Любовные чары - Гай Орловский

— Жуть какая, — сказал я с содроганием. — Придется удавить тебя во сне. А где труп спрячу, сама увидишь, когда там окажешься. Я нарочито оставлю твои глаза открытыми, а язык высунутым.

Она поморщилась.

— А язык при чем?

— Так смешнее, — пояснил я.

Она вздохнула, красиво повернула руку, глядя на часики.

— Ого!.. Можно выезжать.

— Рановато, — сказал я. — Лучше в полночь.

— В полночь и прибудем, — отрезала она. — Если будем гнать на предельной скорости, нами заинтересуются. Лучше так, словно возвращаемся с вечеринки в коттедже…

Я вздохнул, поднялся.

— Умеешь испортить любое романтическое свидание. Ладно, как-нибудь отомщу страшным образом. Но сперва поедим, а то мне будет грустно.

— Это да, — согласилась она бодро. — Повеселиться ты умеешь.

Ночной город я вообще-то люблю, но только если освещен так, чтобы нигде ни темного пятнышка. Иначе для меня ночной город — это другой мир, я в нем должен ориентироваться как-то иначе. Даже когда здания освещают снизу вверх, я уже смотрю, как баран, для которого солнце светит только сверху, почему мир перевернулся…

Мариэтта вела автомобиль сама, нравится держать по-мужски руль в руках, я посматривал по сторонам, то и дело заныривая во Всемирную паутину, там постоянно сменяются новости науки и техники, впервые я начал просматривать их, а не кто сколько кому забил, и в каком составе «Грассхопперс» намерен выступить в нынешнем сезоне.

Мариэтта благоразумно остановила машину почти за квартал, вышла веселая, с ходу обняла меня за шею и влепила звучный поцелуй, так мы прошли до намеченного здания, где она шепнула:

— Что видишь?

— Моя красавица, — сказал я громко пьяным голосом и добавил шепотом: — Войдем вон там в тень…

Она похохатывала, а в тени я скользнул вдоль стены, вслушиваясь и вчувствываясь, тщательно наметил все выходящие на эту сторону системы охраны и оповещения, отрубил и вернулся к Мариэтте.

— Дураки, — сообщил я, — эта дверь без охраны.

Она прошептала:

— Ловушка?

— Нет, — заверил я, — а вот дальше… да, все может быть.

Она съежилась, когда я открыл дверь, но лишь чуть скрипнуло, никаких сирен, криков «Вторжение!.. Тревога!»

Глава 10

Она шумно перевела за моей спиной дыхание, осмотрелась в запыленном холле, а я сосредоточился, высматривая скрытые системы наблюдения и оповещения, торопливо отключал до того, как войдем в зону их видимости.

Мариэтта спросила нервно:

— Но ты уверен?

— Да отключил, — заверил я, — еще как отключил! Даже два раза.

Она дернулась.

— Как это два? Отключил и снова включил?

Я ухватил ее за руку.

— Да успокойся, впереди у нас цветет, за нами все горит… Схема простая, отрубил в два клика. Поскупились на сложную, а эта так, ерунда. Даже ерундишка. Можно с закрытыми глазами, если нащупать.

— Убери лапы!.. Стой здесь, я пойду первой.

— Не пойдет, — возразил я. — Если там впереди еще какая-то хитрая сигнализация…

— Ты же сказал, что отключил!

— На комнату вперед, — пояснил я, — а вдруг там что-то ишшо страшное за углом? Выскочит и напугает?.. Мне только поскользнуться не хватало!

— Гад, — сказала она с отвращением. — Наглый гад.

Однако отступила, давая дорогу, но чуть, чтобы я задел, и в ответ пнула, показывая, что у нее крепкие мышцы десантницы.

Открыл дверь я достаточно уверенно, уже вижу, никого, обычная комната с дисплеями на столах, куда же без них, прошел к другой двери, Мариэтта двигается следом приставным шагом, напряжена, как тетива на готовом к стрельбе луке, но, надеюсь, если чихну, не станет палить во все стороны…

Я уже протянул руку к дверной ручке, но замер, глядя на слабо светящийся, словно накаленный до багровости, провод внутри стены.

Мариэтта спросила за спиной страшным шепотом:

— Что там?

— Блин, — сказал я, — у них еще и аварийный генератор… Или аккумулятор достаточно емкий…

Она прошептала:

— Уходим?

— Погоди, — сказал я. — Мало ли чего они там того… А мы подумаем-подумаем, да и…

— …ничего не придумаем?

— Нет…

— Просто удерем?

Я вытащил мобильник, потыкал пальцем, Мариэтта все равно не поймет, все-таки власть, а власти зачем понимание наших трудностей, на экране высветилась программка, которой никогда не пользовался, их у меня, как и у всех, несколько тысяч непонятно зачем, мы же богатые, я сделал несколько как бы переключений, проговорил тихонько:

— Ну вот и все.

Она шепнула:

— Что… неужели отключил?

— Запросто, — ответил я. — Ты тоже смогла бы, если бы шмогла. У тебя тоже все есть.

Она огрызнулась:

— Мало ли что мне назасовывали!.. Ты отключил сигнализацию или камеры?

— Даже подогрев пола, — сообщил я.

— Вырубил генератор? — спросила она. — Тогда тревожные сообщения придут на мобильники тех, кто уполномочен…

— Значит, — сказал я, — надо управиться раньше. Хотя могут и не прийти. Я же все отключил!

Эта комната втрое крупнее, экраны только на стенах, а на столах приборы и тридешные принтеры последнего поколения, рядом множество банок с ингредиентами, есть даже трехлитровые, но и это не рекорд, я обнаружил еще и чан, откуда зачерпывать можно не ложкой, а ведрами.

— И что тут можно найти? — пробормотала она раздраженно.

— Ищи готовые к продаже, — подсказал я. — Или полуготовые. Нам нужен состав, а не красиво приклеенная этикетка… Вон там не они?

Она метнулась в ту сторону, посмотрела.

— Полуфабрикаты.

— Ничего не найдем, — сказал я, — возьмем и полуфабрикатами. А то и вовсе борзыми щенками. Ищи, где-то должно быть… Погоди, вон там еще дверь…

Она с рвением помогла отодвинуть тяжелый стол, я распахнул дверь, оттуда едва не посыпались коробки с неплотно прикрученного к стене стеллажа.

— И здесь… не похоже.

— Ищщи, — сказал я, — ищщи. Должон быть!..

— Сколько у нас времени? — спросила она пугливо. Я ответил торопливым шепотом:

— Похоже, вот оно…

Она мигом оказалась рядом, я быстро выдернул из коробки два одинаковых пузырька.

— Точно?

— Не уверен, — признался я, — но похоже. А теперь смываемся.

Спрятав оба в карман, я засунул коробку на прежнее место, Мариэтта зашипела зло, явно по-женски готова забрать все, но я подтолкнул ее к двери.

Она едва не дернула на себя дверную ручку, но со стороны улицы донесся визг тормозов, я ухватил за плечо и придержал. Громко хлопнула дверь автомобиля, хотя и не так уж громко, но у меня сейчас нервы натянуты до предела, чувствую и слышу все так, словно с меня содрали кожу.