В стране невыученных уроков-3 - Лия Гераскина

Стрелки расхохотались еще громче.

— Мальчик говорит чистую правду, — сказал Жако.

Стрелки испуганно переглянулись.

— Здесь дело нечисто, — робко промолвил один из них.

— Здесь все совершенно чисто, — ответил Жако. — Это же страна невыученных уроков, а в ней все возможно. Поверьте, мальчик не лжет.

— Неужели помнят люди о Робин Гуде в 2001 году? — спросил Робин Гуд.

— Конечно, помнят. Мы учим историю Англии, — ответил я. — А память о Робине Гуде будет жить вечно.

— И ты знаешь все о короле Генрихе Втором? — спросил Робин Гуд.

— Ну, может быть, и не все, но знаю, что он основал династию Плантагенетов.

— И почему так называется эта династия, ты тоже знаешь?

— Это произошло от названия веточки плантагенета. Отец Генриха, граф Анжуйский, вешал ее на свой шлем, — ответил я.

— У Вити по истории одни пятерки, — сказала Катя.

— А у вас, мисс? — спросил Робин Гуд.

Катя замялась. Потом взяла себя в руки и произнесла:

— А у меня пока нет. Но надеюсь, что догоню Витю.

— А что такое пятерка? — спросил один из стрелков.

— Это лучшая отметка за знания изучаемого предмета, — ответила Катя.

— А что ты знаешь о Генрихе Втором и его реформах? Впрочем, нет, не говори. Я и слышать о нем не хочу.

— Хорошо, — сказал я, — не буду портить вам настроение и ничего не скажу об этом грубом, несправедливом и жестоком человеке, что при его образованности особенно дико, ведь он знал шесть языков…

— Но он не знал английского языка, — хмуро перебил меня Робин Гуд. — И хватит о нем. Прощайте, дети. Я рад был познакомиться с вами. Пошли! — крикнул он своим стрелкам, и все они послушно вскочили на ноги.

— Удачи вам, Робин Гуд! — закричал я им вслед.

Робин Гуд помахал нам рукой, и вскоре ни его, ни стрелков в лесу не было.

— И долго вы тут собираетесь сидеть? — спросил Рекс. — По-моему, нам пора в путь.

Катя неохотно поднялась, и мы покорно поплелись за Рексом.

— И сколько правила династия Плантагенетов? — спросила Катя.

— С 1154 по 1189 год, — ответил я.

— Ну и память у тебя, Витька, — вздохнула Катя.

— У тебя не хуже. Если бы ты не пропускала занятий в школе и продолжала учиться как раньше, когда тобой гордился весь наш класс, ты бы знала не меньше меня, а может, и больше.

— Хватит ворчать, — недовольно сказала Катя. — Не дура, сама понимаю. Ты лучше скажи, что это делается с Рексом?

Рекс вертелся, бегал кругами и старательно нюхал землю.

— Потерял свой знаменитый нюх, — пробормотал Жако.

— Найдет, — успокоил я попугая.

Вдруг Рекс издал торжествующий визг и обернулся к нам.

— За мной! — крикнул он.

Мы миновали лес. Местность менялась на глазах. Вместо серого мрачного неба, которое мы видели в Шервудском лесу, над нами засияло ярко-голубое небо, по которому проплывали маленькие белые облачка. Вскоре мы услышали плеск воды, прошли еще немного.

— Смотрите! — закричала Катя. — Что-то блестит вдали. Куда ты ведешь нас, Рекс?

— Если бы я знал, — рявкнул Рекс. — Я веду вас туда, куда зовет меня запах.

— Смотрите! — опять крикнула Катя. — Волны! Да это же море! Наверно, мы попали в Сочи.

— Да, это море, — сказал Жако. — Голубое небо, голубое море, жаркое солнце… Только это не Сочи, Катя. Это прекрасная Италия.

Мы подошли к берегу. Волны тихо плескались.

— На берегу никого не видно. Наверно, сейчас раннее утро. Солнце только что взошло, — предположил я.

— Как это не видно никого? — проворчал Жако. — Вон там, на камне, сидит человек. Подойдем к нему поближе…

Человек сидел спиной к нам.

— Какой странный на нем костюм — халат не халат… Люська бы сказала «клевый прикид», — проворчал Рекс.

— Ты знаешь, Рекс, что я терпеть не могу этих дурацких слов, — рассердился я.

— Но не я же их выдумал, — проворчал Рекс, — сам слышал по телевизору, в рекламе…

— Это не халат и тем более не «прикид». Это хитон, невежды! — пояснил Жако. — Послушаем, о чем говорит этот человек.

Мы притихли. Незнакомец встал, гордо выпрямился, вытянул вперед руку и слегка закинул голову. Звучным, красивым голосом он стал читать стихи:

Был мной обманут Изегрим,Теперь уж он непримирим.В доверье втерся я к нему,Но скоро в злую кутерьмуХитро ввел друга своего,Монахом сделал я его.

Прочтя эти стихи, он вынул из кармана своего хитона не то книгу, не то тетрадь и стал что-то писать.

