Бабочки по дебету - Екатерина Владимировна Кольцова

с аккордеоном. «Странно. Что он здесь делает, не на своем месте?», – подумала Марго.

– Это сюрприз, – шепнул Игорь.

Дед Суран, широко улыбаясь беззубым ртом и подмигивая, заиграл марш Мендельсона. Игорь вынул что-то из кармана, и взял Марго за руку.

– Маргарита Александровна Кашкина, прошу тебя стать моей женой! – сказал он торжественно.

С этими словами он открыл коробочку, и Марго увидела крошечное колечко. Но не успела она испугаться или хоть что-нибудь подумать, как дед Суран внезапно перестал играть. Аккордеон сполз ему на живот, руки повисли, лицо вытянулось и покраснело.

– Доченька, Рита… Сорока моя, – проблеял он.

Марго в недоумении уставилась на него, и вдруг действительность будто покачнулась, разверзлась, совершила дикое преобразование, и мир перевернулся, потому что прямо у нее на глазах дед Суран приобрел давно забытые черты отца, раньше стертые, а теперь выпяченные так, что их уже невозможно не узнать.

– Папа?!

Тут же Марго почувствовала, как у нее отяжелели ноги. Стали невероятно большими и непослушными, как плети или как два гигантских хобота, или даже как два бревна или две сваи, только мягких. Тяжелые, как ее жизнь. Ими невозможно пошевелить и на них нельзя стоять. Она ухватилась за Игоря, чтобы не упасть. Неужели вот этот человек перед ней и есть ее отец? Который бросил их с мамой и ни разу не приехал, не написал, не позвонил… А теперь стоит и смотри на нее мокрыми глазами. Хочет прощения, этот грязный, жалкий предатель.

Усилием воли она вернула себе ноги и бросилась прочь.

– Марго, – услышала она крик Игоря. – Марго!

Что-то в его интонации заставило ее оглянуться. Дед Суран, закатив глаза, сползал на землю. Игорь пытался удержать его, но только смягчил падение. Она замешкалась. Вернуться? К этому мерзавцу?

– Позвони в скорую, – закричал Игорь.

Марго пришла в себя и побежала обратно, на ходу вытаскивая телефон.

Глава 33

Деда Сурана забрала неотложка. Марго поехала с ним, возилась и оформляла документы, платила докторам, у нее не брали, но она все-равно платила. Настаивала на самом лучшем лечении, хотя врачи качали головами. Тяжелый инсульт у человека с таким изношенным организмом как правило заканчивается смертью.

Игоря, который решил посильно помочь, она попросила найти родственников деда Сурана – даже мысленно она не могла называть его отцом. Об этом надо было спросить Мишу: он еще в офисе, а если нет – значит у Лизы. Игорь справился, и к ночи жена и дочка деда Сурана были в больнице.

Женщину звали Саяна́, девочку Раджана. Марго не стала говорить, кем приходится Сурану, сказала только, что это она вызвала скорую. Саяна была спокойна и принимала все с покорностью, а малышка все время плакала. «Аба, аба», – звала она, тихонько всхлипывая.

Суран находился в реанимации, к нему не пускали. Вчетвером – Игорь тоже остался – они просидели в больнице несколько часов, но ничего не изменилось. Саяна то и дело бросала на Марго хмурые взгляды. Девочка уснула на коленях у матери. Игорь тоже кемарил.

Наконец к ним подошел дежурный врач, сообщивший, что состояние по-прежнему тяжелое и возможно, потребуется операция. Начал что-то объяснять про препараты, на которые нужны средства. Саяна обреченно покачала головой. Марго попросила Игоря снять деньги с ее карты и пообещала доктору оплатить все, что необходимо.

Когда Игорь ушел, Саяна подсела к Марго. Держалась она с достоинством, несмотря на старую, затертую одежду и сильно поношенную обувь. Возраст ее было сложно определить, Марго поняла только, что она не старая. И еще заметила, что от нее и от девочки не пахло, как от бомжей. Запах был, но какой-то специфический, травяной, и одновременно молочный, резковатый, но не противный.

– Зачем ты помогаешь? – спросила Саяна.

Марго почему-то не хотелось говорить правду. Она ответила, что чувствует ответственность, ведь это для нее Игорь пригласил Сурана в парк. Женщина покачала головой.

– Он все равно умрет, – тихо проговорила она. – Зачем ты помогаешь?

– Откуда вы знаете? – возмутилась Марго.

– Это уже третий раз, – сказала Саяна спокойно. – В прошлый раз врач говорил, что третий он не переживет.

– Может, врач ошибался, – отрезала Марго, и отвернулась.

– Ты его дочка? – вдруг спросила Саяна.

Марго взглянула на нее и тотчас отвернулась снова. На глаза навернулись слезы. Женщина положила ей руку на колено и Марго расплакалась.

– Он мечтал когда-нибудь тебя увидеть, – сказала Саяна, легонько поглаживая Марго по волосам. – Говорил: «Увидеть мою Сороку, и умереть». А ты на него похожа. Только ты – красивая, – добавила она с улыбкой.

Постепенно Марго перестала плакать.

– Почему он не писал родным? – спросила она. – Его мама еще жива, и живет там же, в Краснодаре.

Тогда Саяна рассказала ей все, что знала об этом странном человеке.

* * *

В Александре Львовиче Кашкине кипела осьмушка цыганской крови. Он был темпераментен, влюбчив, азартен, плохо переносил монотонность будней. Ему всегда нужно было куда-то бежать, ехать, лететь – перемещаться. Можно только удивляться, как с таким характером он выучился музыке. В этом, наверное, заслуга другой крови, а их в нем было намешано немало. Но – выучился, причем на рояле и на скрипке. Играл в нескольких оркестрах и группах, имел массу знакомств, а потому вечно срывался на концерты, съемки, шоу – куда и когда бы ни позвали. Отсутствовал дома месяцами,