Якорь (СИ) - Караванова Наталья Михайловна

Алекс не хотел подглядывать, но все же остановился по дороге в жилой отсек. Саша лежала, наполовину выбравшись из капсулы, умостив подбородок на кулаках. Рассматривала Игоря, который задремал, неудобно скрючившись на откидном сидении.

Как-то почувствовав, что уже не одна здесь, она обернулась. Сказала с улыбкой:

— Надо же выбирать всегда такие позы для сна, что даже смотреть на это, и то неудобно.

Алекс сощурился. Выглядела Сандра вполне здоровой. И не скажешь, что час назад была в глубоком и беспричинном беспамятстве.

— Как вы себя чувствуете? — на всякий случай спросил он.

Улыбка растаяла. Она ответила нехотя:

— Чувствую? Полной дурой. И еще много чем, что плохо пахнет. Я чувствую себя странно, Алекс. Но если вас интересует состояние моего здоровья, то оно, мне кажется, мало отличается от обычного. А что, был повод усомниться?

— Был. Но, похоже, у вас очень крепкое здоровье.

Она перевела взгляд на задремавшего доктора, и Алекс снова остро ему позавидовал: на меня бы так смотрели. Саша тем временем откинула крышку капсулы и спустила на пол ноги. Усмехнулась:

— А мы, пен-рит, все невероятно выносливы. Есть у нас такое свойство. Алекс, будьте добры, подайте комбинезон. Вон он, в ячейке.

Пен-рит? Сандра? Да нет, шутит, конечно.

— Шутите?

— Какие тут шутки? А что, правда, не похоже?

Алекс смутился:

— Вообще-то я, кроме вас, ни одного еще не видел.

— А-а…

— Может, вам стоит еще полежать?

— Зачем? Самочувствие у меня сносное. Нам надо лететь. Упустим время, придется заново маршрут пересчитывать. Не хочу искушать судьбу. Протянем, и наш капитан рванет на поиски.

— Сандра, Стэн тоже пилот. Он сможет вывести «Фотон» на орбиту. А вы отдыхайте.

Она легко вскочила, попрыгала, чтобы комбинезон расправился по фигуре.

— Не знаю, как атмосферный щит повлияет на его сознание. А искин не работает. И не заработает, пока не выйдем в нормальное пространство. Так что выбор все едино не велик. Игорь! Эй, проснись, спящая красавица. Пора лететь…

Тот открыл глаза и собрался что-то возразить.

Сандра опередила:

— Пойдем в кабину. Сядешь со мной рядом. И будешь очень внимательно за мной следить. Если я вырублюсь, свалимся.

Тот только мрачно кивнул. Подумал, прихватил аптечку и первым скрылся в кабине. Через несколько секунд оттуда вышел мрачнющий Стэн, ни о чем не говоря, забрался в облюбованную ячейку. Алекс вздохнул и последовал его примеру.

Значит, летим. В сознании растеклось рекой сонное спокойствие, которое называется «Будь, что будет». Нельзя спрятаться, нет шансов вырваться, а значит, плывем по течению. Не все же плавать поперек! Темная вода, белые снежинки, я уже достаточно отдала вам. Но если это та самая река, то плыть будет не так и мерзко. По берегам — друзья мои и любимые, а в дальней тьме у горизонта будущее, которого не избежать.

Летим. А что, есть варианты? Игорь смотрит на меня, как на объект исследования. Я отвечаю ему улыбкой, и сама не знаю, почему, признаюсь.

— Знаешь, я влипла. В такую историю, что тошно рассказывать.

Скажете, что я не умею держать язык за зубами, что мои проблемы, это только мои проблемы, будете правы. Я тоже так думаю. Но сказанного не воротишь.

Он кивнул.

— Ты что-то увидела, когда была без сознания. С кем-то разговаривала… да? Как со мной.

А ведь я у него так и не спросила, были ли на самом деле те разговоры, или это чисто моя мистическая галлюцинация? Вот и ответ.

— С Велчи. Она в беде.

— А как она здесь оказалась?

— Нет, она где-то там, в пространстве Флоры. Не спрашивай, я сама не понимаю, как это получилось.

Рассказывать было не трудно. Игорь не перебивал меня, слушал молча. Я не заметила, как моя рука оказалась в его руке. Сказал потом, когда я замолчала:

— Ты подозреваешь Вака?

