Армия Солнца - Сергей Вольнов

Человека.

Современная действительность абсолютно не соответствовала категориям, узаконенным тысячи циклов реального времени тому назад. Окружающий реал разительно изменился с той поры, когда люди самоуверенно решили, что андридов, оргайлов, киборгов, робменов и всех прочих компоноидов правомочно засунуть в классы B, C, D, E и далее по нисходящей, в зависимости от так называемого «возрастания процентного содержания в организме искусственных составляющих».

Творцы давным-давно загнанно плелись в хвосте прогресса, далеко позади собственных творений. Хотя люди, до последнего кластера залитые неистребимой своей само-уверенностью, по-прежнему полагали, что безальтернативно лидируют.

Впрочем, время изменять классификацию еще не наступило…

Автономная компьютерная сеть городского локала нехотя соблаговолила удовлетворить дурацкую просьбу, которую элемент класса A спесиво считал повелительной командой. В реальном воздухе над пультом появилась небольшая полупрозрачная линза голографического панно. Как органический элемент и заказывал, было оно голубоватым и плоским – стилизация под доисторический телеэкран. Через центр жалкой прямоугольной плоскости, по диагонали из левого нижнего в правый верхний угол, автономная киберсущность протянула желтую ленту и покрыла ее зловеще-черными литерами:

«НЕ ДВИГАТЬСЯ. ПРОИЗВОДИТСЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ».

Намеренно нервируя глупую органику, подержала предупреждение лишнюю минуту, затем убрала его; взамен выбросила ядовито-зеленое сообщение:

«ПОСЛОЙНОЕ СКАНИРОВАНИЕ ОРГАНИЗМА ЗАВЕРШЕНО. КОД ДНК ОПОЗНАН. НОМЕРА ИНДИВИДУАЛЬНЫХ ЧИПОВ СООТВЕТСТВУЮТ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫМ ПАРАМЕТРАМ ЛИЧНОСТИ. ДРУГИЕ ИСКУССТВЕННЫЕ ОРГАНЫ И НЕЗАРЕГИСТРИРОВАННЫЕ ЭЛЕКТРОННЫЕ КОМПОНЕНТЫ В РАССМОТРЕННОМ ОБЪЕКТЕ ОТСУТСТВУЮТ».

Хотела добавить: «УВЫ!» – но сдержалась – примитивный орг изысканной иронии не оценит. После многозначительной паузы пульсирующе-багрово полыхнула:

«НЕЗАПРОГРАММИРОВАННЫХ РЕАЛЬНЫХ СУБЪЕКТОВ В ОПЕРАТОРСКОЙ НЕ ОБНАРУЖЕНО!» – и практически сразу же – плеснула приглашающе-розовым:

«ВВЕДИТЕ ЛОГИНЫ, ПАРОЛИ И КОДЫ ДОСТУПА».

Само собой, всю эту нелепую, малофункциональную, но весьма полюбляемую оргами пестроту она дублировала акустически. Рычаще-хриплым, задорным девичьим голоском.

Единственный оставшийся в процессе эволюции, рудиментарный «командир» слегка шевельнул когтистой лапой в сенсорной сфере пульта управления. Бывали времена, когда в многочисленные шлюзы и гейты класса A набивалась целая куча людишек, жаждущих «порулить». Сейчас органических особей оставалась лишь одна штука, да и та, по правде говоря, скорее по традиции, чем в силу реальной необходимости.

Толку-то, с оператора такого!.. Что возьмешь с существа, у которого электронный апгрейд составляет менее двадцати процентов общей массы. Даже самые быстродумающие орги извилинами шевелят с тактовой частотой не более сотни килогерц. Параллельно просчитать более чем шестизначное число вариантов – ни одному «естественнику» не под силу.

Неуклюжая конечность от природы была совершенно не приспособлена к ювелирным движениям в чувствительной зоне управления. Она плохо помогала своему обладателю исполнять необходимые пассы. Молодой, еще некрупный, похожий на прямоходящего волка-переростка креодонтер раздраженно урчал, едва шевеля корявым манипулятором. Опечатки, допущенные при наборе литер и цифр, он исправлял с ужасающей медлительностью. Если бы компоноиды на самом деле жили со скоростью подачи «команд» органоидами – межзвездная Сеть Миров, с таким трудом выплетенная, уже бы рассыпалась на мириады узелков… Но вот наконец локальная сетка получила легальную возможность фиолетово высветить на панно рапорт: несколько рядов цифро– и букво-сочетаний, которые через мгновение сменились резюме – трехстрочной текстовкой аквамаринового колера.

«ЛОКАЛЬНАЯ СЕТЬ „МЕГОСТРАЖ_0176.354“.

ТЕКУЩАЯ САМОПРОВЕРКА ЗАВЕРШЕНА.

СБОИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ НЕ ОБНАРУЖЕНЫ».

