Последний вампир. Черная кровь. Красные кости - Кристофер Пайк

Но что будет со мной? И с Джоэлом?

Наши ноги прикованы к полу машины. На металлической скамье напротив нас сидят трое мужчин с автоматами, их лица выглядят призрачными при свете лампочки на потолке. Все автоматы нацелены на нас. Никто ничего не говорит. Еще двое мужчин сидят впереди, рядом с водителем. У одного из них винтовка, у другого — пулемет. Как я понимаю, их отделяет от нас перегородка из пуленепробиваемого стекла. Оно еще и звуконепроницаемое. Я могу разбить его мизинцем.

Но как быть с миниатюрной армией рядом с нами? С ними так легко не справиться. Когда дверь закрывается и мы начинаем ехать, я слышу, как вокруг нас пристраиваются полдесятка других машин. Над нами летит вертолет, освещая прожектором нашу машину. Они предприняли прямо фанатичные меры предосторожности. Они знают, что я способна на экстраординарные проявления силы. Эта мысль глубоко проникла в мое сознание. Пять тысяч лет я шла через человеческую историю незамеченной, не считая нескольких единичных случаев. Теперь я раскрыта. Теперь я — враг. Что бы ни случилось, спасемся мы или умрем, пытаясь спастись, моя жизнь никогда уже не будет прежней.

Мне придется сломать свои кредитные карточки.

— Куда вы нас везете? — спрашиваю я.

— Вы должны молчать, — говорит тот, что сидит посередине. У него лицо служаки–сержанта с задубевшей кожей и глубокими складками, поскольку уже столько лет он выкрикивает команды. Как и его товарищи, он одет в бронежилет. Думаю, я бы неплохо смотрелась в таком жилете. Я ловлю его взгляд и едва заметно улыбаюсь.

— В чем дело? — спрашиваю я. — Вы что, так боитесь молодой женщины?

— Молчать, — бросает он, двигая автоматом и неловко ерзая на скамье.

Мой взгляд — это сильное средство. Он может прожигать дыры в нейронах мозга. Мой голос может гипнотизировать, если я того захочу. Я могу усыпить медведя. Я улыбаюсь шире.

— Можно мне сигарету? — спрашиваю я.

— Нет, — отрезает он.

Я наклоняюсь как можно дальше вперед. Эти люди, как ни планировали, но подготовились не так хорошо, как люди Слима. Якша заставил их взять наручники, сделанные из специального сплава, которые я не могла сломать. А эти я порву как бумагу. Но эти спецназовцы сидят рядом, и все три автомата направлены прямо на меня. Они способны убить меня до того, как я обезврежу их всех. Поэтому надо пойти на хитрость.

Если можно так сказать.

— Не знаю, что такого вам обо мне наговорили, — продолжаю я. — Но, я думаю, это все нелепо. Я не сделала ничего дурного. К тому же мой друг — агент ФБР. С ним нельзя так обращаться. Вы должны отпустить его. — Я заглядываю командиру глубоко в глаза и знаю, что он видит только мои расширяющиеся черные зрачки, растущие, как темные стороны двух лун. Я мягко говорю: — Вы должны отпустить его прямо сейчас.

Мужчина тянется было за ключами, но потом останавливается в сомнении. Сомнение — это проблема. Пытаясь манипулировать чьей–либо волей, ты всегда рискуешь проиграть. Его партнеры теперь смотрят на него, боясь взглянуть на меня. Самый молодой из них приподнимается со скамьи. Его внезапно обуял страх, и он грозит мне оружием.

— Заткни свой чертов рот! — кричит он.

Я откидываюсь назад и усмехаюсь. При этом я перехватываю его взгляд. Страх сделал его уязвимым, теперь он стал легкой добычей.

— Чего ты боишься? — спрашиваю я. — Что твой командир меня отпустит? Или что ты повернешь свой автомат и застрелишь его? — Я ввинчиваюсь взглядом в его Голову. — Да, ты мог бы застрелить его. Да, это было бы забавно.

— Алиса, — шепчет Джоэл, которому не нравится затеянная мной игра.

Молодой спецназовец и командир обмениваются тревожными взглядами. Третий сидит вытянувшись и часто дышит, не очень понимая, что происходит. Уголком глаза я вижу, что Джоэл качает головой. Пусть увидит меня в моем наихудшем виде, думаю я. Так лучше всего начать наши новые отношения, чтобы не было никаких иллюзий. Я перевожу взгляд с командира на молодого и обратно. Температура внутри их черепов растет. Понемногу их автоматы начинают разворачиваться в сторону груди другого. Но я знаю, что должна напрячь их гораздо сильнее, чтобы они отпустили меня либо убили друг друга. Это необязательно. Я и сама могу это сделать. На самом деле, я просто хочу их немного отвлечь.

Отвлечь перед тем, как разорву их надвое.

Их автоматы не нацелены прямо на меня, и поэтому они не готовы защищаться, когда я неожиданно выбрасываю ноги вверх, разрывая ножные кандалы. Третий спецназовец, которого я не трогала, реагирует быстро — по человеческим стандартам. Но он движется слишком медленно по сравнению с вампиром возрастом в пять тысяч лет. Когда он еще тянется к спусковому крючку, моя правая нога вылетает вперед, ее большой палец пробивает ему бронежилет, Грудную клетку и бьющееся под ними сердце. Оно больше не бьется. Мужчина обмякает и сваливается на пол жалким комком.

— Лучше бы ты дал мне сигарету, — говорю я командиру, разрывая наручники и стискивая его голову между ладонями. У него округляются глаза. Шевелятся губы. Он хочет что–то сказать, может быть, извиниться передо мной. Но я не в настроении. Его голова как мягкий воск, когда я сжимаю ладони и раздавливаю ему череп. Теперь его рот безвольно отвисает, глаза медленно закрываются. Его мозги вытекают сзади на накрахмаленный воротник. Мне уже не хочется его бронежилета.

Я смотрю на молодого.

Он напуган еще больше, чем раньше.

Я просто смотрю на него. Он забыл, что у него есть оружие.

— Умри, — шепчу я. Когда я в бешенстве, моя ноля убийственна, а сейчас, когда в моих венах течет кровь Якши, мой яд страшнее, чем яд кобры. Юноша падает на пол.

Он больше не дышит.

Джоэл выглядит так, будто его сейчас стошнит.

— Убей меня, — заклинает он. — Я не могу этого вынести.

— Я то, что я есть. — Я ломаю его наручники. — И ты станешь тем же, что и я.

Он страдает. У него развеялись все иллюзии.

— Нет, никогда.

Я киваю:

— Я то же самое говорила Якше. — Я смягчаюсь, касаюсь его руки. — Я не могу допустить, чтобы они забрали тебя или меня в тюрьму. Иначе может появиться тысяча новых Эдди.

— Они хотят только поговорить с нами, — говорит он.

Я качаю головой, глядя на мужчин, которые сидят впереди и еще не знают, что случилось с их товарищами.

— Они знают, что мы — не обычные люди, — шепчу я.

Джоэл умоляет:

— Без меня тебе будет гораздо легче сбежать. И погибнет не так много людей. Оставь меня. Пусть они захватят меня под градом пуль. Моя кровь просто просочится через асфальт, и всё.

— Ты смелый человек, Джоэл Дрейк.