Три сердца в унисон (СИ) - Ангор

либо он, либо его. И вот она, его детская симпатия, его юношеская влюблённость, он смотрел ей в глаза. Это Т/И Т/Ф, что пару лет назад из серой мышки внезапно превратилась в прекрасную девушку.

Сейчас Драко ненавидел самого себя за то, что втянул её во всё это. А ведь он с самого начала понимал, что для неё это опасно. Да и не место ей здесь, среди надменных и жестоких слизеринцев, как он, для которых репутация и влияние важнее любой человеческой жизни. И пусть она бы переплюнула всех в хитрости, напролом шагая к своей цели, но… Это было не её. Ей бы сидеть среди гриффиндорских дурачков, где-нибудь под боком у Уизли и не лезть никуда. Но нет, что вы, это же Т/И Т/Ф! Она не могла просто спокойно сидеть и учиться.

Так вот, сидела бы она себе, но нет, она вступила в этот дурацкий Отряд Дамблдора в прошлом году. Он видел это, но ничего не сказал, не попробовал переубедить её, посчитав, что для него слишком низко лезть в дела подруги Поттера.

— Что тебя беспокоит? — вдруг нарушила молчание Т/И.

— С чего ты взяла, что я расскажу тебе об этом? — рычал Драко. Как же она не поймёт, что стоит держаться от него подальше?

— Ты можешь мне доверять. А я доверяю тебе.

— Ну и зря! — крикнул Драко и отстранился от девушки. Повернулся к ней спиной и зашагал в сторону Выручай-Комнаты. Т/И осталась молча смотреть ему в спину. Ничего. Она обязательно выяснит, в чём дело.

* * *

Т/И всегда знала, что этот день настанет.

День, когда ей придётся поговорить с Малфоем начистоту, без сарказма, миллиона отвлекающих шуток и ядовитого, плохо скрываемого флирта, отравляющего обоих.

Она оттягивала разговор: порой, когда Драко хватал её за руку в полупустом коридоре школы с серьёзным лицом и каким-то странным блеском в глазах, девушка уходила, нервно выворачиваясь из его хватки.

Она боялась и одновременно любила такого — уверенного, сосредоточенного и полного решимости — слизеринца в отличие от Драко-недотроги, кричащего на каждом углу, что «его отец обо всём узнает», которого терпеть возле себя дольше трёх секунд не представлялось возможным.

Но Т/И больше не могла убегать от него. Устала, истощилась или же просто, наконец, согласилась принять неизбежное, но она уже двигалась навстречу Выручай-Комнате.

Драко вёл себя странно, в последнее время — больше, чем обычно, и плевать, каким образом, но она чувствовала, что скоро случится что-то ужасное. Малфой совершит что-то ужасное.

— Драко, — тихо, но уверенно позвала волшебница, как только появилась в Выручай-Комнате.

Она не раз замечала, как он, загнанно озираясь, пробирается сюда, видимо, искренне надеясь, что остался незамеченным, но каждый раз гнала мысли о том, что её это волнует и что она должна узнать обо всём, прочь.

— Т/И?

Его слабый шёпот растворился слишком быстро. Волшебница даже не успела сообразить, откуда он доносился. Но Драко показался через несколько мгновений, испуганный и нервный.

Его белые, из-за освещения почти пепельные волосы небрежно торчали во все стороны, непозволительно шикарный чёрный костюм был смят.

Непривычно было видеть всегда аккуратного и ухоженного слизеринца в таком состоянии. Но более всего Малфоя выдавал не внешний вид, а глаза.

Лихорадочный сумасшедший блеск был так непривычен.

— Ты что здесь делаешь? — он пытался взять себя в руки.

Получилось даже вложить в голос нотки стали и недовольства, гордо выпрямиться.

— Я пришла к тебе.

Его выдавали глаза, поэтому Т/И не стала подыгрывать, не разозлилась и не закричала.

— Зачем? — Драко старался изо всех сил выглядеть непоколебимо, но искренний интерес всё портил. Любопытство пересилило осторожность. — Я думал, наше общение закончилось.

— Ты говорил, тебе плевать на меня, — горько напомнила девушка.

Он не шевелился. Настолько выглядел неподвижным, что, казалось, даже задержал дыхание. Т/И тоже стояла на месте, боясь двинуться ему навстречу.

— Плевать, — как-то безучастно, словно механически, повторил Драко. Мотнув головой, он тут же пришёл в себя. — В любом случае, тебе пора.

Он тронулся с места и уверенным шагом быстро пересёк расстояние между ними. Волшебница заглушила желание шагнуть назад, лишь гордо вскинула подбородок, поймав взгляд Малфоя, когда он подошёл.

— Драко, — осторожно проговорила Т/И, зачем-то потянувшись одной ладошкой к его лицу. Он медленно следил за движением, но не отстранялся. Оба боялись того, что происходило. — Я вижу, у тебя что-то случилось. Ты прогуливаешь уроки, жмёшься по углам замка, злишься больше обычного, напряжён, словно натянутая струна. Всё время один. Ты будто чего-то ждёшь. И знаешь, что ничего хорошего это не принесёт. Расскажи мне, — она коснулась его щеки. Легко, почти невесомо, слизеринец закрыл глаза на несколько секунд. — Расскажи, и я помогу. Мы же друзья.

— Друзья? — он резко раскрыл газа и брезгливо сбросил её ладонь. — Друзья? — громче переспросил он, нервно рассмеявшись. — Ха, ты так это называешь? Мы месяцами не разговариваем, вообще-то.

— Вообще-то, это ты начал, Малфой! — вскрикнула Т/И, испуганно шагнув назад.

— Потому что я пытался тебя защитить! — словно не контролируя себя, Драко шагнул к ней, но оказался слишком близко и, будто испугавшись, снова вернулся на прежнее место.

Волшебница застыла, пытливо вглядываясь в его сумасшедшие глаза.

— От чего? Расскажи, Драко, что случилось?

— А Уизли, — Малфой запнулся на несколько мгновений и сморщился, видимо, не в силах назвать Фреда и Джорджа по именам, — всегда тебе всё рассказывают, да? Они вообще в курсе, что ты делаешь?

— У нас нет секретов, — отрезала девушка.

Т/И поджала губы и силилась отогнать строчки последнего полученного письма. Фред был зол: его выдавал и почерк, свидетельствовавший о том, что он торопился, не заботясь о красоте букв, и множество исправлений. Да и лейтмотивом послания была мысль о том, чтобы его подруга не приближалась к Малфою. Естественно, Уизли понимал, что это письмо её расстроит, и она всё равно сделает всё по-своему, и даже был тронут её честностью, но ничего не мог с собой поделать.

— Скажи, Т/И, а если бы из моего шкафа не вываливались скелеты, ты бы осталась со мной?

— Драко, ты сам…

— Да знаю, что сам начал! — взревел слизеринец, вновь бросившись к ней. Следующий рваный вдох он сделал в десяти сантиметрах от лица волшебницы. — Я просто чувствовал, что недостоин тебя. Ты всегда была такой… с ног до головы гриффиндоркой, хоть и являешься когтевранкой. Любимица профессоров, одна из лучших студенток, вечно с Грейнджер за книжками и вообще вся такая добрая и милая, — он медленно взял её за руку и грустно улыбнулся. — Аж тошно. Мне нравилось думать, что такая, как