История Русской Церкви. 1700–1917 гг. - Игорь Смолич

Общая площадь церковной земли равнялась 2 360 251 десятине, из них 230 266 десятин — непригодных пустошей. Для сравнения приведем аналогичную таблицу о прочих землях:

Крестьянская земля выделенная 98 452 000 десятин Крестьянская земля в частной собственности 5 005 000 Дворянское землевладение 73 163 700 Купеческие земли 9 794 000 Государственные земли 155 410 000

Во 2–й половине XIX в. многие крестьяне перешли в купеческое сословие. Среди государственных земель находилось большие площади непригодных пустошей.

Церковные земли оценивались в 116 195 000 руб., а сумма церковных доходов от сельскохозяйственного сектора выражалась в 9 030 000 руб. Соответствующие цифры для монастырских земель составляли 26 595 000 и 1 207 813 руб. [841] О последних трех десятилетиях до 1914 г. имеются лишь неполные данные. Официальная статистика 1905 г. зарегистрировала в 50 губерниях европейской части России 1 872 000 десятин земли, находившейся во владении приходов и 740 000 десятин — во владении архиерейских домов и монастырей.

В четвертом отделении Предсоборного Присутствия Н. Д. Кузнецов представил в 1906 г. доклад с предложением провести запланированную аграрную реформу без отчуждения церковной земельной собственности и оставить монастырям их земли, так как лишь в этом случае они смогут выполнять свои функции [842]. Автор доказывал, что канонические правила не запрещают иметь земельную собственность, и продолжал: «В настоящее время не только невозможно отчуждать недвижимые церковные имущества с какими бы то ни было целями, но эти имущества следовало бы увеличить в интересах более прочного доставления православной Церкви в России нужных средств для ее целей, в которых она терпит недостаток. До сих пор не все церкви наделены еще назначенным им по закону количеством земли, и потому должно позаботиться по крайней мере о пополнении недостающего количества… Церковные имущества в отношении их защиты на суде должны пользоваться правами имуществ казенных» [843]. Отделение выразило свое согласие с этим докладом.

В итоге правительственная политика в области церковных имений привела к следующему результату: после отчуждения церковной земельной собственности и принятия на себя обязательств по содержанию Церкви государство, как то уже бывало в Московской Руси, оказалось вынуждено за неимением достаточных денежных средств снова обратиться к своему земельному фонду и выделить часть его на содержание Церкви. Этот процесс начался уже в ходе земельной ревизии и значительных земельных пожалований приходскому духовенству при Екатерине II. Решение проблемы содержания приходского клира, которое могло бы освободить государство от необходимости пожалований, следовало бы искать в усовершенствовании церковно–общинных структур с их налоговым самообложением. Но деятельность в этом направлении была нежелательна Святейшему Синоду и не приветствовалась им.

В народном сознании монастырское землевладение не вызывало сомнений и протеста. Совершенно иначе смотрели на этот вопрос те, кто исходил из позиций Церкви и идеала монашества. Н. Д. Кузнецов в вышеупомянутом докладе пытался доказать, что канонические правила не запрещают монастырской собственности [844]. Однако практика монастырской жизни в XIX и XX вв. ясно показала, что хозяйственная деятельность монахов разлагающе действует на внутреннюю сторону их киновитской жизни. Лишь немногим монастырям удавалось органически включить сельскохозяйственную и торговую деятельность в распорядок монашеского быта.

Глава III. Епархиальное управление

§ 11. Организация епархиального управления

а) Для всего синодального периода характерным является то обстоятельство, что число епархий не успевало за ростом населения и территории государства.

