Мы наш, мы новый... - Константин Калбанов

Организация встречи оказалась нелишней, так как на пересечку "Чукотке" и "Росичу" уже двигался японский отряд из четырех легких крейсеров и четырех миноносцев, появившийся русский отряд вынудил их изменить курс и ретироваться, бессильно наблюдая со стороны за тем, как в крепость проходит транспорт с необходимыми для осажденной крепости грузами. А чем еще мог оказаться этот пароход.

Было у этого выхода еще одно значение. Как видно появление на блокирующей линии одних только легких сил говорило о том, что Тóго еще не имеет информации о том, что проход удалось расчистить. Возможно, у него были сведения от участвовавших в ночном бою командиров миноносцев, но появление легких крейсеров имеющих куда более мелкую осадку и габариты, вовсе не означало, что проход свободен. Затонувший пароход вполне себе могли только лишь развернуть вдоль прохода, что позволило бы вывести "Новика" и "Боярина". А вот выход всех крейсеров уже говорил однозначно о том, что проход свободен. Это обстоятельство неизменно должно было оказать влияние на дальнейшие действия японского адмирала. А вот какими они будут? Что же война план покажет.

— Экипа-аж! Сми-ирна! Ваше превосходительство, плавбаза "Чукотка" и миноносец "Росич", прибыли в ваше распоряжение. Личный состав здоров, матчасть исправна. Командир миноносца "Росич" прапорщик Песчанин, — Антон не скрывая своего радостного возбуждения смотрел на адмирала, который ему показался несколько усталым, ну да, не на пикнике чай, тут война. Сам он тоже изрядно устал, все же больше недели в море в постоянном напряжении, но он был и помоложе.

— Вольно.

— Вольно!

Макаров внимательно осмотрел строй экипажа этого кораблика, только что завершившего трудный переход по водам, где господствовал противник. Господи, да ведь это же самые настоящие мальчишки, им еще года по два-три до призывного возраста. Но орлы. Глаза горят лихорадочным огнем, лица полны задора, ну ничуть не уступят бывалым морякам. Отдельной группой стоят офицеры и унтера. А вот тут полный контраст, все отставники, хотя и выглядят бодро, но видно, что годы у них уже не те, хотя, как говорится, есть еще порох в пороховницах. А вот знаков различий никаких. Кхм.

— Прапорщик, давайте пройдем в вашу каюту.

— Прошу, ваше превосходительство. Виктор Михайлович, командуйте.

— Что, так-то, по имени отчеству, перед строем? Непорядок, — когда они наконец оказались в каюте Антона, попенял адмирал.

— Так звание только у меня, остальные по-прежнему являются бойцами Магаданского ополчения.

— Мой недосмотр. Наверное старею. Сегодня же представьте списки Петру Афанасьевичу, он командует отдельным отрядом истребителей, в коий войдут оба корабля.

— Слушаюсь.

— Докладывайте, как прошел переход.

— Прибыв в Магадан, я организовал рейд по Охотскому морю, лишив рыболовный флот японцев на двенадцать вымпелов. Паре судов я дал уйти, так чтобы до японцев дошло, что "Росич" сейчас охотится в тех водах, в составе ополчения.

— Могут и корабли подтянуть.

— Сомнительно, ваше превосходительство, сейчас для них главное Порт-Артур и Владивосток, а вот если с этим разберутся, тогда вполне возможно.

— Продолжайте.

— Переход прошел без происшествий, нам вполне удалось проскользнуть незамеченными.

— Никого не пытались атаковать? — Макаров вперил в Песчанина внимательный взгляд и тот не выдержав потупился.

— На траверзе Чемульпо нами был обнаружен крейсер который шел без ходовых огней, я принял решение об атаке.

— Вы сума сошли!? Откуда уверенность, что это японский корабль!?

— Я в своем уме, ваше превосходительство, если это был нейтрал, то это он сошел с ума, если решил бродить по театру военных действий без ходовых огней.

— Прапорщик, запомните раз и навсегда, с вольницей было покончено с того момента, как на ваших плечах оказались погоны. Вы получили конкретный приказ, не ввязываться в бой без крайней на то необходимости. Вы считаете, что вправе игнорировать мои приказы?

— Никак нет.

— Тогда как мне расценивать ваши действия? Молчите? — Макаров смотрел на Песчанина не то что осуждающе, нет, он готов был съесть этого глупца с потрохами, целиком и без остатка. Господи, ну где у него были мозги, когда он решил атаковать неизвестный корабль. — Значит так. Если выяснится, что вами был потоплен японский корабль, так тому и быть, вот только на награды не надейтесь, но если это будет нейтрал… Ну, я не знаю. Не в моем характере выдавать своих подчиненных, но если все сойдется на вас…

— Я все понял, ваше превосходительство. Что же, отвечу по всей строгости.

