Конец детства (сборник) - Джон Кристофер

— …молчите?.. передают, что датчики… где?

— Не поднимайте паники! — буркнул Ивашура, приблизив губы к микрофону рации. — Все нормально, возвращаюсь. Который час?

— Без пяти одиннадцать, — ответил далекий Рузаев. — Что там у тебя стряслось с датчиками? Гаспарян звонил мне, мол, ты не отвечаешь.

Ивашура некоторое время соображал.

— И сколько я молчал?

— Минуты три. Физики передают, что их приборы перестали регистрировать сигналы датчиков.

— Успокой их, датчики я снял, потом все объясню, ждите.

— Три минуты… — пробормотал он про себя. — А по моему хронометру прошло почти четыре часа! Нет, хватит шутить с господином Случаем! Хорошо, что путешествие закончилось благополучно. А ну как остался бы внутри этого “мыльного пузыря” с чужим временем?!

Ивашура посмотрел вверх: электрический “дождь” постепенно терял силу, затухал, — и стал спускаться с вала. А у подножия земляной складки наткнулся на труп животного, не то тигра, не то льва, вернее — на переднюю половину трупа, задняя часть туловища отсутствовала…

6

— Через “зону ужасов” я промчался, не успев даже понять, что это “зона”. — Ивашура хмуро усмехнулся и замолчал, вертя в пальцах блестящий камешек.

В штабе, наполненном пульсирующим гулом, зуммерами и свистами радиотелеграфной станции, сидели руководители экспедиции, начальники лабораторий радиофизики и биологии, Меньшов, Гаспарян и лейтенант Куща. По лицу Богаева ходили тени озабоченности и досады. Гришин о чем-то думал, взявшись пальцами за подбородок, радиофизик вздыхал, поглядывая на биолога.

— Наша физика мало применима для объяснения феномена Башни, — проговорил Меньшов, оглаживая бороду. — Взять тот же “мыльный пузырь” с иным ходом времени: до сих пор наука не сталкивалась ни с чем подобным, нет даже серьезных теоретических работ на эту тему, только дикая гипотеза нашего уважаемого коллеги Валеры о квантовых эффектах и дискретности углового поворота времени. Кстати, я готов принять и ее после того, что услышал от Игоря и Миши Рузаева.

Богаев поморщился:

— Товарищи, не о том говорим. Игорь Васильевич сегодня преподнес нам сюрприз, какого от него не ожидали. Можно ли так рисковать начальнику экспедиции? Мне кажется, нельзя.

— Владлен Денисович, давайте поговорим об этом отдельно, — сказал Ивашура. — Каюсь, виноват, больше не повторится. С этого часа вступает в силу приказ — не приближаться к Башне ближе, чем на три километра, касается всех! Этого достаточно.

Богаев что-то пробормотал, отворачиваясь.

— Меня интересует, — продолжал Ивашура, — что дал науке мой “бег по пересеченной местности”. Что вы записали и расшифровали.

Радиофизик посмотрел на биолога, тот пожал плечами.

— Результаты обрабатываются, ничего конкретного сказать не могу. Аппаратура записала поступающие с датчиков сигналы, но чем они вызваны — пока загадка.

— То же самое могу сказать и я, — признался радиофизик. — Приборы отметили повышенную ионизацию воздуха, особенно в тот момент, когда начался “электродождь”, но это как раз нормальное явление. Остальные записи — темный лес! Похоже, мы открыли в “зоне ужасов” тип излучений, действующих непосредственно на нервную систему.

Сквозь шумы эфира в комнату пробился чей-то голос.

— Где-где? — переспросил радист.

Голос пробормотал что-то неразборчивое, но радист понял.

— Хорошо, сообщу.

— Что там еще? — повернулся к нему Богаев.

— На южном участке стены замечены “телеэкраны”, сразу пять штук на разных высотах.

— Ну и что?

— В одном из них был виден человек. Ребята засняли все на кинопленку.

— Что за человек? — быстро спросил Ивашура. — Не напоминал ли он кого-нибудь из знакомых?

— Сейчас спрошу. — Радист потянулся к панели РТС.

— Не надо, проявят пленку, посмотрим сами.

— А кого ты имел в виду? — наклонился к Ивашуре Гаспарян. — На кого должен быть похож человек в “телеэкране”?

— Помнишь рассказ Михаила? Ему показалось, что он видел Ивана Кострова.

— Думаешь, Иван в Башне?!

— Хочу верить, что он жив.

— А если “телеэкран” — средство наглядной передачи информации, применяемое хозяевами Башни? Для контакта со своей стороны?

— Что вы там шепчетесь? — недовольно спросил Богаев. — Есть что сказать, так говорите всем.

— Чтобы вы потом обвинили нас в ненаучном подходе? — сказал Ивашура со вздохом. — Сурен предлагает создать специальную комиссию по контактам с пауками или с теми, кто воздвиг Башню.

— Кто, я? — удивился Гаспарян, потом небрежно кивнул. — А-а… Да, было.

Богаев отнесся к этой идее с неожиданной серьезностью.

— А что, надо подумать. Может быть, привлечь специалистов Крымской лаборатории связи с иными цивилизациями? У них составлены какие-то программы…

— Обязательно, — кивнул Ивашура твердо. — Сурен и начнет переговоры. Завтра.

На этом “малый штабной совет” и закончился.

Богаев с лейтенантом взялись за устройство лагеря для прибывающих иностранцев; директор Центра, сняв с себя ответственность в вопросе общего руководства экспедицией, компенсировал это кипучей бытовой деятельностью, где нужна была только голова администратора-хозяйственника. Гришин поехал с представителями райкома по ближайшим к Башне поселкам и деревням проверить, как идет эвакуация. Ивашура занялся организацией телепередачи “с места события”. Телевизионщики долго искали место съемки, зато разворачивали и проверяли телекамеры и аппаратуру связи всего четверть часа. Ивашура дважды разговаривал с Вероникой, ведущая телепрограммы “Время” интересовала его все больше прямотой, сдержанностью, живым умом, да и красотой природа ее не обделила. К тому же он чувствовал, что интерес его взаимен.

Наконец, в четвертом часу дня интервью с “начальником комплексной научной экспедиции Игорем Васильевичем Ивашурой” было записано на видеомагнитофон, и Гибелев отбыл на вертолете в Брянск, чтобы в шесть передать запись в эфир через областной телецентр. Пока он отсутствовал, в эфир пошла прямая телепередача с комментариями Ивашуры, Гаспаряна, Меньшова и других участников экспедиции.

После телесъемки Ивашура побывал в фотолаборатории и просмотрел кадры киноленты с “телеэкраном”, но человек, отраженный “экраном”, не был похож на Ивана Кострова Кроме незнакомца, голубой квадрат показал еще паука и жуткую черную фигуру, напоминающую кентавра, а также вереницы светящихся клякс.