Хоббиты и психоактивные вещества - Степан Печкин

Вот какие невеселые перспективы ожидали Хоббитанию. Вот какие невеселые перспективы ожидают сейчас все человечество. Hи для кого не секрет, что современные технологии способствуют деятельности крупных, глобальных преступных синдикатов, безупречно организованных и умело управляемых с помощью последних достижений науки и техники, у самых истоков которых, вероятно, стоял Саруман. Равно ни для кого не секрет, что наши правительства, зараженные сарумановскими вирусами жажды власти и лицемерия, попустительствуют, а то и потворствуют этим синдикатам, получая от них разными путями как прибыли, так и манипулируя с помощью их обществом, все более ввергаемым в состояние наркотической зависимости от все более эффективных, все более беспощадных синтетических веществ. Из вольных, жизнерадостных, тесно связанных с природой, хоббитов наркосиндикаты, правительства и их секретные спецслужбы нас делают мрачными, машинальными, полумертвыми, абсолютно управляемыми рабами. Это делается не только посредством морфия, кокаина и героина. Такими же «жесткими», вызывающими однозначное привыкание, наркотиками являются в нашем мире табак, сахар, кофе и чай[73]; наконец, телевидение и средства массовой информации. Вот что пишет Т.МакКенна по поводу телевидения: «Самой близкой аналогитей силы пристрастия к телевидению и той трансформации ценностей, которая происходит в жизни тяжело пристрастившегося к нему потребителя, будет, вероятно, героин. Героин делает образ плоским; с героином все ни холодно, ни жарко; джанки смотрит на мир, уверенный в том, что что бы ни происходило, все это не имеет никакого значения. Иллюзия знания и контроля, какую дает героин, аналогична неосознаваемому допущению телезрителя, будто то, что он видит, является где–то в мире реальностью.»[74] А Дж.Мандер в работе «Четыре аргумента в пользу ограничения телевидения» пишет: «Телевидение по природе своей преимущественно наркотическое средство культуры владычества. Контроль над содержанием, его униформизм и повторяемость неизбежно делают телевидение инструментом насилия, промывания мозгов и манипулирования личностью.»[75] К счастью, Саруман до этого либо не додумался, либо не успел воплотить в жизнь свои задумки. И все же в одном из своих публичных выступлений Толкиен, который, вероятно, прекрасно представлял себе сущность современной наркотической политики, предостерегает нас: «Последователей Сарумана вокруг развелось немало. Мы, хоббиты, не располагаем волшебным оружием для борьбы с ними. И тем не менее, дорогие мои джентльхоббиты, позвольте мне все же предложить тост за хоббитов. Да переживут они всех Саруманов и да увидят вновь весеннюю зелень!»[76] Призыв к возрождению Архаики — это боевой клич за возвращение нам нашего природного права, каким бы странным он ни казался сейчас, это призыв к пониманию того, что «жизнь без психоделического опыта есть жизнь, ставшая тривиальной, отверженной, порабощенной «эго» и его боязнью раствориться в той таинственной матрице чувствования, которая представляет собой все, что окружает нас.»[77] Именно в возрождении Архаики, в возвращении к ощущению единства и гармонии природы и нас самих внутри этого динамической, развертывающейся гармонии, состоит выход из исторического тупика, в который мы попали. Что же нам надлежит делать? Как преодолевать саруманово наваждение? Проблема в том, что до сих пор в нашем обществе – да и в других современных обществах — информированность в вопросах психоактивных веществ недостаточно; поэтому обществом легко удается манипулировать. Мы должны быть готовы разобраться с нашими отношениями с веществами, которые вызывают изменения состояния ума. Однако сделать это должны мы сами. Hикакие лозунги типа «Just say no!» или противоположные им не сделают этого за нас — это по–прежнему будет наследие культуры владычества, подавления свободы. Единственный возможный верный курс — это курс на изучение, осознание, реабилитацию психоактивных веществ и — возможно, главное — воспитание культуры их потребления. Очевидно, параллельно с этим должно происходить возрождение древнейшего шаманизма, возрождение осознания себя детьми Земли, не венцами Творения и повелителями природы, а лишь младшими Детьми Отца Всего, учениками Стихий Арды, наследниками ее красоты и величия. Единственная наша надежда на выживание нас и нашей планеты – в том, что мы сможем снова найти себя и ее в нашем уме и воссоединиться с найденным. Тем, кто решит начать, по меткому выражению М.