Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной - Евгений Юрьевич Лукин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но я пока не просила о защите!
– А куда ж ты, дурашка, денешься? – ласково сказал Ефрем. – Сон-то – вещий. Сама, чай, по адресу пришла…
* * *
Плотно закрыв входную дверь за гостьей из ночного кошмара, Портнягин вернулся в комнату, где был встречен неистовым взглядом наставника.
– Совсем обнаглели! – проскрежетал старый колдун Ефрем Нехорошев. Встал с табурета и заходил взад-вперёд, чего с ним до сей поры, кажется, ещё не случалось, как бы сильно он ни был выведен из себя.
– Кто обнаглел? – не понял Глеб.
– Да такие же, как ты, обормоты! – выписал учитель мимоходом чертей ни в чём не повинному воспитаннику. – Нахватаются вершков – и ну дурака валять! Сонтехники хреновы… – Остановился, уставился. – Про броневичок откуда узнал? И тебе то же самое приснилось?
– Ну да… Что? Вправду вещий сон?
– Вещий он там… – пробурчал кудесник, снова опускаясь на табурет. – Зловещий… Одно из двух, – малость успокоясь, заключил он. – Либо нюх потеряли… Ну, не знали просто, что ты – мой ученик… Либо отмёрзли вконец, никого уже в грош не ставят… Ох дождутся они у меня, ох допрыгаются!
– Да кто они-то?
Как и подобает истинному колдуну, ответил Ефрем не сразу. Сначала вымотал душу долгим сердитым молчанием, потом наконец соизволил снизойти.
– Человек спит, а мозг работает, – бросил он. – На кого?
– Как это «на кого»? – опешил Глеб. – Сам по себе…
Кудесник усмехнулся.
– «Сам по себе», – с горечью повторил он. – Чисто дети малые! Используют черепушку вашу как хотят, а вам, лохам, и невдомёк! «Сам по себе»…
– Кто использует?
– Хакеры, – сказал, как сплюнул, Ефрем. – Пираты… Ну, чего разморгался? В астрале, чтоб ты знал, хакерство ещё сильней, чем в Интернете твоём… Всю ночь на обоих ваших полушариях в игрушки играют, а вы думаете, что сны вам снятся!
– Кто играет? – недобро прищурясь, процедил Глеб Портнягин.
– Я ж говорю: недоучки всякие вроде тебя… В астрал по ночам хоть не выходи! Понапутают энергетических «шнуров» своих… от мозга к мозгу…
– А колдуны?
– Ну… ты колдунов-то с подколдовками не равняй! – одёрнул ученика Ефрем. – Колдуны – народ серьёзный. Только по крупному заказу спящим мозги ломают. Должника во сне припугнуть… или там сведения какие выудить…
– Погоди… А сонники?
– А сонники – сонниками… Приснилось – нехай толкуют! Пожар – к потопу, потоп – к пожару. Фрейду, например, в своё время за это дело большие деньги плочены были…
– Слышь, – ошеломлённо вымолвил Портнягин, присаживаясь на свободный табурет и пытаясь собраться с мыслями. – Это что ж выходит? Это выходит, они нас, гады, вчера в одну сеть замкнули?.. Меня, Ирину эту Расстригину, Зинку её… костюмершу… Троих?
– Да, наверно, поболе, чем троих. Обычно игроки мозгов пятнадцать вместе цепляют… Скажем, приснился тебе незнакомый город. А он из другой памяти выдернут! «Железо»-то у нас… – старый колдун Ефрем Нехорошев выразительно постучал себя полусогнутым пальцем повыше виска, – не чета компьютеру – ёмкое. Вот только программы хреновенькие… – посетовал он.
– А уберечься как?
– Обыкновенно. Защиту поставить. Дело нехитрое… На порчу себя утром проверял?
– Проверял.
– И что?
– Чиститься пришлось…
– То есть ещё и вирусов астральных занесли, – крякнул Ефрем. – Ш-шалопаи!
