Четыре властелина бриллианта. Тетралогия (ЛП) - Джек Лоуренс Чалкер

— Почему же вы работаете на них? — озадаченно спросила Дилан.

— Это не так. На Цербере я олицетворяю Конфедерацию. Тонкая шутка, не правда ли? Квин как-нибудь расскажет вам подробнее. А сейчас не время философствовать, слишком многое предстоит сделать, Скажем так: к нашей взаимной выгоде я использую их, они используют меня. Я также использую Лару, его людей и его систему. Я живу так, как хочу, и занимаюсь любимым делом.

— Я не понимаю, зачем тогда прислали меня, — заявил я с уважением, как профессионала к коллеге. — Вы можете проделать все это с меньшими трудностями.

— Нет. Если я окажусь поблизости от Лару, я немедленно подвергнусь серьезной опасности. Моя деятельность направлена на то, чтобы сохранить мое душевное спокойствие как можно дольше. Неограниченно долго, надеюсь. Я не отношусь к активным людям. Лару не доверял бы мне, просто потому, что я слишком хорошо его знаю. — Он усмехнулся. — Он думает, что у меня частично стерты воспоминания. И только благодаря этому заблуждению я здесь. Но, с другой стороны, я слишком близко подошел к проблеме, пробыл здесь слишком много лет, знаю слишком многих. Моя объективность сомнительна. Требовался свежий аналитический ум, чтобы отфильтровать информацию. А кроме того, в этом случае головой рискуете вы, а не я.

— Но вы сказали, что не возражали бы против атаки Чужаков, — заметала Дилан, все еще пытаясь понять его. — Зачем тогда помогать борьбе против них?

Он стал очень серьезным.

— Чужаки — это воплощение абсолютной угрозы. Совершенные организмы и полностью программируемые. А мы можем стать и тем, что никогда не предусмотрит никакая программа. Именно поэтому тоталитарное общество не могло искоренить индивидуальность. А вот роботы — первая реальная угроза. Выражаясь эвфемистически, меня чуть не пронесло, когда я узнал о них.

— С чего же начнем? — спросил я его.

— Мы по-всякому возились с этими образцами, — сказал агент-Дюмоний. Доктор Мертон права: мы не представляем, как их копировать. Это не в наших силах. Это плохая новость. А хорошая заключается в том, что, невзирая ни на что, мы можем работать с ними, если вы меня поняли.

— Ни в малейшей степени, — признался я.

— Хорошо. Предположим, я не знаю, как делается карандаш, но я знаю, как пользоваться им. Управление, вот в чем дело. Внутри каждой квазиклетки есть программное устройство, но мы совершенно не разбираемся в нем. Однако мы можем добавлять информацию в уверенности, что она передается и записывается с помощью микроорганизмов Вардена. Возможно, этот объект создан с учетом микроорганизмов Вардена и не работает без них. Значит, эти штуки были изготовлены Чужаками специально для нас…

— И что все это значит? — нетерпеливо спросила Дилан.

— Что часть образцов отправлена куда-то, а часть осталась в моей лаборатории. Это было увлекательное исследование! Использовать организм, который мы вообще не понимаем, чтобы воздействовать на другой, который мы не можем ни создать, ни скопировать. Но с помощью компьютеров Извне кое-какие результаты получены. Язык химического кода довольно сложен, но код подчинения повторяется в каждой клетке. Программа в общем-то элементарная это основа для всех разновидностей роботов-агентов, рассылаемых в другие миры на различные задания и в различные условия.

— Значит, вы в состояний избавиться от нее? — вмешался я.

— Нет. Но мы можем дописать программу так, чтобы обойти начальные этапы, оставив сознание свободным в сверхтеле.

— Доктор Мертон должна была подумать об этом, — заметил я.

— Несомненно, — согласился он. — Но у нее нет таких мощных компьютеров и программ. Из-за этого они и застряли. Лару был прав.

— Значит, мы в силах дать ему то, что он хочет, — вздохнула Дилан. — А что взамен?

— Что ж, для начала нужно обеспечить вам какую-нибудь абсолютную защиту. Например, сделать сложное психическое внушение, используя систему безопасности. Лару не обойдет его. И никто не обойдет, в противном случае мы бы уже проиграли. Иными словами, вы не сообщите ему информацию, пока не захотите…

— Но мне разрешено ездить на остров только одной, — возразила Дилан. Вдруг он превратит меня в робота и будет манипулировать им, невзирая ни на какие психические блоки?

— Нет. Мы добавим для надежности еще один блок, вроде тех, которые Безопасность щедро имплантировала Квину годами. Не существует человека, который бы не проболтался под пытками или после химической обработки. Поэтому мы используем метод, сводящий на нет подобные процедуры. Именно это заставило Лару отказаться от мысли сделать из Квина робота. Наверняка он и сам снабжен подобной командой — она стирает другую информацию, если субъект подвергается принуждению! Он ничего не сделает с вами, вы необходимы ему.

