Рожденная в полночь - С. С. Хантер

— Ага, но жить в сплошном хаосе совсем не забавно. А я именно так живу последние два месяца.

Холидей перегнулась через стол и легонько похлопала Кайли по руке.

— А я вот собираюсь сделать кое-что, даже еще труднее, чем предлагаю тебе.

— Что? — спросила Кайли, отдергивая руку.

Холидей нахмурилась и достала из ящика стола письмо.

— Я не хотела давать его тебе, но потом… вспомнила, как ты сказала, будто я слишком вас опекаю.

— А знаете, опекать кого-нибудь иногда хорошо, — испугалась Кайли.

— Нет, ты была права, — сказала Холидей.

— Это от Дэниела?

— Нет. Это от Лукаса.

— Застрелите меня на месте, — Кайли громко стукнулась лбом о стол.

Холидей хихикнула.

— Не может все быть так плохо, — потянувшись, она пожала руку Кайли. — Ты не похожа на других, Кайли. Если бы я была вправе гадать, то сказала бы, что эти двое не единственные, кто прыгнет через огненный обруч, чтобы привлечь твое внимание. Пойду немного посижу на вечеринке. А ты оставайся здесь, сколько понадобится.

— Холидей?

— Что?

— Так Лукас и вам написал?

Холидей кивнула.

— И вы ведь знаете… ведь знаете — Фредерика с ним?

— Да, — сказала Холидей.

— Спасибо.

Шаги Холидей стихли в той стороне, откуда раздавалась музыка. Кайли придвинула к себе конверт. Она вспомнила, каким был поцелуй с Дереком: горячий, безопасный, за вычетом разве что ощущения, что ее чувствами манипулируют. Поцелуй с Лукасом был более… еще горячее, но ни о какой безопасности не было и речи. Может, поэтому он и был горячее. Риск и страсть идут рядом.

Кайли смотрела на письмо. Что мог написать Лукас, кроме того, что уехал, что живет с Фредерикой — девушкой, с которой занимается любовью. Девушкой, которую он даже, может быть, любит? Нет, подумала Кайли. Лукас ничего не мог сказать в свое оправдание. Не больше того, что мог сделать ее отец, чтобы исправить причиненное матери зло. Или того, что сделал Трей.

Казалось, музыка ее зовет. Вечеринка продолжалась, и место Кайли было там. Сложив письмо, она сунула его в карман. Она заслужила от души повеселиться сегодня вечером. А что хочет сказать Лукас, она узнает позже.

Кайли встала. Холод настиг ее так быстро, что у нее перехватило дыхание. Комната наполнилась густым туманом.

«Что ж, на этот раз что-то новенькое».

Мысль едва успела мелькнуть, как Кайли поняла, что там новенького. Это не Дэниел. Она постаралась расслабиться. Но, честно говоря, вся эта ерунда с призраками постепенно начинала надоедать.

— Дэниел?

Кайли произнесла его имя, почти надеясь, что ошибается. Туманное облако медленно поднялось. На его месте стояла женщина не старше тридцати, с длинными темными волосами. На ней было красивое, или когда-то красивое, белое платье. Сердце у Кайли ушло в пятки, когда она заметила на ткани кровавые пятна. Женщина посмотрела на Кайли мертвыми глазами, которые были полны такой безнадежности, что Кайли чуть не расплакалась.

— Останови его, — произнесла женщина. — Останови его, или он сделает это снова.

— Кто? — спросила Кайли. — Кто это сделал?

Кайли пожалела, что Холидей ушла.

— Вы ищете Холидей?

Женщина ничего не ответила и растворилась в тумане. Кайли по-прежнему стояла на месте, обхватив себя руками, чтобы согреться, пока туман поднимался, исчезая под потолком. Температура стала понемногу повышаться.

— Так нечестно, — пробормотала Кайли.

— Что нечестно?

Кайли резко обернулась. В дверях стоял Дерек. В потертых джинсах, светло-голубой рубашке он выглядел… что надо он выглядел. Живой и здоровый. Глаза их встретились, и она заметила в его взгляде нежность.

Тут-то Кайли и решила позабыть обо всем ради сегодняшнего вечера.

О лежавшем в кармане письме.

О том, что не знает, кто она такая.

О женщине в запятнанном кровью платье.

О том, что так и не собралась к водопаду.

Даже о том, что мать разрешила ей остаться в интернате.

Сегодня вечером она просто хотела слушать музыку и сидеть рядом с Дереком — плечом к плечу.

— Идешь на вечеринку? — спросила она.

— Уже был. Жду тебя.

— Тогда пошли.

Кайли направилась к столовой, и Дерек последовал за ней. Она задержалась на пороге, и он врезался ей в спину. Ее охватило ощущение, что все это уже было, когда они в первый раз входили в эти двери. Она была тогда так перепугана, настолько уверена, что здесь все будет плохо. Да, и тогда у нее возникло предчувствие, что ее жизнь изменится. И вот — она оказалась права.

— Зайдем? — спросил Дерек, слегка прикасаясь к ней.

Кайли чувствовала на шее его теплое дыхание. Она кивнула, но так и осталась стоять, чтобы всех увидеть.

Миранда болтала с Перри. Перри признался, что любит Миранду, но она сохраняла хладнокровие. Хелен сидела рядом с Джонатоном, который играл в шахматы с другим вампиром. Мелкими глоточками отхлебывая из стакана кровавый напиток, Делла наблюдала за игрой. С тех пор как «Тенистый водопад» превратился в интернат, Делла растеряла свою злость. Не всю, конечно, но изрядную часть.

— Ну как ты? — спросил Дерек, наклоняясь еще ближе к ее уху.

Он был таким крепким и теплым, а сейчас она именно в этом и нуждалась.

— В порядке.

Кайли приметила Холидей, которая сидела рядом с Крисом и слушала его гитару. В другом конце комнаты, подпирая стену, стоял Бернет, настолько поглощенный созерцанием Холидей, что, казалось, рухни небеса на землю, он этого не заметит. Ага, значит, все-таки Холидей и есть его криптонит.

Чувство сопричастности переполняло Кайли. Она с улыбкой оглянулась на Дерека.

— Ну да, — сказала она еще раз, — я в порядке.

ВЫРАЖЕНИЕ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТИ

Говорят, вырастить ребенка не проще, чем построить город, — да, и так же непросто превратить в книгу вспыхнувшую идею. Прежде всего я хотела бы поблагодарить своего издателя Розу Хиллиард. Ваша вера в меня значит больше, чем можно себе представить. Благодарю и других помощников: моего мужа, который оказывал мне едва ли не идеальную поддержку. Я люблю тебя, дорогой! Моего литературного агента Ким Лионетти, которая помогла моим мечтам стать реальностью. Что на очереди, Ким? Моих ангелов-хранителей, моих критиков: Фэй Хьюдж, Джоди Пейн, Сьюзен Харден и Тери Текстон. Благодарю вас, девочки, за вашу помощь, а главное — за дружбу.

Примечания

1

Речь идет о легендарной вражде двух семейств, которая длилась несколько десятилетий и почти развязала войну между Кентукки и Западной Виргинией. (Прим. перев.).