По мере прояснения ситуации настроение Глеба стремительно улучшалось. Если виновные – его ровесники, разобраться с ними труда не составит.
– Выходит, ты Ирине этой лапшу на уши вешал? – с ухмылкой уличил он наставника.
– Это почему же? – вскинулся тот. – Что я не так сказал?
– Ну… что сон вещий…
– Конечно вещий. Думаешь, кто теперь её умную голову по ночам охранять будет? Ты и будешь.
– А я умею?
– Научу. Какие твои годы!
* * *
Сон Ирины Расстригиной был глубок, но беспокоен. Оба полушария работали на всю катушку. Портнягин обошёл кругом чудовищный баобаб, поглядел ввысь, хмыкнул. Согласно соннику, если женщине пригрезится хотя бы одно-единственное хиленькое деревцо, то, стало быть, она не удовлетворена сексуально.
А тут такой баобабище!
Впрочем, нет худа без добра. Зато из листвы хорошо отстреливаться…
В остальном местность представляла собой плоскую пустыню в стиле Дали с колоссальным, полым, полуразрушенным бюстом какого-то исторического лица на горизонте. Истолковать сей артефакт самостоятельно Портнягин бы не рискнул. Ещё неподалёку громоздился фанерный крашеный сундук, из-под крышки которого выглядывал красный обшлаг с золотыми пуговицами. Должно быть, клочок сна костюмерши Зины.
– Опаньки! – озадаченно вымолвили сзади.
Глеб обернулся и увидел двоих вооружённых молодых людей, одного из которых он, помнится, где-то уже встречал наяву.
– Так это вы, падлы, позавчера в моём сне шарились? – зловеще осведомился ученик чародея. – А если на Ворожейке встречу?
Те переглянулись.
– Ошибочка вышла, Глеб, – заискивающе сказал полузнакомый. – Подцепились не глядя, ну и…
– Второго раза не будет! – истово заверил другой.
– Не будет, – кивнул Портнягин. – И здесь тоже ничего не будет. Ни бродилок, ни стрелялок. Это нашего клиента сон.
– Какие дела? – с готовностью вскричал полузнакомый, округлив от искренности глаза. – Что ж мы, не понимаем? Раз сонтехника вызвали… Под охраной так под охраной. Тем более Поликарпыча клиентура…
Несмотря на упоминание отчества старого колдуна, обоих явно страшила не столько астральная разборка с Ефремом Нехорошевым, сколько физическая – с Глебом Портнягиным.
– Так мы пойдём… – как бы прося позволения, сказал один – и корсары мозговых извилин попятились, собираясь, судя по всему, сгинуть с глаз долой.
– А ну-ка, тормозни! – последовал негромкий оклик.
Оба замерли.
– Канцелярскую кнопку – прощаю… – угрюмо оповестил Портнягин. Чувствовалось, однако, что продолжение ещё последует. Запала тишина. Глеб почесал вздёрнутую бровь – и вдруг махнул рукой. – А, ладно! – решился он. – Пока под охрану не взял… Может, сыгранём разок?
Шутик
С кем ты мне изменяешь, память?
Великий Нгуен
Глеб Портнягин был свято убеждён в том, что свою ученическую тетрадку в приметной клетчатой обложке он бросил, по обыкновению, на край тумбочки. Теперь её там не наблюдалось.
Многие полагают, будто забывчивость – следствие скверной памяти. Они ошибаются. Забывчивость прежде всего проистекает из неуверенности в себе. Допустим, лезет человек за бумажником и обнаруживает в кармане пустоту.
«Куда же я его дел?» – холодеет один.
«Спёрли!» – мысленно ахает второй.
И даже если потом выяснится, что спёрли-то как раз у первого, а второй по рассеянности сунул кошелёк не туда, сути это нисколько не меняет. Нашёлся в другом кармане? Ну, значит, спёрли, а потом испугались и снова подбросили. Версия,
