Программа минимум для начинающих - Инна Зинченко

— У нее пустынница. — Сразу поставил диагноз Соф. — Дело плохо. В клетке ее скарр не может ей помочь. Орехи еще не созрели?

— Еще пару дней. — Виновато ответила Натифь — Если она сможет продержаться, то мы ее спасем.

Соф, который на свое шкуре испытал, что это такое — пустынница, только вздохнул обреченно.

— И не вздыхай! — разозлилась я — Я продержусь. Хорошо, что идет дождь». Спрайт — не дай себе засохнуть!»

Все рассмеялись, но как-то невесело. Наша постоянная грызня почему-то всех веселила.

А дальше начался настоящий кошмар! Теперь я точно согласна с лозунгом о том, что «имидж — ничто, а жажда — все». Если после смерти я попаду в ад, то, думаю, лицом в грязь я не ударю, потому, что генеральную репетицию я уже прошла. В сознание я почти не приходила. Кожа стала сухой и шершавой, как наждачная бумага. Соф не отходил от меня, но я не могла этого оценить, потому, что постоянно находилась в отключке.

А через три дня Натифь принесла морские орехи, как раз вовремя. Эти моллюски и вправду были похожи на орехи.

Натифь раскрыла раковину, и внутри оказалось бело-розовое тело моллюска. Разрезав моллюска пополам, Натифь вытащила перламутровый пузырь, наполненный какой-то желеобразной субстанцией. Она проколола пузырь и выдавила его содержимое мне в рот. Ну и гадость! Омерзительный вкус, да и запах не лучше. Если бы я не была так обезвожена, меня бы вывернуло на изнанку. Как выяснилось потом, в пузыре находилось вещество, при помощи которого морские орехи переваривают пищу. Именно это вещество запросто уничтожало бактерию — виновницу болезни.

К вечеру мне стало легче, ненамного, но все-таки легче. А уже через два дня я была уже здорова. Правда кожа слезала с меня лохмотьями, как после солнечного ожога, но разве это так уж важно?

Я выжила, но я все еще в клетке. И пока никакой полезной информации ребята не выловили. Странное сооружение — эта клетка. Обычный крут на земле и маленькие выемки по всей окружности. Если бы я увидела это на Земле, то даже не обратила бы на это внимания. На Земле есть сооружения и более загадочные. Ну, вот, например, зачем на Земле соорудили Стоунхэдж? Возможно, он тоже ждет своего часа, чтобы ожить и показать на что он способен. На Земле много загадочных мест!

— Саня, — прервал мои рассуждения Соф, — а как твой скарр?

— Не знаю, — пожала я плечами — он или спит, или находится в глубоком обмороке. Я его вообще не чувствую.

— Вот это-то и странно.

Мне до чертиков надоело это ограниченное пространство! Надоели жуки, дождь и все остальное. Время идет, а я все еще здесь. Нам уже пора вернуться на Базу. Стоя в центре своей клетки, я смотрела в мутное, затянутое облаками небо. Меня окружал чужой мир, вырваться из которого я не могла. Даже не знаю, на что я могла тогда надеяться. Но пока я жива — я надеюсь, все равно на что, я могу надеяться. Так устроен человек — он всегда надеется.

Я заметила, что даже тучи обходят стороной загадочный круг. Может быть, это место и вправду проклято?

Ах, как же мне хочется курить! Я бы пол жизни отдала за пачку сигарет! Почему-то раньше мне курить не хотелось. Мне показалось, что стоит мне только закурить, как я сразу смогу найти решение, выловлю его из своей памяти.

Однажды ребята появились все из себя такие загадочные и возбужденные. Принесли еду и воду и уселись вокруг меня.

— Ну? — сказала я — Говорите. Чувствую, что вы что-то нарыли.

И Ари заговорила.

— Мы узнали от здешних кошек кое-что интересное. Саня, клетка держит взаперти не тебя, а скарра. Эта бабочка-мертвый скарр. Ты помнишь: «Пока она была жива, она не имела тела, а когда умерла, то приобрела плоть и стала материальной»? Ты сможешь выйти из клетки, если отделишь себя от своего скарра.

Легко сказать. Мой скарр — это часть моей души, часть меня самой. Кем я стану, если избавлюсь от части себя? Во что я превращусь? Я не могу так поступить со своим скарром! И еще…

— Нет, ребята, это не годится. Если я оставлю здесь скарра, то я не смогу вернуться обратно. Я ведь утрачу все свои возможности. Моя клетка просто вырастет до размеров целой планеты, вот и все.

— Об этом мы не подумали. — Признался Дра-Гамм.

— Но ведь в вас тоже есть скарры!

— Эта клетка рассчитана только на одного — объяснил Соф — Хочешь погулять на свободе?

Сердце мое забилось так, что я испугалось, что оно выскочит из грудной клетки и убежит в неизвестном направлении. Соф вошел в круг и сказал:

— Выходи, подруга.

— Как? Ты с ума сошел, я же сгорю!

— Выходи, я тебе сказал! Не сгоришь, ведь здесь останусь я, В клетке должен оставаться один скарр, и тогда все остальные свободны.

Но было все равно страшно — я хорошо запомнила адскую боль от прикосновения к прутьям.

— Да иди же! — подтолкнул меня Соф.

И я вышла. Ничего не произошло! Я заорала от радости. Наконец-то! Ребята смотрели на меня и улыбались.

— Я свободна!

Но тут радость моя испарилась, потому, что до меня дошло, что в клетке остался Соф. Улыбка сползла с моего лица.

— Но это не выход. Мы никого не можем здесь оставить.

— Да, но мы можем так продержаться довольно долго, сменяя друг друга — весело сказал Дра-Гамм.

— И как долго? — ехидно спросила я.

— Ну, пока не найдется другой, более подходящий выход.

Что ж, раз ничего другого нам пока никто не предлагаем, то пока сойдет и так. Только мне интересно, где искать этот более подходящий выход?

— Иди, поспи, отдохни в нормальных условиях. Тебе надо набраться сил после болезни. — Вмешался Соф — А я посижу здесь.

Какой заботливый молодой человек! Но самое приятное в этой ситуации это то, что подслушивать мои мысли, он в клетке не может. Представляю, как это его бесит! Я смогу думать о нём всё, что захочу. Но вот именно сейчас, я ничего плохого о нём не могу подумать.

Меня немного штормило, ноги подкашивались, голова кружилась, но все равно душа моя пела. Свобода!

Дома я сразу отключилась и проспала целые сутки. Проснулась уже бодрой и готовой на подвиги. Как мало человеку надо для счастья!

Жизнь на Гаэзи налаживалась. Эпидемия уже сошла почти на нет. Не все, конечно благополучно, многое здесь надо менять, но нам уже делать здесь нечего. Не назрело еще то, что потребует нашего присутствия.

А вечером на Базу отправился Парэнжик. Когда вернулся, то испортил нам всем настроение основательно.

— Ребята, — сказал он — никакого другого выхода просто не существует. Кто-то должен находится в клетке. Один всегда будет в плену, так до самой смерти скарра.

Если уж на Базе нам не могут помочь, то здесь искать выход бесполезно. Разозлила меня Натифь.