Eurocon 2008. Убить Чужого - Сергей Лукьяненко

Главный инженер Бернар Самоа был уже тут, общался с дежурившим у трапа полукорвета капралом. Чуть поодаль, в компенсационной курилке, под скудными, высаженными в большие горшки чахловатыми кущами зубоскалили несколько солдат. Пирс перед резервным доком был ржав и пуст, даже оранжевые огоньки на колпаках гравишвартовов не давали рабочего ощущения, док казался давно и бесповоротно заброшенным. Возможно, потому, что размерами вполне годился под ударный крейсер, не то что под какой-то там жалкий полукорвет.

– Приветствую, – безрадостно поздоровался Величко и протянул руку.

Самоа молча пожал.

– Халиля видел?

– Нет еще, – ответил Самоа и вопросительно дернул обритой наголо головой. – Чего там сверху?

– Ледяное презрение, – буркнул Величко. – Что ж еще?

Инженер снова дернул головой, но сказать больше ничего не успел: к ним обратился капрал-дежурный.

– Господа, капитан приглашает вас на борт! – сказал он с некоторым налетом официальщины в тоне.

По ту сторону трапа поджидал солдат в повседневной форме – в отличие от тех, что продолжали зубоскалить в курилке. Те были в парадке.

– Ступайте за мной, – качнул головой солдат и канул в открытый носовой люк.

Самоа подхватил небольшой кейс, до того стоявший у ног, и вздохнул:

– Ну, что? Пойдем? Или уж Халиля дождемся?

– Раз зовут – пойдем, – решил Величко. – Никуда не денется наш Халиль. Левой, ать-два! Привыкай, Берни.

Разместили их в пассажирских каютах – оказывается, и такие имелись на борту военного полукорвета. Кают было три, все – двухместные, но Нагаеву и Самоа отвели одну на двоих, а Величко поселили отдельно – все-таки начальник. Сразу после того, как вестовой показал гражданским их жилье, капитан «Гремящего» устроил совещание. Гражданские не возражали: им безудержно хотелось, чтобы все побыстрее закончилось и космопорт возобновил работу в штатном режиме.

При всем при том, что на борту «Гремящего» все помещения и коридоры были тесноватыми и низкими, корабль изнутри казался больше, нежели снаружи. Это было странно; думалось, что вот за этим люком уж точно должна располагаться обшивка, ан нет: на самом деле там располагается целый овальный зал со столом посередине и сплошными пультами-экранами по периметру. Зал этот размерами, пожалуй, уступал закутку секретарши Петра Величко, но все равно почему-то казался просторным. Возможно, потому что планировка его была тщательнейшим образом продумана, все находилось на своих местах и ничто ничему не мешало.

Военных присутствовало семеро: капитан «Гремящего» Игорь Шевчук, уже знакомый флаг-майор Халицидакис, лейтенант-безо–пасник Косухин; остальные – мичман и три солдата, – похоже, находились тут по долгу вахты, поскольку каждый из них сидел не за столом, а за одним из пультов и никакого интереса к происходящему в зале не проявлял, по крайней мере внешне.

– Прошу. – Капитан жестом пригласил космопортовцев рассаживаться. Над столом тотчас сгустился рабочий объем кома, пока безо всяких изображений.

– Никлас, давай, – велел Шевчук, когда все расселись.

Майор кивнул и вынул указку-манипулятор.

– Значит, так. Мы проанализировали трассы всех пропавших кораблей, включая автоматы, и вычленили одну-единственную область, которой следует заняться.

В объеме возникла немасштабная схема участка космоса в районе Онарты-32. Величко тотчас узнал и сам космопорт, немного похожий с виду на земную голотурию, и системы Марципана и Клочиша, и пылевую аномалию близ кометного пояса, и даже желтый прожектор Дельты Филина на самой границе злополучного сектора.

– Вот здесь, – указал Халицидакис, очерчивая трехмерную кляксу в совершенной пустоте, ниже эклиптики Клочиша, опять же на самой границе сектора. – В остальном пространстве сектора зет-девятнадцать в указанные сроки никаких чепэ не произошло, хотя транспортных лучей через него проходило много и кораблей тоже прошло много. Указанная область довольно мала, порядка четырехсот сорока мегаметров по самой протяженной секущей оси. Наша задача: отстрелить разведкапсулы с аппаратурой и провести маршевое сканирование в три захода, по директному направлению, совпадающему с этой самой протяженной осью, и по двум объемным перпендикулярам с пересечением в геометрическом центре области. Не думаю, что мы засечем так уж много объектов крупнее коровы, это не планетная система и не кометный пояс. После обработки подозрительные объекты необходимо будет навестить и осмотреть силами разведроты, а если потребуется – то еще и экспертов привлечь. У меня все.

– Спасибо, – поблагодарил капитан. – Вопросы?

Последнее, понятное дело, относилось к гражданским.

– Сколько на все это уйдет времени? – уныло спросил Величко.

Он представил себе, каково это – прочесывать космическую пустоту, где звезду можно уподобить горошине посреди пустыни, ближайшую к ней планету – песчинкой в километре-двух от горошины, а другую ближайшую звезду – теннисным мячиком на соседнем континенте, – и ему заранее стало нехорошо.

Однако Халицидакис небрежно развеял сомнения начальника космопорта:

– Ну, поскольку допустим маршевый режим, со сканированием точно уложимся в сутки; расшифровка и анализ займут еще часов восемь. А вот дальше – по результатам, смотря что обнаружится…

– Еще вопросы? – бодро спросил капитан. – Нет? Ну и отлично! Что-то вы невеселые какие-то, господа!

И подмигнул. Величко прекрасно сознавал – не издевательски. Но капитана все равно остро захотелось придушить.

Отвлек начальника космопорта вызов. Величко извлек ком, не сомневаясь, что звонит жена, но с экранчика на него холодно взглянула Зинаида, и душить капитана «Гремящего» сразу же расхотелось.

Величко впервые в жизни путешествовал на корабле-прямо–точнике. Как любой мало-мальски грамотный инженер, он понимал, что никакой разницы с полетами на серийных гражданских звездолетах не заметит, однако подсознание упрямо наводило мороки: то далекий гул двигателей чудился, то едва ощутимая вибрация корпуса. Кроме того, одиночное пребывание в двухместной каюте действовало гнетуще, и Величко при малейшем поводе из каюты сбегал – или к коллегам, или в кают-компанию «Гремящего». На марше работникам космопорта делать было решительно нечего, поэтому все трое для начала как следует выспались; потом капитан пригласил на званый ужин – кроме них, присутствовали только пятеро старших офицеров. После ужина, на котором военные не жалели неплохого коньяку, пришлось снова отсыпаться, благо времени было хоть отбавляй. Величко зевнул два вызова с головной «Онарты», поэтому третий вызов и последующая беседа с Зинаидой явно прибавили ему седых волос. Как ни притворялся начальник тридцать второго космопорта смертельно уставшим на работе, вряд ли ему удалось скрыть тот факт, что на самом деле он вдрызг пьян. В конце концов от Зинаиды удалось с грехом пополам отделаться.