— Нет. Хочу надеяться, что он не при чем. Но Шерриланд не мог быть в стороне. Он — координатор Второго отдела.

По лицу моего доктора ничего сказать было нельзя, но мне отчего-то казалось, что он не согласен.

И все-таки — летим.

Вак, мрачнее тучи, изучал записи, доставленные тест-зондом из атмосферы планеты. Данные были противоречивы, толкового представления о том, что ждет у поверхности составить невозможно. Ясно лишь, что эта информация существенно расходится с той, что дают приборы «Корунда».

Вчера Кейн отправил к планете челнок с крейсера в беспилотном режиме. Должно быть, сейчас он уже что-то знает. Но вот, поделится ли знанием?

А тут еще сеансы связи каждые два-три часа. То с родной базой, то с Центральной. Один раз был даже прямой канал с правительством Земли. Ни работать нормально, ни передохнуть толком…

Калымов со вздохом отключился от инфосети. Все равно не получается сосредоточиться.

Связался с «Эхо»:

— Дэн, это Калымов. Готовьте катер к работе в атмосфере.

— Что, идем на планету?

Координатор первого отдела поморщился:

— Тут можно до скончания истории гадать, чем наши действия обернутся. Настройте с Берти искин так, чтобы тот выполнял маневры в атмосфере автономно.

— Принято. А когда вылет?

— Оптимально бы часа через два. Но не теряйте времени, запустите предстартовую проверку, скафандры протестируйте… а дальше по инструкции.

— Да уж не первый раз замужем…

— Ну, коли не в первый, выполняйте. Конец связи.

Вак с тоской подумал, что скорей всего, пришли последние его денечки на должности координатора Первого отдела по флорианской ветке. Нельзя сейчас соваться к поверхности. Слишком уж много всего случилось за не слишком длинный отрезок времени, прошедший с момента, как Бюро космических исследований заинтересовалось кораблем чужаков и до этого часа. Слишком зловещими теперь выглядят тайны планеты, которой, кстати, даже имя еще не успели придумать.

Ну и ладно, неожиданно решил он. Больше будет времени на общение с родней. В этом году племянник поступает на Ашат, факультет пилотирования и навигации. Надо заняться с ним теорией…

Димыч, угрюмый, но все еще упорно верящий в благополучный исход Сашкиной выходки, тихо ругается с искусственным интеллектом корабля по поводу следующей корректировки орбиты.

Интересно, о чем он думал, когда ее отпускал? Или все-таки имел место банальный угон? И о чем он думает сейчас? Ведь не может не знать, что по завершении этого рейса космос для него будет закрыт. Маленький шанс остаться в профессии заключается в возвращении «Фотона».

А вероятность этого сокращается не то, что с каждым днем, с каждым часом.

Экипаж тоже ведет себя, словно ничего не случилось, вместо «если» употребляет словечко «когда», и при любом удобном случае пытается застрять на мостике подле узла связи. Сколько раз так уже было? Калымов прикинул. Получалось, что за его жизнь не так уж много, четыре или пять. А сколько раз чудесное возвращение действительно произошло? То-то и оно.

— Лаура, — попросил Вак, — Дайте мне связь с полковником Кейном.

Полковника необходимо предупредить о предстоящей прогулке, чтобы не возмущался потом, и не открыл сообразно приказу, огонь на поражение.

— Переключаю каналы… подождите… КАПИТАН! «ФОТОН» НА СВЯЗИ! Сандра на связи!..

Вак и Димыч вскочили одновременно. Но если Димыч дернулся к рабочей зоне связиста, то Калымов сразу вернулся на покинутое место и подключился через инфосеть.

Он услышал:

— Лаура, день добрый. На связи первый «Фотон». Возвращаюсь на борт.

Вак не удержался:

— Сандра! Ну, как там? Что… ты одна?

Пауза. Потом вежливое:

— Валентин Александрович! Рада вас слышать. Вы тоже на орбите? Все в порядке, все живы. Когда вы успели?

— Я… торопился.

— Загнали и кораблик и моих студентов! — проницательно высказалась она. — Ночами не спали, шли по сомнительным лоциям, и скорей всего, с нарушением государственных границ сопредельной державы.