— А кто такой Изегрим? — спросила меня Катя.

— Не знаю, — ответил я.

— Хоть что-то ты не знаешь, — съязвила Катька. — Ну, а ты, Рекс?

— Нашла, кого спрашивать, — сердито ответил Рекс.

— Я тебе отвечу, Катя, — сказал Жако. — Изегрим — это собственное имя волка. А свои стихи — отрывок из поэмы «Романа и Лисы» — читал великий поэт средневековья Данте Алигьери. Запомните это имя. Самое знаменитое его произведение называется «Божественная комедия». Какое счастье, что вы его встретили…

— Данте Алигьери! — продолжал Жако. — Этот великий поэт родился в одном из самых прекрасных городов Италии — Флоренции. Мне выпало счастье побывать с моим хозяином в этом чудесном городе.

— Жако, твой хозяин брал тебя с собой, когда уезжал из дома?

— О да! Он никогда не расставался со мной. До самой своей смерти… Но поговорим о Данте. В каком же году он родился?.. Неужели я настолько состарился, что мне изменяет память? Минуту… Ага! Вспомнил! Данте родился в 1265 году. Он был с детства очень умен и любознателен. Его интересовали науки. Он изучал философию, астрономию, литературу древних писателей. Но не только изучение наук его занимало. Политикой он тоже интересовался. Насколько я помню, он даже как-то выступал против Папы.

— Против папы? — удивился Рекс. — У него был злой папа?

— Рекс! — возмутился я. — Даже Люська такой глупости бы не сказала! Жако имел в виду Папу Римского. Как тебе не…

— Оставь его, Витя, — перебил меня Жако.

— Расскажи еще что-нибудь о Данте, — попросила Катя.

— Самое главное, что написал Данте, — сказал Жако, — это его знаменитая «Божественная комедия».

— Наверное, что-нибудь смешное, веселое? — спросила Катя. — Ведь слово комедия…

— О нет, — перебил ее Жако, — веселого и тем более смешного в ней ничего нет. «Божественная комедия» — это путешествие в загробное царство. Не ждите, что я стану вам рассказывать, о чем говорится в этом великом произведении. Подрастете — прочтете сами.

— Ты знаешь, Жако, — задумчиво сказала Катя, — что удивляет меня здесь больше всего? Ведь мы говорили с Робином Гудом, слышали, как читал свои стихи Данте… Но ведь они не знают русского языка. Как же мы понимали?

— Пусть тебе на этот вопрос ответит Витя, — предложил Жако.

— Катя, ты забыла, где мы находимся? — спросил ее я.

— Вот в чем дело! Ты прав. Это же страна невыученных уроков. Ведь я не выучила столько уроков…

— Все поправимо, девочка, — подбодрил ее Жако.

— Самое главное, что ты постепенно сама это поняла, — добавил Рекс.

— Ну, это не твое собачье дело! — вспыхнула Катя.

Рекс в долгу не остался.

— Иногда некоторые собаки бывают умнее и благодарнее, чем некоторые девочки, — проворчал он.

— Один из моих бывших хозяев сказал, что… — начал было Жако.

— Жако! — перебила его Катя. — Ты все говоришь о своих бывших хозяевах. Сколько же их у тебя было? Ты что, не уживался с ними?

— О нет, — грустно ответил попугай, — я хорошо уживался с ними, но жизнь человека короче, чем жизнь попугая… Я переживал своих хозяев… Надеюсь, что тебя, Витя, я не переживу…

— Долго мы будем тут отсиживаться? — сердито спросил Рекс. — Я уже давно нашел дорогу и все не дождусь, когда вы закончите свои разговоры. Идите за мной. — И он быстро пошел по дороге.

Мы поплелись за ним. Так не хотелось уходить от этого теплого голубого моря… Я мечтал поплавать, но Рекс был неумолим.

— Как вы думаете, дети… — начал попугай, сидя на моем плече (он не умел долго молчать).

— О чем? — спросила Катя.

— О чем, о чем, — проворчал попугай. — Сейчас придумаю, о чем… Ага! Задаю вопрос: как вы считаете, какую форму имеет земля?

— Какая земля? — спросил Рекс, оглянувшись на нас. — По которой мы идем?

— Не тебя я спрашиваю, пес, — огрызнулся Жако, — не тебя, а детей. А имею я в виду нашу планету Землю.

— Ну ты даешь! — возмутилась Катя. — Неужели мы не знаем, что земля круглая… как шар.

— Неужели ты, Жако, который так много знает, сомневаешься в этом? — спросил я.

— Я-то в этом никогда не сомневался, — ответил Жако, — но было время, когда люди думали иначе. А могущественное в те времена духовенство утверждало это. И жестоко карало тех, кто думал иначе. Духовенство считало правильным учение Птолемея. Был такой лжеученый, утверждавший, что Земля неподвижна и находится в центре мира. Они подтверждали свое ошибочное заключение тем, что Библия не противоречила такому представлению о форме Земли. Вы знаете, что говорится об этом в Библии?