Дилан выглядела удивленной, но я прекрасно понял его:

— Доктор имеет в виду, Дилан, что эта команда может быть запущена Извне агентом Конфедерации. Вроде той, которую сам добрый доктор “привил” Лару, чтобы гарантировать свое благополучие.

Дюмоний улыбнулся и кивнул.

— Жаль только, что Дилан придется действовать одной, — недовольно заметил я. — Обидно пропускать развязку. В конце концов идея была моя.

— Вы же знаете, что существует способ, — мягко напомнил Дюмоний, и я заметил, как блеснули его глаза. — Я приготовился на случай, если вы отважитесь рискнуть.

Дилан посмотрела на него, потом на меня.

— Я не уверена, — произнесла она. — Я немного боюсь.

— Я понимаю ваши сомнения, — признал психиатр. — Во-первых, вы можете разделиться. В этом нет ничего особенного. Или слиться в одну личность. Или обнаружить, что вы не любите друг друга. Особенно это касается Квина…

Она кивнула:

— Я знаю. Но это меня мало волнует. Я люблю его теперешнего, и вряд ли мне бы понравился прежний Квин: он слишком напоминает Ваганта Лару. Решено мы отправимся вместе! — твердо заявила Дилан. Но разве они не догадаются, кто снабдил нас информацией?

— Если все удастся, вопрос потеряет академический смысл, — ответил доктор. — А если что-нибудь не заладится — что ж, у нас есть пути к отступлению. Не беспокойтесь, я хорошо маскируюсь.

— Не сомневаюсь, — сухо заметил я. — Перейдем к делу.

Как я и предполагал, Богену совершенно не понравился измененный план.

— Что ж я мог поделать? — невинно спросил я. — Мы возвращались от Дюмония, неожиданно у нас потемнело в глазах. Мы очнулись через полчаса посреди города с одинаково внушенными нам инструкциями. Вы сами знаете, что ваши люди потеряли нас.

Ему оставалось только хмуриться.

— Шефу не понравится, — проворчал он. — Слишком много уязвимых моментов. Однако сегодня вы оба отправитесь на остров. Прихватите вещи визит может затянуться.

Я кивнул и отключил связь.

— Ты действительно думаешь, что Лару пойдет на это? — озабоченно спросила Дилан. — В конце концов он отдает себя в руки Конфедерации.

— Да, — заверил я. — У него нет выбора.

— Самый могущественный человек на Цербере, один из самых могущественных на Ромбе и, может быть, один из самых могущественных людей в Галактике — и напуган до смерти?

— Ее-то он и не боится, — заметил я. — Пошли собираться.

Глава 19 ПОСЛЕДНИЙ ФОКУС

Дюмоний и его психиатрические компьютеры создали исключительно яркий психологический профиль Ваганта Лару, с момента, когда он впервые оказался на Цербере.

Как и все выдающиеся люди, он больше всего опасался покушений и несчастных случаев. Этот его страх прогрессировал на Цербере, где возможно было в принципе жить вечно. Лару полагал себя Богом, а Бог не может быть смертный! Что ж, наилучшим гарантом полной безопасности был робот.

Более того, он дал бы ему возможность покидать Ромб и возвращаться туда. Окруженный небольшой свитой преданных органических роботов, он стал бы практически неуязвим. Освобожденный от всех потребностей и плотских желаний, оснащенный мозгом, который мог поспорить с быстродействующим компьютером, он становился уникумом, какого не знало человечество.

Он понимал это, а его характер подталкивал его. Кроме того, с одним из властителей Ромба было покончено, с властителем, которого он уважал и боялся, — это был решающий довод. И он отважился.

Я не мог не думать о том, как сильно повлиял на меня Дюмоний. Он подстроил сам, чтобы выбор пал на него — задолго до проекта “Феникс”. И вот теперь, когда я должен пойти на исключительный риск, я почти без колебаний и с полной поддержкой Дилан иду на него.

Все воспоминания и рассуждения теперь не имеют значения. Теперь все должно сойтись воедино — или развалиться. Подозреваю, что где-то ждет наготове космический крейсер, чтобы подойти к Церберу и уничтожить остров Лару — вместе с нами…

Мы с Дилан почти целую неделю провели в Замке, предоставленные сами себе, но всегда под пристальным взглядом охраны и сканирующих устройств. Ее восхищала зеленая лужайка — нечто немыслимое на Цербере — и радовали музеи похищенных ценностей. Я с удовольствием рассказывал ей о культурах, породивших эти шедевры.