Искушенная дьяволом (ЛП) - Херд Мишель

Все глаза устремлены на меня, и я чувствую, как волна страха прокатывается по проходам. Когда мы направляемся к отделу выпечки, люди разбегаются, чтобы уйти от нас, и Виттория нервно оглядывается на меня.

— Что тебе нужно? — спрашиваю я, чтобы она сосредоточилась на том, зачем мы здесь.

Она достает из сумочки клочок бумаги и, перебегая от одного ингредиента к другому, быстро собирает все, что ей нужно.

Когда мы подходим к кассе, женщина опускает глаза, сканируя все подряд.

Страх, который все эти люди испытывают по отношению ко мне, витает в воздухе. Это то, чего я добился своим трудом.

Это сила.

Когда Виттория достает из сумочки несколько долларов, я бормочу: — Я заплачу.

— Это для прихода, — говорит она, ее глаза полны неуверенности.

Я не повторяюсь. Никогда.

Не обращая внимания на ее замечание, я протягиваю кассиру свою черную безлимитную карту, чтобы оплатить скудные ингредиенты, которые даже не заполняют сумку для покупок.

Придется оформить карту для Виттории.

Пока платеж обрабатывается, я делаю мысленную пометку, чтобы не забыть.

Кассирша дрожит, как лист в на ветру, когда возвращает мне карту. Я убираю ее обратно в бумажник, пока Большой Рикки хватает пакет с покупками.

Когда мы выходим из магазина, Виттория бежит рядом со мной, шепча: — Спасибо. Я сообщу отцу Паризи, что ты за все заплатил.

— Ты ничего такого не сделаешь, — приказываю я.

— Но я не использовала деньги, которые он мне дал, — возражает она. — Он спросит, почему.

На мгновение я поражаюсь тому, что у нее хватает смелости спорить со мной.

— Тогда не говори ему, и оставь деньги себе, — бормочу я.

Она замирает на месте и смотрит на меня так, словно я сошел с ума. — Я не лгу отцу Паризи и уж точно не храню деньги прихода.

Когда она осеняет себя крестным знамением, я неожиданно хихикаю. — Почему?

— Это ложь и воровство, — возмущается она, выглядя совершенно потрясенной.

Уголки моего рта кривятся, когда я сокращаю расстояние между нами. Когда я подношу руку к ее лицу, она вздрагивает, и цвет ее лица становится бледным.

Не обращая внимания на ее сильную реакцию, я провожу пальцами по ее щеке, не сводя с нее глаз. Я наклоняюсь, и, когда она задерживает дыхание, из моей груди вырывается смешок.

— Это не кража, если я за все заплатил. Я приказываю тебе оставить деньги, которые технически принадлежат мне.

Вместо слов она издает писк, покачивая головой вверх-вниз.

Подняв голову, я снова встречаюсь с ней взглядом. — Расслабься, Виттория. Я не собираюсь тебя убивать.

Воздух обволакивает ее губы, и, решив, что на сегодня с нее достаточно, я отстраняюсь и жестом указываю на внедорожник. — Залезай.

Как маленький олененок, она бросается к машине и спешит забраться внутрь.

Когда я сажусь рядом с ней, она практически прижимается к другой двери.

Я охреневаю от того, что получаю столько удовольствия от ее страха, но эта мысль не мешает моему рту кривиться в ухмылке.

Господи, я под кайфом от охоты на моего маленького олененка.

Глава 7

Тори

Когда внедорожник останавливается перед моим домом, я теряю сознание от страха и растерянности.

Я даже не могу заставить себя посмотреть на Анджело, чтобы сказать: — Спасибо вам за все.

Схватив пластиковый пакет, я быстро вылезаю из машины и закрываю дверь, а затем спешу по дорожке к крыльцу.

Отец, нам нужно поговорить.

Почему ты позволяешь этому человеку постоянно пересекаться со мной?

Я отпираю входную дверь и, войдя в дом, облегченно вздыхаю, услышав, как внедорожник отъезжает.

Наконец-то.

Я закрываю дверь и обязательно запираю ее снова, прежде чем пройти на кухню.

Не могу поверить в то, что произошло сегодня. Зачем Анджело возил меня по городу? Что ему нужно?

