Четыре души - Рэд Кэррот

class="p1">Ждать исполнения приказа долго не пришлось. Турмалин с готовностью сделал шаг.

Белесые искры взметнулись с пола, отгородив его от остального зала тонкой стенкой. Множество символов алого цвета по ее периметру, соединенные меж собой тонкими нитями струящегося песка, вызвали оцепенение. А один, самый яркий символ, тихо пульсировал. Он вызвал невольный ужас.

Турмалин еще не до конца осознал, что именно его напугало, а сердце уже сжало каменной рукой отчаяния.

«Пассивное умение – Бескрылый. Упавший на дно.»

Еще совсем недавно здесь было совершенно другое умение. И значок, изображающий два крыла. И вот теперь лишь три потрепанных пера. Турмалин невольно поднял руку и коснулся амулета на груди.

Активный навык «Касание жизни» пропал без следа.

Два навыка, которые связывали его с одной девушкой, если верить оброненным некогда словам элементалиста.

«-Мне жаль, Турмалин.»

Фраза, сказанная Да Э не так давно, всплыла в памяти сама собой.

-Что с ней? – пробормотал Турмалин. Он сделал шаг за пределы круга, осыпавшегося искрами к полу за его спиной. Остановился перед своим элементалистом. На него в упор смотрели алые глаза. – Это из-за нее, да? С ней что-то случилось, Да Э?

-Связь крыльев обрывается со смертью одного из вас, - произнес Да Э спокойно. – Она дарует вам великие силы. И она же накрывает сильнейшей отдачей, если с одним из вас что-то случается. Ты говорил, что ей всего восемнадцать. Мне показалось, что она слишком молода, что опасность ей не грозит, и ничего не предпринял, чтобы обезопасить тебя от этого. Прости, Турмалин, мне жаль, что так вышло. Ты больше не сможешь ходить на охоту.

Охота?.. Да черт с ней! Турмалину хотелось крикнуть это в лицо элементалиста. Но он не смог. Эмоции выходили из-под контроля, хотелось рвать и метать, разнести все здесь к чертовой матери!

Да Э проследил за тем, как лекарь грохнулся на пол просторной залы, потеряв сознание от боли из-за навыков, которые применил. Лекарь, пытающийся разрушить здание – это сильно.

Вздохнув, Да Э наклонился и поднял бессознательное тело, закинул на плечо. Для него авантюрист почти ничего не весил. Со своей ношей направился прочь под удивленными взглядами окружающих. Люди жались к стенам, опасаясь оказаться близко к элементалисту. Правильно делают, он тоже не в настроении. Столько лет учить лекаря, чтобы потерять из-за такой глупой случайности! Сам виноват, надо было сразу тащить девчонку к себе. Понадеялся на чудо. Глупец!

Что ему теперь делать? Искать нового лекаря? Так он к этому привык. А как вернуть все в норму не представляет. Ладно, времени хоть отбавляй. Быть может, получится что-то придумать. Главное, чтобы парень руки на себя на наложил из-за случившегося. Невозможность применять навыки – сомнительное удовольствие.

Глава 4

На всякий случай, чтобы точно исключить нелепое недоразумение, Халльвега днем вновь сунулась в город. Голос в голове появился словно по волшебству, едва она пересекла городские ворота. Пришлось убегать и вновь резать минотров у реки.

Теперь не было ни единого сомнения, он не хочет, чтобы она возвращалась в город. И что ей делать? Куда идти? Чего этот неведомый голос хочет? Чтобы она убивала и убивала монстров?

Делать нечего. Ей очень хотелось увидеть друзей, но обрекать себя на добровольные страдания вновь Халльвега была не готова. Только не снова. Убивать? Хорошо, будет убивать. Быть может, что-то прояснится со временем. Может, покажется обладатель неведомого голоса в голове.

Оружие есть. Броня вот только подкачала, одно название после всех передряг.

Вздохнув, Халльвега направилась прочь с полянки, где уже не паслись среди колючек светлые животные. Здесь ей делать нечего.

Вечером голос дал знать о себе вновь. И еще два раза за ночь. Это было странно. В ущелье, что за Орочей долиной, голос не появлялся дней пять. А потом, когда она убила парочку монстров, так и вообще не показывался, пока в город не пришла.

Различие между теми и этими монстрами только в силе. Получается, чем более сильных монстров она убивает, тем дольше не показывается голос. Если это так, то, наверное, надо вновь вернуться туда. Заодно улучшит навыки, потренирует новые. Все лучше, чем сидеть и кусать локти в неопределенности.

Решив таким образом, Халльвега отправилась в обратный путь.

Она думала о том, чтобы подкараулить своих друзей у стен города, когда они выйдут на охоту. Но когда это будет? И как узнать, через какие пойдут? Сидеть под стенами Шир Шар Халош тоже не вариант, голос может появиться в любой момент. Если не успеет потом найти монстров… Об этом даже думать не хотелось.

Ладно, пока так. А там видно будет.

Закрепив сумку за спиной, отправилась в обратный путь. На душе не так, чтобы совсем уж мерзко. Охотиться, изучать монстров. Ей всегда это нравилось. По друзьям только скучать будет. Но время идет, все обязательно прояснится, и они вновь пересекутся. Непременно!

Жизнь вне стен города показалась весьма интересной. Приходилось быть все время начеку, подмечать детали и мелочи, на которые прежде не обращала внимания. Где бродят монстры, какие, где их нет ни днем, ни ночью, чтобы не нарваться на неприятности во время отдыха.

Орки надоели сразу, едва Халль начала на них охотиться. Они и прежде были ей по зубам. Теперь, когда навыков стало так много, пусть и не сильно развитых, стало откровенно скучно уничтожать зеленых монстров. Вдобавок голос давал о себе знать каждые восемь часов. Ему было мало.

Тогда Халльвега ушла в ущелье.

Если не падать с высоты, то вход в лабиринт ущелья выглядел как большая и очень широкая дорога, спускающаяся чуть вниз. Затем начинались первые ходы, которые поднимались повыше. А дальше уже начиналось само ущелье со множеством развилок, полян для охоты и тупиков.

На нее, идущую в своих потрепанных доспехах в ущелье, другие авантюристы смотрели как на умалишенную. И пусть. Халльвегу больше заботило не это, а весьма насущные житейские проблемы. Питаться черти чем ей надоело, да и некоторые мелочи хотелось бы при себе иметь. Да то же мыло, чтобы голову вымыть.

Долго думала, блуждая по ущелью, пока не поняла, что все очевидное просто. Достаточно собирать материалы с убитых ею монстров и обменивать их на что-то нужное. Специально для этого она поднималась из ущелья в Орочью долину. Насколько выгодным был обмен, ее не интересовало. Главное, она получала то, что ей