Сломанный меч Империи - Максим Калашников

Закройте глаза и представьте себе русские истребители с плазмоидными установками на борту. Хваленые американские F-16 превращаются в медлительные «учебные цели». Наши пилоты получают машины с невиданными скоростями и высотами полета. Выскакивая в преддверие космоса, они уничтожают вражеские спутники. А небывало увеличенный радиус полета позволяет бить чужие бомбардировщики над Атлантикой и Индийским океаном. Нанося удары по ключевым позициям, например, по средоточию господства США в Южной Азии — по базе Диего-Гарсия в Индийском океане…

Знал ли обо всем этом Горбачев во второй половине 80-х? Да, знал. Ибо несколько раз невнятно сказал об «асимметричном ответе» на американскую СОИ — термин из языка тех, кто разрабатывал средства противодействия рейгановскому монстру.

В СССР середины 80-х существовали мощные и самобытные научные школы и высокотехнологичные центры, способные не только сорвать все усилия нашего непримиримого геополитического врага, но и завоевать господство в околоземном пространстве. Мы могли стать богами, диктующими русскую волю всему миру.

Мы могли, потратив средств раз в десять меньше американцев, вывести на орбиты боевые аппараты, которые бы в час Икс за считанные минуты обратили бы все их СОИ в облака раскаленных газов и тучи мелких обломков. То был настоящий небесный меч. Но он оказался в руках фигляров.

Все эти гроздья мощи, созвездия фантастических по возможностям научно-промышленных центров могли стать основой новой, русской цивилизации. Она нарождалась. Но ее подсекли на подъеме. Запад знал, что рискует проиграть навсегда.

И он сумел нанести нам коварный удар, использовав нашу прогнившую верхушку.

Пример капитуляции кремлевских вождей и трусливой номенклатуры 80-х перед пустым блефом «звездных войн» — урок нам на будущее. Ибо у СССР в 1985 году были все материальные и технические условия, чтобы выстоять и победить.

ГЛАВА 3

ЧЕРВИ НА ТРОНЕ. КОНТУРЫ ОРБИТАЛЬНЫХ СРАЖЕНИЙ.

РУССКИЕ И УДАР «ОВЕРМУН». ПОБЕДА БЫЛА ЗА НАМИ!

1

И все-таки, почему советская правящая верхушка оказалась обуянной страхом перед американцами и чувством национальной неполноценности? Почему она сдалась, располагая огромными резервами для борьбы и прекрасными исходными позициями? Или эта верхушка просто искала повод, чтобы сдать и распродать колоссальную Империю?

Иной раз, когда нынешний телеэкран доведет до тошноты мельканием всякой гнуси, я ставлю видеокассету с кадрами полувековой давности. Замелькают черно-белые картины хроники. И в который раз уйдут в небо неистовые японские пилоты. В свой последний бой.

Адмирал Укаги повел свою группу камикадзе 18 августа 1945 года. Через несколько часов после того, как из Токио пришел приказ прекратить сопротивление американцам. От его последней радиограммы мои глаза подчас застилают слезы.

«Я один виноват в том, что мы не смогли спасти Отечество и разбить самонадеянного врага. Все героические усилия офицеров и солдат, находившихся под моим командованием,… будут оценены по заслугам. Я собираюсь выполнить свой последний долг на Окинаве, где героически погибли мои воины, падая с небес, как лепестки вишни. Там я направлю свой самолет на высокомерного врага в истинном духе бусидо. В твердой уверенности и с верой в вечную жизнь Императорской Японии. Я убежден, что все воины…поймут мотивы моего поступка, преодолеют все препятствия в будущем и станут бороться за возрождение нашей великой Родины. Чтобы она могла жить вечно. Тенно хенка банзай!»

Крепче стали дух человеческий. Нет его — и рассыпаются царства даже с самыми мощными арсеналами. Я снова и снова слушаю последние слова японского героя, и нынешние любимцы газет, политики да президенты кажутся мне жалкими навозными червями, копошащимися в куче говна. Кто были те, кто бездарно сдал врагу Империю, послушно повергнув во прах ее сияющую мощь? Что это за правящая верхушка, сломавшая не знающий себе равных в мире русский меч?

Вопрос весьма актуален. Ибо эти особи по-прежнему правят нами, пересев из ЦК и обкомов в аппараты президентов, в губернаторства, банки и фирмы. Назвав себя при этом «элитой».

