Воссозданный (ЛП) - Коллин Хоук

Я кивнула и быстро встала, проверив, что смола остается в листе. Пройдя пару шагов, я обернулась:

- Спасибо. Вам обеим. Обещаю, этот дар мы запомним и используем с умом. Если есть способ отплатить за слугу, я это сделаю.

Через два часа я вернулась в лагерь, и когда вошла на поляну, учуяла две вещи. Первой был костер, и я обрадовалась, что Ахмос его разжег. Если он и не охотился, мы сможем съесть то, что я принесла, а потом поохотиться утром. Мне больше нужен был сон, чем еда. А вторым я учуяла разложение. Гниение. И застыла, ужас растекался во мне.

- Ахмос, он…?

- Мертв? – он покачал головой. – Еще нет.

- Тогда нужно спешить. Надеюсь, мы и ногу спасем, - сказала я. – Эта мазь его исцелит. Надеюсь, этого хватит, - я взяла лист со смолой и перевернула над его раной. Сверкающая жидкость медленно стекала с листа, капала на его бедро. Я прижала лист к ране и водила по нему круги, чтобы смола впиталась в рану. Астен застонал и задергался. – Держи его! – прокричала я.

Я не знала, что буду делать, если потеряю его.

- Я вымою руки. Можешь сделать еще бинты? – Ахмос кивнул, и я пошла к пруду, сунула руки в воду и с силой потерла.

Сияющая жидкость пузырьками образовала облако света, что медленно растворялось. Там, где сияющая вода касалась берега, начали сиять зеленые растения, и при этом они росли. Они выпускали яркие листья, мох становился гуще и разрастался. Я восхищенно взглянула на это и побежала к Астену.

Ахмос перевязывал его ногу.

- Лихорадка уже спала, - сказал он. – Похоже, твоя мазь работает.

- Понадеемся, что еще не поздно.

Закончив, Ахмос встал и потянулся.

- Что это? – спросил он.

- Что?

- Что в сумке? У тебя не было ее, когда ты уходила.

- О, это мне дала фея. А еще я поймала лесное существо.

- Фея?

- Да. Долгая история, - я раскрыла сумку, отвязав от бедра. – Еда! – сказала я. Там были орехи и сушеные фрукты. – Дерево захотело, чтобы я забрала это со смолой.

- Нужно ее поблагодарить, - сказал он, зачерпнул пригоршню из сумки. Он протянул мне флягу с водой, и по толстым складкам ткани я поняла, что он сделал ее, а потом наполнил водой из пруда. Еще несколько стояли у бревна, полные ценной жидкости.

Ахмос решил, что нам стоит дежурить по очереди, и предложил быть первым, пока я посплю. Я была так благодарна и уже позволила сну подобраться, как меня пронзила мысль. Я вспомнила, что мне нельзя спать, пока Астен не будет следить за моими снами. Сквозь сон нас могла выследить Пожирательница, риск был велик.

Ахмос уже ушел, обходя наш маленький лагерь. Я не хотела тревожить Астена и мешать его исцелению, но отметила, глядя на рану, что запах лекарства заменил запах гниения. Исцеление шло быстро. Он ерзал.

Придвинувшись к нему, я коснулась пальцами лба, проверяя температуру.

- Как ты себя чувствуешь? – спросила я.

Астен приоткрыл глаза.

- Не так хорошо, как ты выглядишь, - он слабо ухмыльнулся мне. Это уже было радостно, как сезон дождей после засухи. Я не знала, как больно мне было от мысли, что я никогда его не увижу. – Привет, маленькая львица, - тихо сказал он. – Рад, что у тебя получилось. Если бы я пошел за тобой, все обернулось бы иначе.

Я ответила на его улыбку своей.

- Почему бы не поберечь силы до времени, когда сможешь двигаться? – предложила я.

- Попробую, - сказал он с вздохом и закрыл глаза.

Я решила, что он уснул, и попыталась отойти, думая найти Ахмоса и сказать, что нет смысла нам обоим не спать, но Астен поймал меня за руку и прижал ладонь к свой груди.

- Не бросай меня, - сонно прошептал он.

Медленно я подняла другую руку и убрала волосы с его лба.

- Не брошу, тене, - я нахмурилась, не зная, где слышала это слово раньше. Оно было египетским?

Астен глубоко вдохнул, я чувствовала под ладонью биение его сердца.

- Тише, тебе нужно отдохнуть, - сказала я.

- Тебе тоже нужно поспать, - его голос тихо рокотал в груди.

- Н-не могу. Сначала тебе нужно выздороветь.

- Я исцеляюсь. Я чувствую, что яд отступает. Расслабься, - попросил он. – Я буду жить.

- Не в том дело, - сказала я. Щеки покраснели. – Тебе нужны силы, чтобы… следить за моими снами.

Астен открыл глаза и посмотрел на меня, склонив голову.

- Я могу это сделать, - тихо сказал он.

- Но я думала…

- Иди сюда, - Астен раскинул руки. Я замешкалась, и он объяснил. – Будет проще для меня, если мы будем соприкасаться, пока спим.

Я кивнула и неловко легла рядом с ним. Он обвил меня рукой. Прижав меня к себе, чтобы моя голова оказалась на его плече, он поймал мою ладонь и положил на свою грудь.

- Вот, - сказал он. – Намного лучше. Теперь успокой тело. Обещаю, я буду ждать тебя в твоих снах.

Было в этом что-то пугающее и завораживающее, но я попыталась послушаться его указаний и успокоить быстро бьющееся сердце. К счастью, тело так устало, что много времени не понадобилось, я закрыла глаза и мыслями унеслась в далекие дали.

24

Там, где дым

Сон снизошел на меня медленно и мягко, словно сумерки сгустились и потемнели, словно шелковые слои света убрали шепотом и лаской. Я лежала на спине, ладони были подсунуты под голову. Ночной ветер шелестел листьями дерева неподалеку, но оно не мешало видеть вечернее небо.

Надо мной горели звезды, они были так близко, словно манили коснуться. Примятая трава под моим телом пахла сладко, и я чуть поерзала, чувствуя себя дикой и буйной. Я закрыла глаза и наслаждалась умиротворением.

- Привет, маленькая львица, - сказал голос позади меня.

Я перевернулась на живот, взглянула на говорившего. Астен стоял, прислонившись спиной к стволу старого дерева. Он был высоким и худым и, что странно, чувствовал себя в этом мире сна как дома.

Не было следов лихорадки и раны на его ноге. Одна нога была закинута на другую в обычной позе. Его карие глаза сверкали в тени дерева, пока он смотрел на меня, и поведение напоминало ленивого кота, что только что поел и теперь искал, с кем поиграть.

- Вот и место твоих снов, - сказал он. Оглядев пейзаж, ночное небо над головой, он посмотрел на меня. – Мне нравится вид, - тихо прошептал он, скользя взглядом по моему телу, и огоньки вспыхивали там, где проходил его взгляд.

Буря поднималась во мне, хотя я не понимала, почему. Я облизнула губы, представляя его прикосновение, что-то буйное крутилось на языке. Мне нравился медовый привкус сна.