Избранница - Стефани Лоуренс

Глаза старушки были закрыты. Леонора поправила седые локоны, упавшие на лицо, мельком подивилась тому, что кожа кажется тонкой и едва ли не хрупкой.

Поглаживая руку мисс Тимминс, она спросила возвышавшегося рядом Тристана:

— Можно ли перенести ее куда-нибудь? Я не хочу оставлять ее так…

Трентем еще несколько секунд молча смотрел на тело, стараясь зафиксировать в памяти все подробности, потом кивнул.

— Думаю, надо положить ее в гостиной.

Леонора встала, сделала несколько шагов и распахнула нужную дверь. Она вскрикнула, и Джереми, который успел добраться до двери в кухню, что располагалась в противоположном углу холла, в два прыжка оказался рядом с сестрой.

— Что там?

Она молчала, стоя на пороге. Джереми толкнул ее в комнату и вошел следом. Придя в себя, Леонора поспешила к дивану и, поправив подушки, сказала Тристану:

— Положи ее сюда.

Тристан осторожнб опустил мисс Тимминс на диван. Теперь, когда она лежала прямо и голова ее покоилась на подушке, казалось, что старая дама просто спит.

Тристан внимательно оглядел комнату. Аккуратная и чистенькая гостиная превратилась буквально в руины. Все ящики шкафов и буфетов были выдвинуты, и их содержимое валялось на полу. Чья-то безжалостная рука смела с каминной полки многочисленные безделушки. Некоторые не просто упали: их явно постарались разбить на мелкие кусочки. Те немногие картины, что остались на стенах, висели криво… Леонора пробормотала:

— Должно быть, здесь были воры… А она их услышала, Тристан обвел комнату внимательным взглядом и повернулся к застывшему на пороге Джереми, который изумленно озирался по сторонам.

— Идите в дом номер двенадцать и скажите Гасторпу, что нам снова нужен Прингл. И немедленно.

Встретив взгляд Трентема, молодой человек поспешно кивнул и вышел.

Леонора поправляла накидку мисс Тимминс так, как той было бы приятно ее носить, и подняла на Тристана удивленные глаза:

— Но почему Прингл?

— Я хочу знать, что произошло: сама она упала или ее толкнули.

— Она упала, — уверенно объявил Прингл, закрывая свой чемоданчик. — Если бы кто-то-схватил ее, на теле непременно остались бы синяки. Очень тонкая и чувствительная кожа. Но я не нашел ничего похожего. Честно сказать, ей и так немного оставалось — она была уже очень старой и хрупкой. И хотя теоретически даже не очень сильный мужчина мог бы столкнуть ее с лестницы, он не смог бы этого сделать, не оставив следов.

— Это слабое, но все же утешение, — сказал Тристан, который время от времени с беспокойством поглядывал на Леонору. Та бродила по гостиной, пытаясь навести хоть какой-то порядок.

— С другой стороны, — продолжал врач, — остается открытым вопрос, почему она вообще встала в это время: думаю, где-то между часом и тремя утра. И что напугало ее до такой степени, что она не устояла на ногах. Полагаю, она лишилась чувств, оттого и упала.

— Хотите сказать, что хозяйка дома упала в обморок? — хмуро спросил Тристан.

— Утверждать не могу, но, глядя на все это, — Прингл махнул рукой в сторону беспорядка, — думаю, что все происходило следующим образом. Она услышала шум, вышла посмотреть. Остановилась наверху, у края лестницы, и поглядела вниз. Увидела мужчину. Это было неожиданно. Шок, обморок, падение. И все.

— Что ж, как вы сами сказали — вот и все. Спасибо, что пришли.

Тристан пожал руку врачу. Тот улыбнулся и сказал:

— Покидая армию, я с тоской думал о предстоящем мне однообразии хворей мирного населения. Но пока вы и ваши друзья помните обо мне, скучать не приходится.

Обменявшись мрачными улыбками, мужчины расстались.

Когда за Принглом закрылась дверь, Трентем подошел к девушке и обнял ее за плечи. На секунду прижавшись к нему, Леонора, которая все не могла отвести взгляд от мисс Тимминс, прошептала:

— Она выглядит такой умиротворенной.

Через несколько секунд девушка взяла себя в руки, глубоко вздохнула и обвела комнату внимательным взглядом.

— Итак, сюда проник вор, и когда он обыскивал комнату, мисс Тимминс услышала его, пошла проверить, что за шум. Когда он вернулся в холл, она заметила его, испугалась, упала и… и умерла.

Тристан молчал. Леонора взглянула в лицо лорда, нахмурилась и спросила:

— Что неправильно в моих выводах? Они выглядят очень логичными.

— Абсолютно. Именно так мы и должны были представить себе случившееся.

— Должны были? — с недоумением переспросила девушка.

— Есть кое-какие детали, указывающие на иной ход событий. Во-первых, как вор мог попасть в дом? Я сам проверял замки и засовы — все абсолютно надежно и вряд ли Дейзи забыла запереть парадную дверь. Во-вторых, ни один уважающий себя вор не станет устраивать такой погром. К тому же это очень рискованно — так шуметь.

Он взял Леонору под руку и вывел в холл. Она послушно шла, потом спросила:

— Есть и третий пункт?

— Ни одна другая комната в доме не носит следов обыска или ограбления. Кроме… — Они были уже на пороге, и Леонора с нетерпением ждала, пока он повернет ключ в замке.

— Ну же, — она готова была рассердиться, — что «кроме»?

— Кроме нескольких весьма свежих следов и царапин, которые появились на стене в подвальном этаже, — резко ответил Трентем.

— Ты хочешь сказать… — Леонора смотрела на лорда с изумлением, — на стене, общей с моим домом? С номером четырнадцать?

Когда Тристан кивнул, она воскликнула:

— Значит, это работа Маунтфорда!

— Думаю, да. И он очень не хочет, чтобы мы об этом узнали.

Леонора и Тристан вернулись домой, чтобы сообщить сэру Хамфри печальные новости и подтвердить то, что сказала Дейзи. Тристан спросил служанку, есть ли у ее хозяйки родственники, но Дейзи ничего не знала: за шесть лет никто из родни в гости не приходил и хозяйка ни о ком не рассказывала. Обязанность устроить достойные похороны была возложена на Джереми. А пока Леонора и Тристан вернулись в номер шестнадцать, чтобы просмотреть бумаги покойной и найти — если возможно — каких-нибудь родственников.

Тристан начал со спальни мисс Тимминс и, выдвигая ящики бюро, сказал:

— Ищи письма, завещание, письма поверенного. Что-нибудь обязательно найдется.

— Она никогда не упоминала родню, — задумчиво отозвал ась Леонора.

— Это значит только то, что она не хотела об этом говорить.

Леонора перебирала бумаги в многочисленных ящичках бюро и краем глаза посматривала на Тристана, который кружил по комнате и заглядывал туда, где она никогда не сообразила бы поискать что-то важное — за картины, с нижней стороны ящиков комода, под каминными часами.

И все же именно Леонора нашла нужную информацию. Письмо было очень старым и мятым, даже чернила выцвели, и лежало оно в глубине маленького ящичка, предназначенного скорее для перьев и прочих мелочей.