Мир, что (мен)я покорил, 2 том (СИ) - Брюхин Михаил

— П-Прекрати н-нести…

— Понимаешь, пробежка по улице не будет наказанием, не будет чем-то, принижающим твоё достоинство. Напротив, твой марафон вокруг Коктауна будет нести идеологический характер. Своим присутствием ты покажешь населению города: Фёдор Хиккин, первосвященник Истины, вернулся — и он не потерпит несправедливость сего мира!

Её взгляд затуманился — похоже, воля фикалки абсолютно сломана. Я сдвинул моё лицо совсем вплотную к её — заранее задержав дыхание, разумеется. Флюра вдруг вышла из транса, её брови взметнулись ко лбу, а щёки покраснели. Идеальный момент для сокрушительного удара:

— Поэтому я загадываю тебе помыться, сука. С мылом! И мне плевать, что у вас его не существует!

— НЕЕЕЕТ! — в истерике она вырвалась из моих рук и побежала в случайном направлении в башне. Впрочем, та была совсем уж мелкой, и волшебнице не удалось скрыться из виду. Поэтому она, как шарик для пинг-понга, оттолкнулась от стены и побежала к другой. Сей ритуал, сопровождающийся плачем, повторялся достаточно долго. — Ты не можешь так со мной поступить! Это самое жестокое из того, что ты мог загадать!

— Даже более жестоко, чем бежать топлес по улицам города? — в недоумении спросил я. Конечно, подобная реакция была ожидаемой… Но чтобы настолько?..

— Да-а-а!

— Федя, тогда меняй желание на пrедыдущее, — вставила свои пять гривен пиратка. Она всё ещё пыталась пролоббировать собственные интересы. И, скажем так, я мог бы последовать её просьбе. Но хорошо подумав, на вопрос «что я хочу увидеть — полчаса грязную и полуголую Флюру, или хотя бы недельку чистую, но одетую Флюру», — выбрал последнее. Может, потому что считал первый вариант более жестоким по отношению к девахе, может, потому что просто не являюсь настолько пошлым. Может, потому что собирался подглядывать, пока она моется. — И, если что, мыло изобrетено уже двести лет как…

Если бы кто-то вёл счёт количеству отталкиваний Флюры от стенок, то число бы не уместилось на двухзначном табло. В конце концов, измотавшаяся волшебница рухнула на собственную кровать и укрыла голову под подушкой. Я пожал плечами, но в голове мой появилась мысль:

— Аркаша, есть вообще в вашем мире хоть что-то, из-за чего стоит бояться воды?

Сидящая на матрасе девушка сместила корпус вперёд и упёрла локоть в колено, после чего оперлась на ладонь. Она прикрыла глаза.

— Не знаю. По кrайней меrе, чтобы это было rапrостrанено. Скоrее, у стrаха Флюrы rедкая пrичина.

Девушка расшаркалась ботинками и встала с кровати, после чего подошла к такой же, но в другом углу — на которой лежала Флюра.

— Тебе есть что-то rассказать? — и аккуратно коснулась её плеча. Девушка даже не дёрнулась.

Мда. Но она знала, на что идёт, и никто её за язык не тянул участвовать в соревновании. Так что ладно.

— Приветствую! — раздалось из-за двери, и сначала мы увидели перекатываемый котел, а затем и Этери, его толкающую. — Настал мой черёд участвовать в турнире!

Турнире, ага.

— Хорошо, — я хлопнул в ладоши. — Тогда я беру часы, а ты — рецепт.

Этери потребовалось достаточно много времени на подготовку. Она несколько раз дотошно попросила Аркашу зачитать ей содержимое листка, до тех пор, пока не запомнила его наизусть. Наверное, её не волновало то, что отчёт уже пошел, но… На отметке в десять минут она всё же приступила к готовке. В воздухе повисла странная тишина, будто настоящее божество одарило нас своим величием и решило сварить борщ простым смертным. Ей даже приходилось левитировать, чтобы работать за высоким столом. Движения Этери были изящны и грациозны, словно репетировались сутками. Слышался только стук ножа о древесину. От освежеванного кролика на столе остались только идеально нарезанные куски, каждый из которых можно было бы поместить в палату мер и весов. По одному девушка погрузила мясо в котёл с кипящей водой и приступила к овощам.

— Кажется, тут ты пrоигrал, Федя, — обратилась ко мне пиратка, а я перевернул часы в третий раз.

