных новиках.

– Зачем мне картинки, ты так покажи.

– Покажу, а картинки помогут лучше понять. Здесь надо правильно ставить ноги и согнуться, иначе кости поломают.

– Скажи, вот продавил я вражий строй, а дальше что?

– Сигналь коннице идти в атаку.

– Да где же мне ее взять?

– Посылай запасной полк. Здесь нет принципиальной разницы, главное ввести в образовавшийся разрыв крепкую ударную силу.

– Куда правильнее бить: в бок или зайти сзади?

– Зависит от конечной цели. Если хочешь победить, дружинники бегут на вражеского воеводу. Желаешь убить всех врагов – заходи с тыла.

– Хорошо сказать! Ты побежал, а навстречу резервный полк – и конец.

– Во-первых, бегут строем и малыми силами. Враг вышел навстречу, а ты начинаешь отходить в сторону.

– Зачем в сторону? Отступают всегда к своим, за подмогой.

– В данном случае надо уходить вбок, уводить врага с поля боя.

– Мудрено, но правильно. Те же три десятка отступили, а за ними вдогонку сотня. Вот и перевес сил.

Разговор перешел на методику сохранения строя во время бега, затем заговорили про кавалерию и действия лучников. Так и простояли на крыльце, пока слуги не позвали обедать.

Нерль, позабыв обо всем на свете, любовался рисунками воинов со щитом. Пришлось чуть ли не пинками возвращать его в реальный мир. Через день сформировали учебную сотню, куда кроме давешней тридцатки добавили будущих десятников. На этот раз занятия пошли намного быстрее. Людей подстегивал недавний наглядный пример быстрой и бескровной победы. Строились и маршировали уже не в тупом повиновении, а понимая конечную цель. По вечерам Норманн делился своими знаниями по организации построения войск, тактическим маневрам и правилам применения пехоты и кавалерии. Жадный интерес воеводы подтолкнул к мысли открыть курсы командного состава. Все равно придется всех учить, а в коллективе этот процесс пойдет намного быстрее и качественнее. Передача знаний в индивидуальном порядке имеет больше недостатков, чем достоинств. Один человек лишен возможности обсудить с товарищами полученную информацию. Как следствие, возникает меньше вопросов, а некоторые темы вообще ускользают от внимания.

Днем воевода учил новиков или под надзором Норманна отрабатывал с ними различные приемы воинского перестроения. Вечерами беседовали «за жизнь», где в качестве учителя выступал Нерль.

– Ты недавно говорил о нерадивых князьях, от которых люди разбегаются. А я слышал обратное, что правителей призывают.

– Правду слышал, призывают на княжий стол. Только стольный град может и изгнать.

– Что значит стольный город?

– Много таких: Псков, Суздаль, Новгород, Рязань, Киев был до оскудения. Всех и не перечислить.

– Ты не названия перечисляй, а объясни смысл.

– Нечего объяснять, посмотри на Новгород и сам поймешь.

– И что я там увижу?

– Боярскую думу.

– Толком объяснить не можешь? Я же ничего не знаю!

– Собрались удельные князья и выбрали боярскую думу, избрали посадского боярина, затем призвали на стол ловкого в военных делах князя.

– Типа Александра Невского?

– Верно, да не всегда проходит гладко. Призванный князь может думу побить и всю власть себе забрать.

– Бывало такое?

– Не раз. На моей памяти Полоцк трижды отбивался от попыток захвата.

– Стольный князь штурмом шел на стены призвавшего его города?

– Нет, горожан нельзя трогать, иначе ни жизни спокойной, ни податей. Обычно воюют удельных князей, убивают и забирают имение.

– И с тобой так случилось, я правильно понял?

Нерль горестно вздохнул и промолчал. Оба они здесь не по своей воле, и неважно, кто из какого века родом, чужбина, она и есть чужбина. Норманн не стал его тревожить, некстати вспомнил Петербург с такой беззаботной и уже недостижимой жизнью. Мысли перекинулись на изуродованное «боевой раскраской» тело, на глаза невольно навернулись слезы.

– Я их заставлю вернуть все в исходное положение! – Злой крик вырвался непроизвольно.