— Да уж, придется. Вас не заметили?

— Атака была ночью, видимость очень плохая, дистанция в одиннадцать кабельтовых, сомнительно, чтобы нас смогли рассмотреть.

— Ладно, забудем пока об этом. Пока. С чем прибыли?

— На "Чукотке" имеется половина от полного запаса топлива. Складировано тысяча фугасных снарядов калибром семьдесят пять миллиметров, четыре самодвижущиеся мины. Также нами доставлено продовольствие, консервированные рыба и красная икра. Я подумал, что для госпиталей будет полезным иметь в своем рационе эти продукты. Это будет передано безвозмездно. Не надо на меня так смотреть, ваше превосходительство, — вскинулся Антон заметив ироничный взгляд адмирала, — я не собираюсь таким образом ничего покупать, в том числе и вашу благосклонность. Это было запланировано изначально.

— Так же, как и подготовка более чем трех сотен сестер милосердия в детском приюте и целый склад медикаментов и медицинского инвентаря?

— Именно так. А еще – выгрузка продовольствия даст понять возможным японским шпионам, что "Чукотка" является обычным транспортом, доставившим в Артур продовольствие. Будем надеяться, что объемам они не придадут большого значения. Опять же, в акватории нашего завода, мы вполне в состоянии обеспечить секретность.

— Ох и странные вы, господа росичи. Есть еще что-то, чего я не знаю?

— Возможно, ваше превосходительство.

— А вам не кажется, что старшему воинскому начальнику в осажденной, да чего уж, именно в осажденной крепости, стóит знать несколько больше, чем вы решите рассказать?

— Мы гражданское предприятие. Но в силу сложившихся условий, вы разумеется будете в своем праве, если решите поставить у нас все с ног на голову. Вот только вся наша скрытность до этой поры шла только на пользу, а не во вред.

— Если забыть последнюю выходку.

— Она не имеет никакого отношения непосредственно к концерну.

— Что ж, тоже верно. Ну, пока вас не объявили пиратом, — Макаров все же не удержался и ухмыльнулся, — поступаете в распоряжение Науменко. Кстати, на "Чукотке" случайно не предусмотрена возможность установки артиллерии?

— Имеются фундаменты для шести семидесятипятимиллиметровых орудий.

— Маловато, но все лучше чем ничего. Установка не займет много времени?

— Никак нет. Орудия можно установить в течение суток, а возможно и меньше.

— Элеваторы, я так понимаю, не предусмотрены?

— Имеется только один, но это скорее для пополнения боекомплекта на миноносцы, а так, при случае придется разносить вручную.

— Неразумно.

— Матка переоборудовалась из обычного грузопассажирского судна, нас интересовали только удачные обводы корпуса, чтобы можно было добиться достаточно высокой скорости. Если бы строилось специальное судно, его можно было бы спроектировать куда удачнее, а переделка, она и есть переделка.

— Согласен. Напоследок, напоминаю в последний раз. С вольницей покончено.

— Есть.

ГЛАВА 2

— Да-а завертелось тут у вас, — когда с приветствиями было покончено, произнес Антон, нарочито почесав затылок.

— А ты как думал, — довольно улыбнулся Сергей.

В настоящий момент, оба бронепоезда находились в районе Нангалина. Несмотря на то, что на фронте наметилось затишье, эти подвижные батареи, столь хорошо проявившие себя в бою, все время находились на боевом дежурстве. Правда, был поочередный отвод для ремонта, но сейчас оба были в строю. Вот только там произошла некая реорганизация. Участие в памятном бою показало, что оба состава хороши именно как подвижные, маневренные батареи, а вот применение их в качестве фронтовых было крайне нежелательным. Слабое бронирование, вследствие чего весьма существенные потери, низкая скорострельность орудий, сам весьма мощный калибр, диктовали иную тактику применения этих боевых единиц, а именно с закрытых позиций и вдали от линии фронта.

Исходя из этого, было принято решение о замене десанта и сокращении его численности до пятидесяти человек. Роту Звонарева в полном составе перевели на другой бронепоезд, который планировалось сделать именно фронтовым, а соответственно и десант там должен был быть из подготовленных людей. Подразделение Сергея настолько хорошо проявило себя в прошедшем сражении, что его не задумываясь перебросили на новодел, тем более, что он принимал участие в постройке первых бронепоездов, значит окажется полезным и при строительстве нового.