— Зато поем нормальный борщ. Пф-ф. Каждый день бы так проигрывал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мой живот действительно страдал без пищи. Уже хрен знает какая глава книги, а я ещё ни разу не поел. Сюжет не может развиваться на пустой желудок, запомните это!

— Свекла обязана быть порезана на солому, — императивно приказала Этери бедному розовому овощу и начала его аннигилировать ножом. Без шуток. Она восприняла слова в рецепте об нарезке клубней слишком буквально. Я ожидал такого поведения больше от укуренной Флюры, чем от неё.

— Этеrи, ты увеrена?..

Я приставил ладонь ко рту пиратки и многозначительно посмотрел ей в глаза:

— Надо нарезать в СОЛОМИНКУ, — добавил я веса последнему слову, — пусть нарезает в СОЛОМИНКУ.

Аркаша сглотнула, а я повернул голову в сторону Этери. Твою мать… Этот мелкий перфекционист порезал свеклу настолько тонко, что ей можно было бы укрывать крыши. Пожалуй, это было бы хорошо, если бы я не переворачивал часы уже в седьмой раз.

— Этери, у тебя осталось десять минут, — напомнил ей я.

Послышался звон падающего ножа. Обычно с такой драматичностью в фильмах показывают моменты коренного перелома характера персонажа. Знаете, когда крупный план сначала на ноже, который упал на пол и в замедленной съёмке отскочил в сторону. После этого сразу идёт кадр с глазами главного героя, поднятыми куда-то вверх. Ещё на фоне звук трепещущего дыхания или битья сердца.

Примерно это происходило секунды три. Затем пошло движение. Этери свалила содержимое стола в котёл, не разбираясь, что в него попадает, после чего в ужасе уставилась на кипящую поверхность и схватилась руками за волосы:

— НЕТ! СИЕ СУТЬ БЕЗУМИЕ! МЕНЯ ПОДСТАВИЛ МОЙ ДАВНИЙ СОПЕРНИК — БОГ ХРОНОС, ХРАНИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ! ОН ЗАБРАЛ ЛИШНИЕ МИНУТЫ!

— Да, забрал, — согласился я с полупокером и подошёл к ней. — Это значит, что твой борщ ещё сильнее недоварен, чем я думаю?

— Нет-нет-нет, — причитала девушка, склоняя голову так близко к супу, что могла стать его ингредиентом. — У меня есть методика! Если суп должен готовиться золотничок десятичков минут на малом огне, то на очень большом огне он приготовится в несколько раз быстрее!

— Этеrи…

Я подобрал с пола картошку и бросил его в Аркашу. Она поняла намёк и заткнулась.

— Благословение солнца! Благословение солнца! Благословение солнца!

Руки Этери практически влезли в костёр, а тот… Разгорался. РАЗГОРАЛСЯ СИЛЬНО. ОЧЕНЬ БЫСТРО. Котёл загремел и даже покраснел. Я сделал несколько шагов назад и прикрыл лицо руками. Металл трясся и звенел от удара о табурет, стало очень жарко.

— Я в Вас верю, господин борщ! Преодолейте свои страхи! Нельзя одержать победу, не сражаясь! — продолжало благословлять своей силой пожар чмо. — Потому же сражайтесь! СРАЖАЙТЕСЬ!

Сразу после того, как было произнесено последнее слово, раздался дикой силы хлопок. Котёл сражался так сильно, что лопнул, а его содержимое разлетелось по всей башне с умопомрачительным плеском. Звон в ушах стоял очень долго. Когда я раскрыл глаза… Всё здание было покрыто стекающим к полу красным супом.

— У меня получилось! — подпрыгнула Этери со сжатыми кулачками. — Феодор, настало время проб!

Я вздохнул и ещё раз осмотрел башню. Куски котла лежали всюду, будто осколки разорвавшейся мины. Всё было в красном, будто кровь от той же мины. В воздухе витал странный багровый дымок, от которого пахло палёной древесиной.

— Хорошо. Обязательно, — я подобрал один из горячих кусков котла, напоминавший по форме миску, после чего протянул его лучезарному полупокеру. — Если сможешь налить мне порцию, засчитаю твою попытку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кажется, улыбка с лица Этери исчезла позже, чем появились слёзы.

— Не-е-ет! Феодор! Это нечестно! Судьи были куплены! — она схватилась за «миску» и стала пытаться пальцами наскрести с пола по каплям необходимо количество. Зная её упорство, можно было не сомневаться, что у неё рано или поздно получится. Потому я вырвал кусок котла из её рук.

— Я не буду есть еду с пола, смешавшуюся с грязью и пылью. Я не настолько свинья.