Месть священника - Алексей Гавриленко

– Я думаю, минут десять, – это уже был Виндсор.

– Это много, – сказал голос.

– Нет никаких следов сознания, – продолжил Виндсор. – А Томас – тот, который его спас, – потерял память.

– Какого черта ты спишь? – теперь говорил Томас.

Сайленту потребовалось пару минут для того, чтобы на самом деле проснуться и осознать, что последняя реплика была уже не из сна, а из реальности, в которой недовольный, уставший и голодный Томас вернулся с парой подбитых птиц.

– Ты нашел, куда наливать воду? – спросил чернокнижник, пытаясь выдрать у птиц перья.

– Нет, здесь ничего такого нет.

– Тогда займись костром, я сам поищу.

Сайлент тщетно пытался добыть огонь из ничего, в то время, как его мысли были заняты недавним коротким сновидением. С чего бы это вдруг ему мог присниться такой сон? Ничего подобного с ним не происходило. Может быть, когда он был без сознания, перед тем, как очнуться по дороге в Марш, он мог все слышать, но не помнил этого? А теперь мутные и нечеткие воспоминания возвращались к нему во сне?

Эта теория была глупой. Такой же глупой, как и попытки развести костер с помощью сырых веток. Томас, который вернулся где-то через полчаса, справился с такой задачей за пару секунд, начертив руну и выбросив на ветки мощный поток магического огня. Костер был готов. А через какое-то время был готов и ужин. Пока что все складывалось неплохо, хотя Сайлент уже с ужасом думал о том, что завтра снова придется двинуться в путь.

– Как думаешь, он все еще жив? – спросил Сайлент, когда они уже потушили костер и легли спать.

– Не хочу даже думать обо всем этом, – пробурчал Томас. – Спи, иначе я тебя заколдую!

– Как, интересно? – рассмеялся Сайлент.

– Сомневаешься, что я могу? – вполне серьезно спросил Томас.

– Да. Ну, то есть, нет. Как ты вообще можешь так говорить о человеке, который потерял обоих родителей, который потерял все, чем жил столько лет? Неужели ты не понимаешь, что его желание убить ВанКлифа вполне оправдано и его нельзя винить в том, что он делает?

Томас прокашлялся. Его голос приобрел некоторую необычную эмоциональность.

– Ты считаешь, что его действия оправданы? Ты правда думаешь, что потеря родителей может оправдать чью-то безрассудность и глупое подчинение эмоциям? Пфф…

– То есть ты так не думаешь?

– Я потерял обоих родителей, когда мне было два года! Два, не пятнадцать! А потом я потерял приемных родителей, а потом еще одних! Их убили твари, происхождение которых я даже не знаю! Всю свою недолгую жизнь я потратил на то, чтобы хоть как-то очистить Сумеречный лес от того мрака, которым он заполнен. Но, похоже, источник этого всего никогда не иссякнет…

Сайлент не знал, что ответить. Такая речь его удивила и, одновременно, заставила почувствовать себя виноватым. Томас остался круглым сиротой в два года, Вилсон в пятнадцать, отца Дайлин убили… Его семья по-прежнему была в полном составе, он даже мог бы назвать себя вполне счастливым человеком, несмотря на все то, что с ним произошло. Тем более, у него еще и была любимая девушка, которая сейчас ждала его где-то за тысячи роудов отсюда. У него было все. И даже то, что он умер, никак не смогло на что-то повлиять. Хотя, паладину все еще казалось, что после его воскрешения что-то изменилось.

– Спасибо, что воскресил меня, – сказал он спустя несколько минут молчания.

– Ты уже говорил это.

– А теперь я говорю это тебе, когда ты снова такой, какой ты есть.

– В следующий раз не пытайся помочь кому-то ценой собственной жизни. Люди редко отвечают взаимностью на желание им помочь. И держись подальше от этого священника.

– Я даже не уверен в том, что он жив.

– Но если он жив, и вы еще встретитесь, поменьше его слушай. Сейчас у него в голове творится нечто такое, что может убить не только его самого, но и всех окружающих. Он болен местью. И ни к чему хорошему это пока еще не приводило.

– Завтра расскажешь мне о Сумеречном лесе.

– Делать мне больше нечего!

Вскоре Сайлент уже спал и видел тот же сон, который приобретал все больший смысл, но все равно казался абсолютно бессмысленным.

***

Где-то впереди виднелись серо-зеленые стены города Марш. Город был построен дворфами очень давно, сотни лет назад. Но приход людей на эти земли сделал его не только краше, но и безопаснее. Хотя, в конце концов, Марш так и остался городом дворфов.

Только из Марша были прямые водные пути в Ультим – единственное поселение эльфов на Клэмдорпе, уцелевшее после многочисленных нападений Орды. И именно поэтому, кроме дворфов, здесь еще частенько можно было встретить эльфов, прибывающих по регулярным маршрутам.

Город Марш практически со всех сторон был окружен непроходимыми болотами, над которыми обычно парил густой зеленоватый туман. Здесь было противно все – начиная с внешнего вида и заканчивая запахом. Кроме того, болота таили в себе, помимо трясины, неведомые опасности, которые могли поджидать незадачливых путников, хоть немного сошедших с дороги. Здесь не было ни патрулей, ни постов – никого, кто мог бы заняться очисткой окружающей территории. Да и сам Марш, несмотря на то, что носил гордое название «город», на самом деле был небольшим поселением, окруженным высокой дряхлой стеной.

Повозки ехали медленно, но на Болотах, по крайней мере, не было холода и сильной метели. Здесь, наоборот, было тихо, как будто вот-вот должно было что-то произойти. Однако, в окрестностях Марша редко происходило что-то из ряда вон. Орда, скорее всего, даже и не знала о его существовании. А бандам, подобным Дефиасам, тут просто нечего было делать.

– Почти приехали, – констатировал Виндсор, выглядывая в окошко.

– И когда отплывает наш корабль? – спросил Томас, лениво открывая глаза после недолгого сна.

– Понятия не имею, – Виндсор пожал плечами.

В Марше было тихо. То ли день здесь еще не начался, то ли тут всегда было так спокойно. Дворфы и люди, которые составляли большинство населения, медленно и безмолвно плыли по широким не мощеным улицам, как туман над болотами. Они ходили, в основном, по одному, странно кося взглядом в сторону проезжающих повозок.

Таверна оказалась чуть ли не самым хилым зданием города. Ее фундамент уже давно просел, и она больше напоминала большой и высокий сарай, нежели жилую постройку. Перекошенная вывеска «Гнылый чурбан» говорила сама за себя. Хотя, называйся таверна как-то по-другому, у гостей Марша все равно не было выбора. Кроме «чурбана», остановиться здесь было негде.

Виндсор переговорил с хмурым дворфом, заправляющим таверной, отсыпал ему монет и жестом показал Томасу следовать на второй этаж. Чернокнижник медленно поднялся по скрипящим деревянным ступенькам и попал в узкий коридор, усеянный невысокими деревянными дверьми. Одна из них должна была быть его, но пока он не знал, какая именно. В конце коридора было круглое, но чистое окно, из которого открывался вид на стену городской ратуши и скромный базарчик, расположившийся неподалеку. Людей и дворфов там, по-прежнему, было немного. А те которые были, как будто во сне, медленно шагали от одного прилавка к другому, не издавая при этом практически никаких звуков.