Разлучница - Мейси Ейтс

Она покачала головой:

– Нет, совсем нет.

Алексей подошел к ней – так близко, что ему оставалось только одно: обнять ее за тонкую талию, прижать к себе и поцеловать в губы.

– Мне кажется, это тоже нехорошо: оставаться в пустом коридоре со своим боссом наедине, – сказала она, завороженно глядя на его губы.

– Да, – согласился он.

Их взгляды встретились.

– Да, очень плохо, – прошептала она, отвернувшись от него.

– Я скоро поговорю с тобой, Маделин, – сказал он.

Мэдди повернулась и направилась в сторону кухни. Сердце ее стучало где-то в ушах.

Глава 4

Каждый раз, увидев в газете положительный отклик с упоминанием своего имени, Мэдди старалась не замечать тут же возникающее болезненное ощущение. На память приходил прошлый опыт с прессой, случившийся пять лет назад.

И в это утро ей попалась на глаза восторженная статья о выставке.

Она прошла с большим успехом, и коллекция драгоценностей, созданная Алексеем Петровым, была признана достижением года. Конечно, большинство людей могли купить лишь продукцию массового производства, а не дорогие оригиналы ручной работы. Эти образцы будут выставлены на аукцион в конце выставочного сезона, со стартовой ценой в миллионы долларов.

Раздался звонок мобильного телефона, и Маделин схватила трубку, лежавшую на туалетном столике:

– Маделин Форрестер слушает.

– Ты прекрасно поработала вчера вечером, Мэдди.

Сердце ее замерло.

– Спасибо за похвалу, мистер Петров. – Взглянув на свое отражение в зеркале, она увидела – щеки ее покраснели.

– Собираешься в Швейцарию?

– Я еще не выехала из гостиницы. И мой поезд отправляется в два часа. Банкетный зал в Аппенцеле в два раза больше, чем здесь, поэтому мне надо очень рано приступить к его подготовке.

– Но почему бы тебе не поехать со мной, а не на двухчасовом поезде?

– С тобой? – как попугай повторила она.

– Я отправляюсь в полдень, и для меня зарезервирован частный вагон. Это гораздо лучше, чем трястись в толпе.

Взглянув на свое отражение в зеркале, Маделин почувствовала отвращение к своим еще больше раскрасневшимся щекам и вспыхнувшему блеску в глазах. Она была взволнована. Взволнована от предстоящей встречи с Алексеем…

Ей нельзя ехать вместе со своим боссом! Она не может находиться рядом с ним больше, чем это необходимо, – по крайней мере, до того, пока снова не станет владеть собой.

– А по дороге мы сможем подробно обсудить твои планы на ближайшие десять лет в профессиональном отношении. Обсудим, сможешь ли ты осуществить их в моей компании, – продолжал уговаривать Алексей.

И неожиданно поездка вместе с боссом показалась Маделин просто необходимой. Потому что, если она не поедет с ним, если позволит своему влечению к нему повредить ее карьере, ей придется уйти.

Но она не собиралась этого делать! Маделин не позволит страху и неуверенности препятствовать развитию ее карьеры.

– Замечательно! Когда я должна быть готова?

– Жди меня в холле в одиннадцать часов, и мы вместе поедем на станцию.

– Хорошо, договорились.

Когда, закончив разговор, Маделин положила телефон обратно на туалетный столик, она поняла, как крепко она прижимала его к своему уху.

Ее охватило волнение. Но это только потому, что у нее появилась возможность продвинуться по службе! И совсем не потому, что она скоро снова увидит Алексея…

Крепко стиснув зубы, Маделин заметалась по номеру, кидая свои вещи в чемодан. Наконец, закрыв его, она защелкнула замки.

Маделин никогда не тревожили мелочи. Она всегда двигалась вперед, не позволяя прошлым ошибкам прервать или даже просто остановить ее путь. Маделин упорно работала для того, чтобы достичь своего сегодняшнего положения. После того публичного скандала, когда она упала в глазах людей, ей пришлось работать в самых захудалых местах и выполнять любую тяжелую работу, чтобы создать себе резюме, которое могло произвести впечатление на работодателей. В конце концов ей удалось получить место в североамериканском филиале компании Петрова. И там Маделин проявила себя настолько хорошо, что два месяца назад ее перевели работать в миланский офис. Теперь ей нельзя было останавливаться.

И она не могла позволить себе ничего, и меньше всего – влечения к своему боссу, которое могло помешать ей раскрыть свой полный потенциал в компании «Драгоценности Петрова».

А если это означало, что она должна сидеть в вагоне напротив босса и разговаривать с ним, отчаянно борясь с желанием протянуть руку и дотронуться до его небритой щеки, она сделает это.

Алексея не было в холле, когда она спустилась вниз в назначенное время. И это было для нее большим облегчением. Маделин встретил его водитель с извинениями от Петрова, у которого возникли непредвиденные дела в одном из демонстрационных залов Милана.

Алексей должен был встретить ее на железнодорожной станции, и Маделин воспользовалась этой передышкой и немного успокоилась.

Когда они прибыли на вокзал, водитель Алексея помог ей выйти из машины и провел ее к частному вагону.

Если бы не босс, Маделин вряд ли довелось когда-нибудь путешествовать в таком вагоне – просторном и роскошном, с бархатными диванами и столовой зоной. Покатые потолки были покрашены в темно-голубой цвет, золотистые занавески обрамляли большие окна, открывающие перед пассажирами прекрасный вид на проносящиеся мимо окрестности.

– Замечательно! Ты уже здесь.

Повернувшись, Маделин почувствовала, как сильно забилось ее сердце.

– Э… да, твой водитель был очень любезен.

Алексей приподнял черную бровь:

– Хорошо. Приношу извинения за то, что не смог встретить тебя лично.

– Тебе не нужно извиняться передо мной.

– Я знаю, – сказал он. – Но я все равно прошу прощения.

– Безупречные манеры? – поехидничала она.

– Иногда.

Тихий смех сорвался с ее губ. Он заставил ее смеяться!

– Не желаешь ли присесть? – Жестом Алексей указал на широкий кремовый диван.

Поставив ярко-желтую сумочку на пол, Маделин уселась на мягкие подушки. О да, она может привыкнуть к этому.

– Кофе? – спросил он.

– О, с удовольствием, – ответила она.

Нажав кнопку возле двери, он что-то быстро сказал на итальянском языке. Маделин прожила в Милане уже более двух месяцев, но так и не освоила язык. Алексей разговаривал по крайней мере на четырех языках. Такого профессионализма ей было трудно достичь.