Кожаные капюшоны - Николай Басов

Лотар нашёл след от попадания из странного посоха фоя, провёл пальцем по страшной рваной ране, оставленной его оружием. Потом встал, поклонился трупу, сложив пальцы перед собой, прочитал краткую молитву по душе погибшего врага.

Конечно, у эрка могло и вовсе не оказаться души или она была настолько маленькой, настолько слабой, что и не сопоставить с человеческой. Но и в самом Лотаре было что-то, что вызывало сомнения. Если во всём сомневаться, то можно научиться и богов не чувствовать. И какая же тогда надежда останется живущим?

Желтоголовый осмотрелся:

— А Киноз? Почему вы не захватили труп Киноза?

— По словам Ди, Киноз через четверть часа вдруг ожил и, страшно ругаясь по-фойски, улетел в восточном направлении.

— Не может быть! — удивился Лотар. — Я его определённо прикончил… Впрочем, теперь я ни в чём не уверен.

— Ты прикончил его, господин мой, но Кинозы очень живучи. В том, что он ожил и умчался зализывать раны, нет ничего удивительного. Поэтому, в частности, о них так мало известно.

— Но он вернётся? — полуутвердительно спросил Стак.

— Ему, скорее всего, заплатили, — ответил Сухмет. — За голову Ди. И он непременно вернётся.

— Но если его трудно убить, что же нам делать? — снова спросил Стак.

Сухмет улыбнулся:

— В этом доме полно книг по магии. В какой-нибудь из них обязательно написано, как изгнать из нашего мира Киноза. Мне кажется, я когда-то читал, что его можно утопить. Но утопить можно многих демонов. Впрочем, избавиться от него — проблема Ди. Пусть это будет для него экзаменом.

Лотар допил свой чай, почувствовал себя лучше и пробормотал:

— Вообще-то, Ди — тоже проблема. Ну что же, займёмся ею наконец. Стак, будь добр, найди фоя и пригласи его в зал совещаний. А мы, Сухмет, пойдём туда и попытаемся определить, как с нашим бывшим врагом разговаривать.

По дороге в зал совещаний Лотар попросил первого же из учеников, попавшегося ему на глаза, принести ещё чаю. Первой оказалась Мало, изумительно красивая негритянка с Южного континента, с блеском сдавшая мастерский экзамен и принятая в Орден более двух лет назад. Она вообще в последнее время часто попадалась Лотару на глаза. Он даже заподозрил, что девушка маловато тренируется, но Стак разуверил Учителя. По его словам, она была на редкость талантлива, и у неё просто оставалось чуть больше времени для других занятий, чем у прочих орденцев. В том числе и в детинце.

Едва Лотар дотащился до своего места, удивляясь, как много усилий это требует, и принялся расчищать стол перед собой, фой вкатил свою тележку в зал. За ним выступал Стак, а следом плавно несла свежий чай Мало.

“Раз уж она тут оказалась, не буду её выгонять”, — решил Лотар. Между орденцами не было тайн, и это составляло основу той демократической структуры, которая у них сложилась. Орденцы и сами знали, что можно выносить за пределы детинца, а что необязательно знать остальным.

Отставив тележку в сторону, фой принялся церемонно бить поклоны с приседаниями и широко взмахивать руками. Когда он закончил, Лотар заметил:

— Вообще-то у нас принято просто здороваться.

Ди улыбнулся:

— Как жалко! У нас о западной церемонии представления сложилось именно такое мнение. Она показалась мне достаточно красивой, и я выучил её наизусть, а кое-что даже изобрёл самостоятельно.

— Ну, мы же всё-таки не посольство принимаем, — вежливо произнёс Сухмет. Но от холода его улыбки могли образоваться сосульки.

Лотар отхлебнул чай, посмаковал его на языке. Нет, не то. Нужно будет попросить, чтобы приносили сюда небольшой чайник, и наливать тут. Пока несут, чай остывает, в который раз за последние годы подумал Лотар. Почему-то, напившись, он всегда забывал об этом, да и неудобно было своими капризами затруднять жизнь кому-либо. Слуг-то в детинце не было, орденцы всё делали сами. Даже Сухмет считал себя не слугой, а рабом Лотара, но с такими мелочами приставать к нему и вовсе неудобно.

— Не посольство, — согласился Ди. — Но может быть, кое-кого, кто лучше посольства. Кое-кого, кто принёс вам жизненно необходимую информацию.

— Даже так? — удивился Стак. Ди мельком посмотрел на него.

— Начнём по порядку. Восемь лет назад мы были врагами. И ты, Желтоголовый, одолел нас. Но меня тогда задело не то, что мы потерпели поражение, а то, что великую армию Великой Поднебесной империи попросту использовали. Я решил узнать, кто же вертел всеми нами, включая императора. И узнал его имя.

— Нет, — твёрдо попросил Лотар, — не произноси его имя тут, в этом зале, я тут работаю. Если ты заразишь его именем здешнюю ауру, мне придётся её долго изживать, а на это у меня нет лишней энергии.

Ди поклонился по-западному, только гораздо сдержанней, не размахивая руками.

— Ну, тогда я зря тащил сюда свою тележку, но об этом потом. Итак, я узнал его и стал следить, чтобы наказать от имени императора. Каково же было моё удивление, когда император вдруг прислал мне шёлковый шнурок.

— Что это значит? — спросил Стак.

— Это значит, что я должен был этим шнурком удавиться. Ещё это значило, что враги правды, прислужники этого существа, выследили мои скромные попытки наказать его и заставили императора избавиться от меня.

Сухмет от удовольствия только головой покрутил. Ему очень нравился этот велеречивый фойский стиль. Наверное, это напоминало ему молодость. Он ведь когда-то жил в Поднебесной.

— Но ты не удавился? — спросил Стак.

— Разумеется, я просто решил оказать услугу моему императору помимо его воли. Надо сказать, к тому времени моё увлечение кристаллической магией достигло своего пика, и я мог добиваться некоторых довольно сложных эффектов. Я проверил одно из своих подсматривающих устройств и обнаружил то, что вам вполне может показаться существенным.

— Подсматривающих устройств? — переспросил Лотар.

— Господин мой, — вмешался Сухмет, — когда ты точно знаешь, что в определённом месте произойдёт что-то необычное, но обыкновенное магическое слежение будет обнаружено, ставят некий предмет, чаще всего кристалл определённого сорта, и он впитывает всё, что вокруг него происходит. Потом этот кристалл снимают, счищают ненужные слои информации и получают достовернейшие данные о том, что другими способами получить невозможно.

— Правильно, о старейший, — поклонился Сухмету уже на восточный манер Ди. — Я благодарен тебе за разъяснение.

С этими словами он раскрыл ящичек, который вёз за собой, и выволок каменную голову какого-то мистического существа, явно отбитую от фойского храмового рельефа.

— Вот моё устройство. Разумеется, чтобы оно не привлекало внимание противника, по моему приказу его замаскировали под голову птицы Сроф.