Дора. Книга 3: Вознесение - Marin Bennet

– Это же вирус, верно?

– Да, по строению наиболее близок к вирусам, но он так же проявляет характеристики нанороботов. Я долго наблюдала за ним, пока искала способ эффективно нейтрализовать. В основном, от робота там скорее строение, возможность испускать энергоимпульсы, состав похожий.– пояснила ответственная за системы ядра ИИ.

– Вирус может быть оружием в руках пришельцев или же…сам по себе являться пришельцем.– старик сделал драматичную паузу, давая нам время вникнуть в суть его слов.

– Межпланетные фрагменты? Да, такое возможно…В зазорах космических станций постоянно находили бактерии и даже некоторые простейшие, которые после нескольких лет в открытом космосе оживали в лаборатории и прекрасно себя чувствовали.– Роил был серьёзен, как в наши первые месяцы пребывания на этой планете.– Они могли попасть в атмосферу с каким-нибудь метеоритом и размножиться, почувствовав что среда дружелюбна. Да и вообще, были бы это пришельцы, они могли бы просто выстрелить в нас чем-то, гораздо быстрее избавились бы.

– Имеет смысл, но может не хотят вредить природе?

– Да, Сильв, а заполнить планету смертоносным вирусом отличная идея, совсем не опасная.– раздражённо ответил Роил.

– У нас есть две версии вируса, одна в телах детей и родителей и другая пришедшая сегодня из атмосферы. Они одинаковы по строению, но отличаются воздействием.

– И это значит…?– Аз пожал плечами, ожидая от Айны подробностей.

– Это значит, что это один и тот же вирус, который приспособился к разным условиям. Так как болезнь не первый год тут известна, значит вариант с инопланетянами и биологическим оружием можно считать маловероятным – слишком долго действует.

– Она права, болезнь более пятидесяти лет преследует нас.

– Перенос всякой заразы по воздуху не является невиданным делом.– старик говорил простые вещи, которые и были наиболее вероятными.

– Но в таких количества? Где они до этого были-то, раз раньше подобных случаев не наблюдалось в жизни вартов?

– Вы право слово, как неандертальцы. В космосе годами летали, меж планетами перемещались, телепортировались в пространстве! А о том, что в верхних слоях атмосферы тоже есть свои формы жизни, прекрасно чувствующие себя и при разряженном воздухе, и при более низкой температуре, и при более сильных ультрафиолетовых излучениях, знать не знаете? Перемещаться могли по всей планете, наконец и сюда заглянув, мы то не знаем что там, дальше нашего носа.

Мы замолчали, обдумывая информацию

– Чон, сможешь собрать какой-нибудь прибор, для регистрации в воздухе этой заразы? Чтобы можно было по округе разместить и хотя бы знать об опасности.

– Не знаю советник…Могу вытащить из пары капсул датчики и из них что-то подобное сделать.

– Действуй. А так же нужно какое-то средство защиты для местных. Если не полный костюм с химической защитой, то хотя бы голову огородить, чтобы не вдыхали патогены и через слизистые глаз не инфицировались.

– Я попытаюсь что-то придумать, может небольшие слабые силовые поля…– вызвался Сильвиус, правда голос его был не особо полон уверенности.

– Ватама, пока вы все должны быть под куполом. Весь лагерь мы сожгли, там могли оставаться источники заразы. Спать будете в свободных кабинетах штаба, матрасов на всех не хватит, придётся спать по двое. Еды на складах пока полно, так что голодать не будете. И… Постарайся подбодрить выживших…Они потеряли родных, я понимаю, но жизнь не закончилась, нужно двигаться дальше.

******************

Через два дня к нам начали прибывать варты из деревень. Оказалось, вирус поразил не только нашу долину, но и все поселения местных. Они рассказывали о безумцах, убивающих друг друга, поедающих собственных детей, матерей, о том как чудом сбежали и добрались до нас. Некоторые, как например Туклум, несли с собой яйца с младенцами внутри. Его белоснежная шерсть была грязной, измазанной кровью, в некоторых местах подпалена, вокруг груди обвязаны лианы, которыми к его телу крепились шесть яиц, ещё пять он прижимал к туловищу руками. Едва держась на ногах, добрёл до полупрозрачной стены и упал на колени, не в силах даже говорить. В глазах полопавшиеся сосуды высвободили кровь, затуманивая ему взор. Сглатывал собственные слюни, пытаясь увлажнить пересохшее горло. С ним было ещё несколько вартов:  подростки, женщины, пара мужчин в средних годах, тоже несли по несколько яиц, а кто-то подставлял плечо для раненых. Всего двадцать с чем-то жителей и сорок пять яиц. Они все были уставшими, ведь проделали немалый путь – около восьмидесяти километров пешком. Их завели под защиту и помогли добраться до штаба, где их напоили, накормили, обработали раны и уложили отдыхать. Выскочившая Ватама увидев супруга, которого несли под руку, бросилась к нему, чуть не сбив с ног своими объятиями, но тут же спохватилась и отступила. Он в свою очередь из последних сил обхватил её руками и аккуратно прижал к себе, опускаясь вместе на колени. Цеона тоже уволокли в тёплые объятия, которые перешли в женские всхлипы, громкие мужские вздохи облегчения и сопровождались слезами благодарности богам за то, что они втроём выжили.

Тем, кто потерял родных было тяжело на них смотреть, но пришедшие с Туклумом были обязаны ему жизнью, потому были безмерно благодарны и рады за него. По их словам, он потратил все силы поражая обезумевших десятками молний, когда они бросились за уцелевшими, убегающими прочь. В итоге вождю удалось избавиться от преследования, но сам сильно ослаб и едва стоял на ногах, продолжая тащить охапку яиц, каждое из которых было около двадцати сантиметров в диаметре.

– Отведи его домой, пусть отдохнёт. Раны его не глубокие, он будет в порядке, но потом должен прийти на извлечение вируса.

– Хорошо. Прошу прощение…– она шмыгнула носом, помогла мужу подняться и повела его к их деревянному дому.

– Я останусь.– заявил Цеон, провожая родителей взглядом.– Буду помогать.

Ватама посмотрела на меня, кивнула мне в ответ и двинулась с супругом дальше.

– Будешь и дальше так себя вести, однажды тоже станешь вождём.– мои пальцы сами прокрались в его мягкие локоны и стали поглаживать затылок.– А это очень тяжёлая работа, Цеон. Особенно в такие моменты, когда твой народ страдает и нуждается в опоре.

Он оглянулся вокруг, на опустошённых сородичей, на их скорбные усталые лица, на одинокие яйца, в которых теплилась жизнь, а затем посмотрел куда-то вверх:

– Жизнь – это череда боли и страданий, которые ты пытаешься утопить в море маленьких радостей. Но некоторым так и не суждено познать счастья и они вынуждены страдать вечно.– а затем едва различимым шёпотом добавил, всё всматриваясь в небо.– Мне жаль тебя…Цеон…

Слова не маленького мальчика, а повидавшего жизнь старика; возможно их он услышал от кого-то в