Рассвет в 2250 году - Андрэ Нортон

Когда они приближались к равнине, эта картина так ярко стояла перед глазами Кана, что он тащился последним, боясь увидеть следы катастрофы. Но тут его внимание прервал крик Сунга. Как раз под ними между скалами была зажата одна из телег, изломанная и почти потерявшая форму. Богат опасно свесился над краем, разглядывая обломки. Они смотрели на доказательства катастрофы, убившее в них всякую надежду. И тут с другой стороны потока донесся громкий крик. Богат распрямился, уверенность вернулась к нему.

— Может, кто-то спасся?

Два разведчика на другой стороне исчезли, но третий продолжал махать руками.

— Остается проблема перехода, — заметил Ларсен, — тут нельзя плыть…

— Но мы уже раз переправлялись через реку, — ответил Сунг. — То, что сделали один раз, мы сможем повторить.

Теперь они могли сделать все, что угодно!

Сознание того, что кто-то в орде мог выжить, послужило стимулятором, который заставил их вскарабкаться на камни как раз над водой. Богат рукоятью ружья ощупывал дно: тут же ружье почти вырвало течением у него из рук. На том берегу появилась группа людей, среди них был Хансу. Они были нагружены кольцами веревок и разделились на две части: одна осталась прямо против разведчиков. Хансу с другой частью пошел вверх по течению, разворачивая по мере удаления веревку. Здесь ущелье, через которое вода проходила в более широкую часть, было глубже и уже, чем в любом другом месте от самого водопада. Люди Хансу смотали веревку в громоздкий сверток и бросили его в воду. Сунг и Богат с ружьями наготове лежали на скале. Сверток мелькнул в воде, и ружья окунулись, чтобы перехватить его. На какое-то мгновение показалось, что он пройдет мимо — но вот веревка поймана, и в крепких руках она поможет перебраться через реку. Преодоление этих нескольких футов потока потребовало кошмарных усилий. Кану ударило о торчащий из воды камень с такой силой, что его голова закружилась от боли. Но тут же чьи-то руки схватили его. Выплевывая воду, он лежал на полоске гравия, не в силах подняться на ноги. Остальная часть пути к другой долине была для него механическим исполнением приказов: он шел туда, куда его вели. И пришел в себя по-настоящему лишь лежа на спине, с мешком под головой, а Мик и Рей медленно сняли с него мокрую одежду и укутали одеялом. Мик спросил:

— Что вы там сделали наверху? Взорвали бомбу?

— Попали в ловушку… — Кана говорил, глотая горячую жидкость, протянутую ему Реем. Поблизости горел костер, и чувство теплоты в дрожащем теле было необыкновенной роскошью.

— Ну, у нас есть один из тех, кто готовил эту ловушку.

Кана взглянул туда, куда показывал Мик. У огня скорчилась фигура — не ллора и не землянина. Около четырех футов ростом, это существо почти полностью было покрыто густой серо-белой шерстью. На пояснице у него был широкий пояс из шерсти тсора, на шее надето ожерелье, с которого свешивались когти того же животного. Еще более лишенный выражения, чем менее волосатые ллоры, пленник не мигая смотрел в огонь и не обращал внимания на окружающее.

— Кос?

— Мы так думаем. Его поймали в предыдущую ночь. Он зажигал сигнальный огонь в скалах. Но пока ничего от него не получили. Не отвечает ни на какие вопросы, ничего не берет, не ест. Даже Хансу от него ничего не добился. Когда мы останавливаемся, садится… — разговаривая, Мик открыл свой мешок и достал запасную одежду. Рей тоже добавил кое-что. Кана с благодарностью принял их дар. Его собственная одежда сушилась у костра.

— Хорошо, что вы вовремя предупредили нас… — Мик поднял голову. — Поток захватил пятерых… телега наскочила на камень, и они ее освобождали. Потом мы потеряли троих, когда пересекали первую реку… и еще нескольких, когда меховые лица напали на нас позже…

— Ллоры последовали за вами?

— Часть пути. Они перешли реку, когда мы достигли долину костей. Я думаю, что они знали, чего следует ожидать. Во всяком случае, они закрыли нам отход, разве что пришлось бы сражаться с целой нацией. Повстанцы все превратились в роялистов и готовы в любое мгновение атаковать проклятых захватчиков-землян… в его словах звучала горечь.

— Что там впереди? — спросил Рей.

Кана коротко описал виденное. По мере его рассказа их лица мрачнели. Не успел он кончить, как появился Хансу.

— Видели ли вы какие-нибудь следы косов у водопада до прихода воды? — хотел знать Хансу.

— Нет, сэр. Мы видели только тсора, и он предупредил нас. Я разложил товары на камне, чувствуя, что за нами наблюдают. Тсор вышел посмотреть на них, и тогда…

Но Хансу смотрел на пленного коса.

Все, что нам нужно знать, заключено в этом круглом черепе, если бы мы только добрались до этого. Он не ест нашу пищу и не разговаривает. А мы не можем держать его, пока он не умрет с голоду. И тогда у них будет хорошая причина напасть на нас. — Хансу обошел костер и встал рядом с пленником. Волосатый пигмей не шевельнулся и ничем не показал, что заметил присутствие командира землян. Хансу опустился на колено, медленно повторяя слова на языке ллоров.

Кос даже не моргнул. Кана порылся в мешке с торговыми образцами, которые так долго носил, сделал торопливый выбор и протянул маленький пакет сахара и усаженный камнями браслет. Хансу повертел сверкающий при свете костра браслет перед угрюмым пленником. Кос никогда, должно быть, ничего подобного не видел. Но ни в этом случае, ни тогда, когда к нему поднесли сахар, он не сделал попытки получше рассмотреть подношение. Для него земляне и их дары как бы не существовали. Хансу сказал:

— Он как каменная стена. Мы можем только….

— Отпустить, сэр, и надеяться на лучшее? — уроки в контактах подсказали Кане это предположение.

— Да, — Хансу встал и поднял коса. Используя свою превосходную силу, он подтащил пигмея к краю лагеря землян и еще за сто ярдов от него, а потом отпустил и отошел от коса. Довольно долго кос оставался точно в таком положении, в каком его оставил Хансу, он даже не повернул головы, чтобы проверить, следят ли за ним. Вдруг неуловимым движением, с ошеломившей солдат скоростью, он исчез в дальней стороне каньона. Где-то стукнул камень, но земляне ничего не видели. Орда провела на этом месте ночь, и, хотя велось внимательное наблюдение за скалами, сигнальных огней больше не было.

— Может, река была их самым сильным оружием? — с надеждой предположил Мик. — И увидев, что оно не сработало, они укроются и позволят нам пройти.

— Мы не знаем образа их мышления, — заметил Кана. — Для некоторых рас — для нас, например, неудача лишь повод для повторения попытки с новыми силами. А для других неудача означала бы, что боги, в которых они верят, или судьба, или любые другие силы, — против них, и они тут же забыли бы обо всем деле. Наше будущее может зависеть от освобожденного нами коса и от того, что он им расскажет. Нужно быть готовыми ко всему.