Еще в конце XVII в. Поместный Собор 1682 г. в соответствии с волей царя Федора Алексеевича постановил увеличить количество епархий. В том же году были открыты новые епархии в Холмогорах, Великом Устюге, Тамбове и Воронеже. К моменту кончины последнего патриарха Адриана в стране насчитывалась помимо Патриаршей области 21[*] епархия, из которых 13 управлялись митрополитами, 7 — архиепископами и одна находилась под началом епископа. Большего Поместный Собор 1682 г. сделать не мог по недостатку денежных средств [845]. Под управлением Святейшего Синода положение дел в этом отношении ухудшилось. 1–я половина XVIII в. ознаменовалась кризисом администрации как в центре, так и в епархиях. Постоянные перемены в управлении церковными имениями оказывали разрушительное воздействие на финансовое положение Святейшего Синода. Одновременно укоренилась вредная практика не замещать вакантных кафедр немедленно, а поручать управление ими главам соседних епархий. Тамбовская епархия в течение 50 лет управлялась из Рязани. Так же обстояло дело в Суздале, на Крутицах и др. Управление Крутицкой, Коломенской епархиями и Синодальной областью (бывшей Патриаршей областью, а позднее — Московской епархией) чрезвычайно осложнялось тем, что их территории не были компактными, а располагались чересполосно с территориями других епархий. Границы епархий редко соответствовали государственному административному делению, и этот повсеместный разнобой препятствовал полному согласованию действий государственных и церковных инстанций. Складываясь в различных исторических условиях, епархии весьма отличались друг от друга как по величине, так и по количеству приходов. В 30–40–х гг. XVIII столетия Тобольская епархия охватывала 300 000 кв. миль со 160 приходами, простираясь от Урала до Лены и от Северного Ледовитого океана до границы с Китаем. В Синодальной же области в 1744 г. имелось 5000 церквей и 200 монастырей. Меньшие по размеру епархии Ростовская, Суздальская, Тверская, Крутицкая и Коломенская насчитывали 760, 502, 456, 858 и 733 церкви соответственно [846]. Европейская часть России представляла собой область с компактным православным населением, тогда как в азиатской части страны, стремительно увеличивавшейся в XVIII и XIX вв., православные общины были рассеяны среди языческого населения. Это положение не претерпело существенных изменений и в начале XX в.: Киевская епархия насчитывала в 1903 г. 4 млн, Вятская — 3,5, Подольская — 3,25, Волынская — 3 млн душ, в то время как в Архангельской их было лишь 360 000, а в Олонецкой — 370 000 [847]. Согласно указам Екатерины II (1788), Павла I (1799) и Александра I, предусматривалось привести границы епархий в соответствие с государственным административным делением: территории епархий должны были совпадать с территориями губерний. Этот принцип оставался в силе вплоть до 1917 г., хотя в Польше, Закавказье, Сибири и Туркестане он соблюдался не везде [848]. Для облегчения духовного окормления народа в наиболее населенных епархиях Святейший Синод создал 70 викариатств, к сожалению, при этом не было разработано никакого положения о викарных архиереях, которое четко определило бы круг их задач.

Ни одно из государственных учреждений в России не отличалось такой косностью и неповоротливым консерватизмом, как финансовое и имущественное управление Святейшего Синода. Дела здесь шли сами собой, своим стихийным и исторически сложившимся порядком, так что не возникало даже мысли о том, например, как перераспределить огромные суммы, стекавшиеся в казну Московских, Волынских, Киевских и др. архиереев, для помощи более бедным епархиям или для открытия новых кафедр. Мнение, будто Церковь была стеснена в деньгах, справедливо лишь с оговорками. Богатства концентрировались в немногих местах, не были должным образом учтены и не поступали в распоряжение Святейшего Синода.

После секуляризации церковных имений в 1764 г. и перевода существовавших епархий на штаты процесс учреждения новых епархий несколько ускорился. Рост числа епархий за два столетия иллюстрирует следующая таблица:

1700 г. — 22 епархии

1764 — 29 (из них 3 малороссийских[*] )

1799 — 36

1825 — 40 (из них 4 в составе Грузинского экзархата)

1855 — 55

1900 — 65 (из них 1 на территории США)

1917 — 68

После ссылки епископа Игнатия в 1700 г. Петр I повелел передать Тамбовскую епархию в ведение Рязанского епископа, а в следующем году подчинил ее управлению Синодальной области. В 1700 г. по распоряжению царя была основана епархия в только что завоеванном Азове, которая просуществовала всего год. Кроме того, в 1707 г. Петр повелел создать Иркутское викариатство при Тобольской епархии, а еще ранее, в 1700 г., викарий появился и в Переяславле, в качестве коадъютора Киевского митрополита [849]; это последнее викариатство в 1731 г. было преобразовано в самостоятельную епархию. В том же году Холмогорская епархия была переименована в Архангельскую. Несколько новых кафедр открылось при императрице Елизавете, прежде всего — Петербургская (1742). В 1742 же году по предложению членов Святейшего Синода Амвросия Юшкевича и Арсения Мацеевича была восстановлена Московская епархия [850]. При Екатерине II по штатам 1764 г. все епархии были разделены на три степени [851], причем к первой степени относились 3, ко второй — 8 и к третьей — 15 епархий. В составе Московской епархии штаты предусматривали создание Севского викариатства, которое, просуществовав до 1787/1788 г., стало затем самостоятельной епархией с центром в Орле. К 1764 г. в империи насчитывалось 29 епархий, включая сюда и три малороссийских (Киевскую, Черниговскую и Переяславль–Бориспольскую) [852]. При Екатерине II было основано еще 9 епархий. Разделы Польши привели к присоединению в 1772 г. Могилевской епархии, а в 1795 г. — Брацлавской, Подольской и Минской (последняя до 1799 г. представляла собой викариатство Киевской епархии) [853]. Дальнейшие преобразования системы епархий имели место при Павле I, так что в конце столетия в империи было уже 36 епархий. В царствование Александра I собственно в России была открыта только одна епархия — Кишиневская в Бессарабии (1813). Грузинский экзархат, имевший при вхождении в состав Российской империи 11 епархий и 4 викариатства, получил новую организацию (1811) [854].