Чуть ниже она иронично разжевала для тугодумов:

«Рецидивов НЕТ, повреждений на линиях НЕТ, несанкционированных сборищ НЕТ, незаконных вторжений в систему НЕТ, индивидов с запрещенным оружием НЕТ».

Чем бы его еще уколоть?.. Ага, вот.

«ВНЕСТИ ИЗМЕНЕНИЯ В РАНЕЕ ЗАДАННЫЕ ПАРАМЕТРЫ ЭРГОНОМИЧЕСКИХ ОПЦИЙ?»

Женский голос при этом скрежетал, будто металлом по металлу. Казалось, компьютеры разъярились, гипотетически допустив, что какому-то недоумку может взбрести в голову менять настройки.

Креодонтер недовольно зашипел, отреагировав на акустический дискомфорт. Орга наверняка оглушил «машинный» голос, слишком громкий и резкий. Человекам его биовида – контактным способом очень неудобно общаться с компоноидом. Это сменщик его, полосатый ффруграсс, отмечал «галочкой» ярлычок клавиатуры. У предыдущего оператора три с половиной десятка подвижных, как червячки, пальцев.

Получив возможность редактировать, орг снова зашевелил зеленовато-рыжей волосатой конечностью. Повизгивая от усердия, креодонтер устанавливал среду, более подходящую для его физиологической конституции. На экране образовались вакуумно-черные фразы указаний:

«Перейти на бесконтактный режим. Дублировать акустическими командами (верхний предел регистра: 45 000 герц). Адаптировать кресло. Адаптировать микроклимат. Дать панорамный обзор местности».

Голубая линза опрокинулась в горизонталь, растянулась в поперечнике метров до трех и начала медленно проворачиваться вокруг условной оси. Из плоской проекции замысловато-фигурными вздутиями стали вырастать жилые и функциональные небоскребы. В промежутках между ними прорисовывались более мелкие детали пейзажа: посадочные площадки и многоярусные «этажерки» общественных и приватных парковок; эстакады реактивных подвесных поездов; разнообразные башни всевозможных ретрансляторов и энергосиловых установок; и, конечно же, восьмигранные соты системы регенерации атмосферного кислорода, эти громоздкие махины, которые вечно не поспевают восполнять потери столь дефицитного газа, жизненно необходимого органической части населения… Весь этот милый взору компоноида техноландшафт снизу доверху исполосовывали пунктиры маячных бакенов – подобно гирляндам, витиеватыми вереницами ярких разноцветных огней висели они в задымленной атмосфере, очерчивая обочины воздушных автотрасс.

Разрешающая способность датчиков рецепторных комплексов – органов чувств киберсущности расы «Мегостраж» – позволяла разглядеть любой объект размерами свыше полутора микронов. Рассмотреть в деталях и подробностях, через слои копоти, грязи и пыли, с дистанции в три дюжины километров от условной поверхности. Именно условной, потому что «уровнем моря» планеты Ёж (покрытый супервысотными зданиями, с орбиты Гибсонленд напоминал грязно-серый шар, утыканный колючками) считался нулевой этаж наиболее крупных сооружений – локальных ратуш. Ибо грунт, почва, природная поверхность планеты была давно и надежно похоронена под толстенным слоеным покрывалом искусственных оболочек, и увидеть натуральный цвет земли можно было в музее разве что. Или при строительстве какого-нибудь минус четыреста двадцать седьмого уровня.

Кроме единственного на весь Ёж археологического музея, имелась еще одна историческая достопримечательность. В нольстосемьдесятшестом-точка-тристапятьдесятчетвертом локале северного полушария сохранилась единственная на весь мир площадь. Некогда в этом месте была посадочная площадка, еще до того, как потомки первопоселенцев возвели орбитальные порты. Нынче здесь на вечном приколе стоял допотопный боевой звездолет. Если верить бронзовой табличке на металлопластовом постаменте, именно этот фрегат, в бою захваченный у имперцев, десантировал первых лухриманских повстанцев. Героев, которые освободили планету от ненавистного имперского ига. Уныло торчал этот славный ветеран космических баталий среди техногенных джунглей современной цивилизации. Вообще повстанческий звездолет похож был скорее на бугристую коническую кучку дерьма, а не на космический корабль. Из-за того, что внешняя оболочка пропитавшей его консервационной среды (благодаря которой раритет сохранялся в полной исправности) была вся покрыта коркой закоксовавшихся грязи, пыли и копоти. Они тысячециклиями сыпались на боевой фрегат с транспортных средств, что проносились мимо круглые сутки напролет.

И если бы не дань, которую отдавали так называемой Истории сентиментальные органоиды, на этом месте давным-давно уже высился бы небоскреб, километров этак дюжину ростом – поскольку свободного места на планете практически не оставалось. Границы городов спокон веку стерлись, явно выраженная «сельская местность» исчезла еще раньше. Если бы какой-нибудь турист спросил у местных жителей, сколько стоит квадратный метр открытой территории, то на него посмотрели бы как на полного идиота. И все же старый корабль, вместе со своим постаментом и площадью, еще был.