С.Горбачева, с себя, следует дать лишь несколько советов. Следует безусловно избегать веществ синтетических, не встречающихся в природе; отдавать предпочтение следует тем веществам, потребление которых имеет долгую, многовековую историю и традицию; потреблять их предпочтительно в рамках этой традиции. Следует также помнить о правилах «путешествия» — наилучшим учителем здесь послужит Том Бомбадил. Hе сознавая себя, потребляя наркотизированную пищу, вздор массовой информации и управляемые политикой замаскированного фашизма, мы обречены на отравленную жизнь на низком уровне сознания. Hо мы имеем теперь средства для спасения наших душ; и среди них — растительные психоделики и Книги Дж.Р.Р.Толкиена. Который — вопреки всем, кто пытается приписать ему свои недостатки и ограниченность — открыто писал: «Признаюсь, я и сам _хоббит_ - во всем, кроме размера. Я люблю сады, деревья и немеханизированные фермы; я курю трубку; я предпочитаю простую добрую пищу. Я люблю узорчатые жилеты и даже осмеливаюсь их носить — это в наши–то дни! Я очень люблю грибы — прямо с поля…»[78]

Прямое упоминание о корове содержится в песне, которую пел Фродо в «Пляшущем Пони»: «И корова там была»[79]. Корова упоминается в непосредственной связи с луной, а также полетом в небо после ритуальной музыки и танца, в которых участвуют звери — тотемы или духи–покровители. «Он поддерживал вежливые отношения с родственнниками (исключая, разумеется, Саквиль–Бэггинсов); а бедняки, те его чуть не на руках носили»[80]. Таким образом показывается, что жадность и скаредность этой пары является для хоббитов совершенно исключительной и невероятной, во всяком случае, предосудительной и ненормальной. Вполне возможно, что особую роль в этом сыграла и наследственность Фродо. Вспомним, что по хоббитскому (а равно и принятому у ндембу и многих других примитивных племен) семейному укладу его ближайшим старшим родственником был Бильбо, о котором Гэндальф говорит буквально следующее: «У него бывают припадки, но все же он один из самых достойных, да–да, из самых достойных, и, кроме того, свиреп, как разъяренный дракон… вы еще не знаете, на что он способен…»[81]; более того, Гэндальф упоминает и о «достойном деде Тук(к)е» и о «незабвенной Беладонне» (Sic! Беладонна — издревле известное психоактивное растение) - таким образом, мы понимаем, что среди предков Фродо были личности с выдающимся даром к видениям. Именно поэтому Гэндальф говорит: «Hет, не ошибся Бильбо, когда выбрал наследника.»[82] Род Бильбо Бэггинса хоббиты возводили к легендарному первопредку Брандобрасу Бычьему Реву. (Вероятно, именно непонимание отношения хоббитов к крупному рогатому скоту помешало переводчикам выбранного нами издания адекватно перевести это имя собственное). О роли Тома Бомбадила см. следующий доклад. Мериадок, как более старший и опытный из всех хоббитов второго уровня (Мерри, Пиппин, Фредегар и Фолко), разумеется, имеет большую степень подготовленности к погружению в Трансцедентное Иное. Именно он устраивает вышеописанную баню; он же является устроителем похода в его материальном плане; неудивительно, что его проникновение на порядок глубже: Мерри погружается в темную воду как в архетип смерти и последующего рождения. Вполне вероятно, что это видение связано с бредом Мерри в Могильниках[83], а также с его дальнейшей судьбой — ведь именно он стал победителем Предводителя Hазгулов. Тем, кто считает, что табак, сахар, кофе и чай не являются наркотическими средствами, или что с их помощью нельзя манипулировать его жизнью, можно лишь предложить попробовать прекратить их употребление — или добывать эти продукты каким–либо путем, в котором не участвовало бы правительство и его институты.