Теон-Стрелок - Atlet123
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Драконы мертвы, а Олень слаб. Так почему островитяне должны склоняться перед ними?
Бейлон спрашивал, а многие лорды ему поддакивали, тем самым поддерживая и распаляя отца. Он говорил о многом, и лишь немногие хмуро смотрели на всё это.
И точкой в его речи стало:
— Мы больше не будем рабами Железного Трона! Пусть зеленокровные узнают гнев Железнорождённых! Мы не сеем! Мы берём то что принадлежит нам силой, платя Железную Цену! Собирайте корабли, запасайтесь провизией, сегодня я заявляю, что отрекаюсь от Железного Трона и возрождаю наше королевство! Королевство Железных Островов!
Рёв сотен глоток сотряс залы Пайка. Толпа скандировала: “Король Бейлон!”, “Король Бейлон!”, “Король Бейлон!”.
Бейлон победно оглядывал всех. Корону из плавников которую на него нацепил один из священников Утонувшего Бога сделала его… выше перед другими? Теон моргнул, но ощущение никуда не исчезло. Иллюзия или корона действительно меняет людей?
Рядом стоял хмурый Виктарион и весёлый Эурон. Ещё ближе Родрик, Марон и он, в маленькой чёрной котте, подогнанной под его размер. Братья улыбались — гордые и довольные и лишь Теон был равнодушен.
Все смотрели на них, и он с трудом удерживал лицо равнодушной маской.
Выживет ли он в мясорубке этой войны? Отец заранее сказал, что Теон достоин идти в бой и он не потерпит, чтобы даже младший из сыновей прятался за замковыми стенами. Недавно он отпраздновал свой двенадцатый год.
— Эурон, брат мой! — Крикнул Бейлон сквозь крики толпы и толпа лордов притихла, — завтра ты возьмёшь весь наш флот и отправишься в Ланниспорт! Пусть западники первые почувствуют на себе хватку Кракена!
— Да, мой брат — король! — Весело ответил Эурон, поглядывая на уязвлённого Виктариона. Тот хотел, чтобы поход поручили ему, — я обойду Светлый Остров и сожгу их драгоценный город вместе со всем их флотом. Можешь опереться на меня, как на достойнейшего из всех младших братьев!
Скрип капитана Железного Флота услышали многие, но Виктарион промолчал на издёвку. За Эуроном последуют многие из вассалов — Гудбразеры из Большого Вика, Ботли из Лордпорта, Харлоу, Винчи и Сандерли. Больше сотни боевых ладей и три тысячи закалённых воинов.
Бейлон удовлетворенно кивнул и продолжил раздавать команды, в основном доверяя главные удары своим родственникам и сыновьям.
Бейлон определил Теона к Эурону, тем самым уязвив Виктариона ещё сильнее. Он хотел взять его под свою опеку, но теперь сомнительно что из этого что-то получится.
Теон видел лицо Эурона в сторону младшего брата — ухмыляющееся и злое. Подозрения Грейджоя крепли и от переглядываний Вороньего Глаза с отцом. Неизвестно как, но дядя сумел уговорить Бейлона отдать сына в качестве сквайра ему.
Война… жестокая и беспощадная, она оставит лишь трупы и пепел. Теон не понаслышке это знал и теперь ему вновь предстоит через неё пройти.
* * *
Смотря на удаляющийся силуэт Пайка, он мог только вздыхать. Всё изменилось — как и обещал отец. "Молчаливая" служа ориентиром для остальной эскадры железнорождённых, плыла впереди всех.
— П-пайк! П-п-пайк! — горланил попугай над ухом, заставляя непроизвольно морщиться.
Теон неуверенно оглядел птицу. Стоит ли давать негодяю имя? И какое? У попугая оказался скверный характер — и Грейджой начинал жалеть, что не отдал наглеца на съедение Эйрику.
— Ты боишься? — раздался голос надо ним. Вздрогнув, мальчик резко повернулся, наткнувшись на единственный глаз Эурона.
— Да, боюсь, — пожал плечами он, успокоившись. Несмотря на странный и извращённый характер дяди, с ним иногда можно говорить открыто. Хотя Теона несколько лет назад бросало в дрожь от одного вида этого человека.
— Все боятся, мой дорогой племянник. Они пытаются утолить свой страх верой в богов, бахвалясь, утопая в вине и крови, заставляют бояться других, лишь самим перестать чувствовать этот страх… но никто так и не смог полностью избавиться от чувства страха. Бойся, Теон, и тогда страх даст тебе храбрости… — Эурон перевёл свой взгляд на попугая. — А птица у тебя забавная. Интересно, какая она на вкус?
— Не думаю, что тебе понравится дядя. Ведь после тебе придётся попробовать вкус моей стали, — без страха буркнул Теон.
Эурон присвистнул. Глаз прищурился, а правая рука из расслабленного положения угрожающе упала на круглое навершие меча.
— Угрожаем, племянничек? Я тебя понимаю, храбро с твоей стороны защищать свою собственность, — его ухмылка стала шире, — но с угрозами поосторожнее, мальчишка… — ухмылка превратилась в опасный оскал, — ведь ты на моём корабле. Посмотри на них. Видишь, они молчат — ведь они лишены языков.
Палец дяди указал на матросов — все сплошь из железнорождённых, суровых и вечно молчаливых. Теперь маленький Грейджой узнал почему люди Эурона всегда молчат.
Он не ответил, продолжая храбро смотреть в глаз Эурона.
Глупо нарываться на капитана судна, на котором плывёшь. Но не стоило и поддаваться. Эурон жесток и беспощаден, но сына старшего брата не тронет.
Капитан "Молчаливой" ушёл, оставив племянника одного. А он продолжил смотреть на удаляющийся силуэт родного замка. И когда тот полностью исчез из поля зрения, вернулся в выделенные ему каюты. Попугай уютно устроился в углу, а Теон, чувствуя качание галеи, ушёл в себя.
Ему нужно многое обдумать.
* * *
Издалека Ланниспорт впечатлял — Теон видел высокие, зубчатые стены, квадратные башни и порт, забитый боевыми галеями Ланнистеров, и торговыми кораблями, бочкообразными коггами.
Вдалеке стояла громада — Утёс Кастерли, возвышающий над всей окрестностью словно присевший отдохнуть лев.
Огромная, золотая цепь преграждала путь неожиданным ночным визитёрам — но неожиданно перед сотней ладей она опустилась. В свете далёких башен, где находились рычаги, он видел тени воинов, захвативших их и перебивших охрану.
До самого последнего момента защитники не знали о приближение Железного Флота — они спустили паруса и плыли только через вёсла. Никто не кричал, не дул в ветвистые рога. И лишь когда первые ладьи стукнулись об каменный порт Ланниспорта, поднялась тревога — но было поздно.
Облачённые в железо и шерсть железнорождённые перепрыгивали фальшборты и врывались в первые дома. Специально отведённые отряды поджигали боевые галеи Ланнистеров. Сотни алчущих крови и женской плоти людей ворвались в жилые улицы.
И город запылал.
Островитяне с жадностью хватали всё — драгоценности, деньги, новых невольников, солёных жён. Дома загорались, а улицы заполонили трупы горожан и стражников, купцов