На русский язык слово «элита» переводится как «лучшая часть». А власть лучших — это аристократия. Вот адмирал Укаги — аристократ, он — из элиты. Но могут ли называть себя лучшими черви и трупоеды, трусы и воры? Горбачев и Шеварднадзе, Ельцин и вся плеяда так называемых приватизаторов-реформаторов суть плоды гниения. Без чести, совести и гордости, без национальной укорененности и имперского чувства. Да и как еще можно назвать тех, кто ради счета в австрийском банке, ради особняка в Каннах или получения президентской власти на одном из клочков некогда великой страны своими руками сотворил величайшее предательство в истории человечества? Тех, кто своими руками превратил уникальные жемчужины имперской цивилизации в банальные зеленые бумажки. Так стаи тупых испанских бандюг переплавили в безликие золотые слитки шедевры империй ацтеков да инков. Правда, конкистадоры уничтожали все-таки чужие страны, а не свою собственную.

Наша «элита» не могла быть иной. В 1950-х правящая верхушка партийно-советского режима начинает привыкать к спокойной, сладкой жизни без риска и ответственности. Прежде Сталин не давал верхушке застояться, он заставлял ее быть мускулистой и тренированной, привычной к сверхнапряжениям. Но сначала пришел болтун Хрущев, а потом — мягкий, сентиментальный Брежнев. Началось гниение.

Эти люди не могли стать иными. В Москве у них сложился свой болотный мирок. Особые школы и учебные заведения, где детки номенклатуры нежились, бесились с жиру и учились преклонению перед Западом. Особые городки из дач. Правда, довольно-таки скромных по сравнению с нынешними хоромами новорусских — говорю как очевидец. Наладилась обкатанная система комсомольско-партийной карьеры. Конечно, еще были энергичные выходцы из низов, трудяги и создатели имперской мощи, дети боев, заводов и космодромов. Но не они, а московская «знать», копошась в своем мирке, делала погоду.

2

Откуда у них было взяться имперскому чувству? Сокровища русской мысли, красота «Слова о полку Игореве», драматизм и величие нашей истории просто проходили мимо них. Дети вечно занятых отцов, у которых в голове зачастую не было ничего, кроме водки да «Краткого курса ВКП(б)», они находили идеал во всем заграничном. Привыкшие к тепличной жизни, к персональным «Победам» и «Волгам», они грезили о банальном западном «рае»: виллах с бассейнами, мерседесах и роскошных «телках». В их закрытом мирке расцветали самые гнусные пороки. А «тепленькие местечки», куда пристраивали их папаши: все эти загранкомандировки, загранпредставительства и внешторг, — лишь довершали формирование подлого племени паразитов.

Разве мог закалиться их характер, разве могли проснуться в их душах тени великих предков и древние русские типы? Их не сбивали с ног штормы, они не видели боев и дальних походов. Они не служили в армии, где учатся повиноваться и повелевать, нести ответственность за свои поступки и преодолевать самих себя в сверхнапряжении. Не ведали, что такое варить сталь или пахать землю. А уж тем паче — что такое рисковать жизнью.

Что они знали о мощи и величии Империи? Да ровным счетом ничего. Говорю как очевидец, ибо мой отец входил в номенклатуру ЦК КПСС. И вершиной человеческого гения для них был плюющий спермой «порноскоп»-видеомагнитофон. Дерзкие замыслы ученых, ночные броски истребителей в стратосферу и подледные плавания русских наутилусов — все это проходило так далеко от их «элитности». Воистину, у них насчитывалось всего три извилины в мозгах: одна залита водкой, другая — спермой, а третья — мыслишками о сладкой жизни. Инстинкты бессмысленной, жрущей протоплазмы!

Судьба Советского Союза учит нас тому, что научно-промышленная мощь — всего лишь полдела. Держава прежде всего обязана растить и воспитывать истинную элиту. Аристократию носителей национального духа, священников и воинов. Для коих власть — вовсе не дверь в растительную жизнь икорки да саун с податливыми красавицами, а бремя ответственности за судьбу страны. Воспитывать людей, для которых честь и доблесть — превыше всего. Лишь те могут быть элитой, кто не боится трудностей и опасностей, кто идет впереди народа, увлекая его за собой. В войне, этом высшем напряжении человеческого духа, или в тяжелом труде. Именно таких личностей не хватило Союзу в решающий час. И потому пала Империя, несмотря на циклопическую материальную мощь.

Жесткие и суровые законы, по которым творится элита, неизменны и вечны для всех времен и народов. Луки могут сменяться ружьями, доспехи и мечи — танками да истребителями, а каноны сии не прейдут во веки веков.