Романовы на фронтах Первой мировой - Илья Александрович Ковалев

так как израсходованы будто бы 22-сек. трубки. С.М. немного упрямо смотрит на усиление производства ружей и гранат. Верховный поручил просить вас взять это в свои руки и непременно приказать сделать (просьба не поможет). Раз задержка с дистанционными трубками – надо давать гранаты: они будут срывать немецкие окопы…»[278]

Барсуков же замечает:

«Письмо это характеризует отсутствие понимания не только сложности и трудности производства предметов артиллерийского снабжения, но и простой техники применения артиллерии – 76-мм граната того времени для поражения живых целей была слаба и ни в каком случае не могла заменить в этом отношении шрапнель, а для срытия окопов 76-мм граната мало пригодна»[279].

Об отношении думских деятелей писал в своём дневнике великий князь Андрей Владимирович:

«Вмешательство Родзянко в это дело имеет свою историю. Дума постоянно указывала на неудовлетворительное состояние Главного артиллерийского управления. Рутинное и канцелярское отношение к делу в такое время не могло, конечно, возбудить большого доверия к деятельности Главного артиллерийского управления. С другой стороны, Сергей Михайлович взялся за большое дело, будучи еще больным, лишенный возможности двигаться. Все это казалось для многих не вполне правильным. Малая производительность наших заводов тормозила подачу в достаточном количестве снарядов и патронов, что возбуждало постоянные нарекания»[280].

Ещё одним поводом для критики были военные заказы, размещаемые Россией в нейтральных и союзных странах. Деятельность комиссии в этом направлении была чрезвычайно ограничена – нейтральные Скандинавские страны были склонны поддерживать скорее Центральные державы, а не Антанту, заводы союзников же были заняты обеспечением собственных армий и могли продавать России только часть своей продукции. Удалось разместить военные заказы в Японии и США. Однако несмотря на щедрые авансы, истощавшие казну, многие заказы не выполнялись вовремя и постоянно откладывались[281]. Несмотря на это, от великого князя требовали всё новых заказов за рубежом. Великий князь Андрей Владимирович писал:

«Относительно Сергея Михайловича В.А.[282] был очень скептического мнения. Взявшись за огромное дело снабжения, он оказался не на высоте этого положения. Тормозил массу заказов и так неумело вел это дело, что фельдмаршал Френч отказался иметь с ним дело»[283].

Великий князь указывал, что отказ от помещения новых заказов вызван тем, что уже и так заказано 9 800 000 снарядов, что фирмы Виккерса, Шнейдера и американские фирмы уже просрочили заказы, а выполнения новых пришлось бы ждать около года. Понятно, что правильнее было использовать средства, предназначенные для этих заказов, для развития собственного производства в России, что и предлагал великий князь. Что касается конфликта с англичанами, то здесь позиция великого князя была обусловлена нежеланием допустить вмешательство иностранцев в область снабжения русской армии и решения проблем союзников русскими руками. Например лорд Китченер неоднократно обращался с предложением о закупке 5 миллионов шрапнелей в Америке, указывая на то, что в случае отказа, могут быть куплены враждебными государствами. В то же время Сергей Михайлович располагал информацией[284] о том, что американские заводы перегружены и что заказов придётся долго ждать. Великий князь писал Янушкевичу:

«В бытность мою в ставке вы мне выяснили, что предложения Китченера на заказы в случае поздних сроков будут отклонены. Из телеграммы Гермониуса видно, что Китченер уполномочен заказывать что угодно в неограниченном количестве и даже на семнадцатый год. Имея в виду обе телеграммы Сапожникова и тот факт, что все заказы Китченера будут даваться тому же Моргану, следует ожидать, что все нами ранее заказанное непосредственно в Америке будет парализовано Морганом и вместо ускорения подачи заказов будет замедление. Прошу мне указать, какую инструкцию я должен дать Гермониусу, и поставить меня в известность, какие полномочия даны Китченеру. Меня также тревожит вопрос, кто впоследствии будет ответственен перед контролем и законодательными учреждениями за длительные заграничные заказы, в которых никакой нужды нет, раз они будут даваться хотя союзным, но иностранным правительством»[285].

Напряжёнными были и отношения великого князя с военным министром Сухомлиновым. Лукомский прямо указывал, что Сергей Михайлович ненавидел Сухомлинова[286]. Великий князь Андрей Владимирович отмечал в своём дневнике, что «…Сам же Сергей Михайлович открыто обвинял всех во взяточничестве, и в особенности самого военного министра, который, кроме того, по его словам, мешал ему на каждом шагу…

…Но брошенное Сергеем Михайловичем обвинение во взяточничестве дало свои плоды, хотя и неожиданные для него самого. А именно, – теперь его стали обвинять во взяточничестве и бездеятельности. Сухомлинов был очень огорчен всеми возводимыми на него обвинениями, но черпал силы в беспредельном доверии к нему Государя»[287].

Сухомлинов в долгу не оставался:

«Что же я могу сделать в отношении этого ужасного ведомства, с которым борюсь с самого начала моего назначения военным министром?» – писал он в сентябре 1914 г. Янушкевичу[288].

Все вышеперечисленные факторы обеспечили негативное отношение к комиссии. Однако, с точки зрения профессионала-артеллериста, «…несмотря на кратковременность своего существования, ей удалось достигнуть значительных результатов: ею были исчерпаны почти все возможности покупок и заказов предметов боевого снабжения в России и за границей; были выяснены действительные нужды русских заводов, работающих на артиллерийское снабжение, установлен фактический контроль за их деятельностью, а также был принят ряд мер для повышения их производительности (обеспечение заводов техническим персоналом и рабочими, снабжение топливом, облегчение технических условий приема изделий, упрощение и усовершенствование производства с целью увеличения выхода изделий и пр.), изменены многие договорные условия с заграничными фирмами, так как заключенные с ними контракты оказались совершенно невыполнимыми в обусловленные сроки, которые председатель комиссии считал «обманными»[289].

Особая комиссия по артиллерийской части была упразднена в июле 1915 г.

Сразу после упразднения комиссии великий князь был командирован на Юго-Западный фронт, чтобы на месте ознакомиться с организацией артиллерийского дела. Барсуков писал об этой командировке:

«Отчет генинспарта о результатах командировки, а также отчеты командированного на тот же фронт в конце 1914 г. бывшего помощника начальника офицерской артиллерийской школы и производившего по поручению главковерха в начале 1915 г. обследование артиллерийского снабжения на Кавказском фронте начальника управления генинспарта показали, насколько дезорганизовано было артиллерийское снабжение.

Кроме того, в отчете генинспарта отмечалось, что такое серьезное дело, как правильное использование в бою артиллерии, подготовка пополнений в запасных частях артиллерии, формирование и боевая подготовка новых артиллерийских частей – все это, как подтвердилось во время командировки в июле – августе 1915 г., оставалось на фронте действующей армии без надлежащего объединяющего руководства.

В отчете генинспарта указывалось, что для устранения всех крупных недочетов необходимо иметь в штабе главковерха особый орган, который ведал бы и руководил специальным артиллерийским делом.

Генинспарт признавал необходимым: а) иметь не