Такие люди, как он, ничего не делают, не ожидая чего-то взамен.

Я ставлю сумку на прилавок и распаковываю продукты.

Только тогда я вспоминаю о долларовых купюрах в своей сумочке и, вынув деньги, смотрю на них.

Несмотря на то что Анджело велел мне оставить деньги, я обязательно верну их отцу Паризи в воскресенье.

Приход может принять продукты как пожертвование от Анджело. Я объясню ситуацию отцу Паризи и попрошу его никому ни о чем не говорить.

Выдвинув стул у кухонного стола, я опускаюсь на него и издаю стон.

Такое ощущение, что моя обычно спокойная жизнь катится в бездну хаоса и насилия, и я не понимаю почему.

Внезапно на кухню входит Джорджио, и прежде чем я успеваю спрятать деньги, его взгляд фиксируется на долларовых купюрах. Не говоря ни слова, он подходит ко мне и выхватывает купюры у меня из рук.

Черт!

— Деньги принадлежат приходу, — спорю я, вставая, чтобы забрать их у него.

Он засовывает деньги в карман и, вступая в мое личное пространство, усмехается: — Теперь они принадлежат мне.

Его рука касается моего плеча, и он толкает меня с такой силой, что я падаю на стол. Боль пронзает поясницу, но я не обращаю на нее внимания, не сводя глаз с Джорджио.

Я жду, что он снова начнет бить и пинать меня, но, к счастью, ему достаточно толчка.

Когда он выходит из кухни, я падаю обратно на стул и опускаю лицо на руки.

Я не могу больше терпеть. Отец, пожалуйста, позволь Джорджио выйти, чтобы я могла побыть одна.

Через несколько секунд я слышу, как хлопает входная дверь, и Джорджио покидает дом.

Спасибо.

Из моей груди вырывается рыдание, и, обхватив себя руками, я позволяю слезам упасть.

Я сделаю все, что угодно, отец. Пожалуйста, помоги мне выбраться из этой безвыходной ситуации.

Проходит несколько минут, прежде чем мне удается взять свои эмоции под контроль, и, взглянув на продукты, я встаю и убираю все на место.

Джорджио, вероятно, отправился в Падшие ангелы играть в азартные игры, а значит, его не будет дома еще какое-то время.

Слава Богу за маленькие милости.

Пройдя в спальню, я снимаю с себя теплую одежду и переодеваюсь в летнее платье. Когда я прохожу мимо зеркала, висящего на стене, мое отражение привлекает мое внимание.

Я останавливаюсь и, увидев синяки на руках и ногах, чувствую себя несчастной. Взявшись за шов платья, я приподнимаю ткань, пока не вижу фиолетовые, красные и коричневые пятна по всему торсу и бокам.

Каждый синяк выглядит ужасно, и я понимаю, что это чудо, что у меня не сломаны кости.

Не желая погрязть в жалости к себе, я опускаю платье и выхожу из спальни.

Джорджио нет дома, поэтому я собираюсь устроить пир на ужин и есть до тех пор, пока мне не покажется, что мой желудок лопнет.

Вернувшись на кухню, я собираю картофель и сажусь за кухонный стол, чтобы почистить его.

Я готовлю крокче - сицилийское блюдо из картофельного пюре и яиц, обваленных в хлебных крошках. После того как я поджариваю маленькие шарики, они получаются хрустящими и вкусными.

Я также готовлю скачча - тонкую лепешку с овощами, сыром и мясом.

Как только еда готова, я беру содовую из холодильника и несу тарелку в гостиную.

Сев на один из диванов и подогнув под себя ноги, я кладу тарелку на колени и беру пульт от телевизора.

Я включаю Вирджин Ривер и, погружаясь в чужую жизнь, наслаждаюсь каждым кусочком еды.

Действие сериала происходит в маленьком городке, окруженном деревьями и красивой рекой.

Я бы хотела жить там.

Может быть, когда-нибудь моя мечта сбудется.

Закончив есть, я ставлю тарелку на журнальный столик и ложусь на диван. Я смотрю эпизод за эпизодом, и это помогает мне успокоиться.

Пока я смотрю этот сериал , нет никакого злого сводного брата, который в конце концов убьет меня.

Нет главаря мафии, который проявляет ко мне странный интерес.