Мой любимый Метаморф (СИ) - Кривенко Анна

Но потом увидела, что раны на шее больше нет, а дышит он размеренно и спокойно.

Отчаяние отступило, но ненависть к нашим захватчикам у меня усилилась.

А сейчас, ласково прикасаясь к его волосам, я думала только о том, что… еще никогда в жизни я так не боялась чьей-то смерти, как его. И дело не в том, что больше некому будет меня защищать. И не в том, что мне его просто жаль. Он вдруг стал для меня так важен, словно больше не существовало в этом мире просто одной меня. Был он и я. Как часть одного целого. И без него существовать я не хотела…

Когда это произошло? Почему я осознала это только сейчас? Разве так вообще бывает? Хотя это и не важно…

Главное, чтобы он скорее очнулся!

Горькая слеза скатилась по щеке, когда Талиэн наконец-то зашевелился. Я вздрогнула, а рука моя замерла на его голове.

Парень открыл глаза и посмотрел на меня с некоторым непониманием, я же почувствовала, как по моим щекам снова побежали слезы — слезы радости и глубокого облегчения.

Увидев, что я плачу, Талиэн резко присел и повернулся ко мне.

— Хозяйка, почему ты плачешь??? — испуганно воскликнул он, а я бросилась ему на шею и крепко к нему прижалась.

— Талиэн! Я так счастлива, что ты в порядке! — прошептала я, утыкаясь носом в его волосы. Он несколько мгновений, пораженный до глубины души, совершенно не двигался. А потом несмело обнял меня в ответ.

Я пару раз еще шморгнула носом и слегка отстранилась.

Наши лица оказались очень близко друг от друга, и я заглянула в его широко распахнутые карие глаза.

Сквозь слезы я улыбнулась. Сегодня всё стало на свои места: я поняла, что люблю его! Безумно и всей душой. И больше ни один мужчина в этом мире не будет мне интересен…

Не дожидаясь его согласия, я дерзко прильнула к его губам.

Осталось только признаться в своих чувствах и получить от него ответ…

__________________

* Мирам и Моника — герои, любовь которых расцвела в первой книге цикла (они — второстепенные герои)

Предтечи…

Маруффа Эйгэ

Узнав, что передо мной супруг Исиды, я очень удивилась. Не послал слуг, а пришел собственной персоной? Неужели… действительно так любит жену?

Это вызвало во мне странные ощущения зависти и восхищения одновременно. А еще горечи. Обида так и подмывала обвинить Макса в том, что я не имею такой ценности в его глазах.

Но собственные чувства отступили перед очередной целью: Руэлю нужно было незамеченным попасть в отряд.

Он очень удивил меня, когда смог немного трансформировать свою внешность. Его волосы потускнели, глаза тоже померкли, черты словно размылись и стали неопределенными, так что он теперь мог вполне сойти за обычного иширца с невообразимо длинной шевелюрой.

Я кивнула на его косу, показывая, что она выдает его с потрохами, и тогда Руэль достал из-за пояса нож. Одним движением он резанул по косе, и она мертвой змеей упала в песок. Зоннён снял с нее кожаный шнурок, а ее саму быстро закопал в песок. Волосы, которые теперь едва доставали до плеч, рассыпались по его широким плечам.

Он ловко собрал их в хвост и связал шнурком. Вот теперь в его внешности не было ничего примечательного.

— Так значит зоннёны умеют трансформироваться? — шепнула я, не сдержав своего любопытства.

Он с усмешкой посмотрел на меня, но в глазах его тоже затаился нескрываемый интерес.

— Это дары иллюзии, не более, а вот ты… думаю, ты не просто человек…

Я на мгновение смутилась, но потом опять вернула лицу безразличное выражение.

— Ты наблюдательный, — произнесла я, — я цвинн…

Он не был удивлен. Наверное, догадывался.

— Мужчина или женщина?

Мне почему-то стало неловко.

— Женщина… — ответила я, отворачиваясь.

— А лицо?

Ну конечно! Разве не логично теперь задать подобный вопрос?

— Не настоящее… — мне не хотелось врать, поэтому я сказала правду, но потом добавила: — Причин я рассказывать не буду. Это мое личное…

Руэль не настаивал.

Вообще, все наше знакомство протекало несколько странно. Мы встретились несколько минут назад, но между нами уже установились доверительные отношения. Возможно, это потому, что мы оба тонко улавливали ложь. Руэль казался мне искренним, настоящим. И его желание спасти жену было естественным. Я и сама хотела бы покинуть это место, поэтому мы точно были с ним на одной стороне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но удастся ли ему без проблем затесаться среди врагов?

Настало время это проверить.

Взобрались по холму и быстро влились в поток солдат.

Еще издалека я увидела Макса, который вместе с Исидой прохаживался между автокаров. Макс тоже увидел меня, и на лице его отразилось некоторое подобие облегчения. Неужели он меня ждал?

Обида сказала, что мне показалось, а душа почти обрадовалась.

Но встретиться нам так и не дали. Стоящий недалеко командир одного из отрядов грубо дернул меня за руку и заставил нырнуть в соседний автокар. С Руэлем проделали то же самое, и он был вынужден втиснуться в транспорт вслед за мной, хотя на лице его мгновенно отразилось нетерпение и раздражение.

Нас усадили рядом. Автокаров не хватало, поэтому в узкую кабинку машины набилось слишком много солдат.

Меня вдавило в боковую стенку, а Руэль оказался прижат ко мне. Такой неожиданно близкий контакт меня смутил. Я чувствовала, как колотится его сердце, притиснутое сейчас к моему плечу.

А еще он все больше гневался. Это было опасно.

Наклонившись к его уху, я прошептала.

— Держи эмоции в узде. Здесь немало эмпатов! Они вычислят тебя очень быстро, если твои чувства станут слишком сильными.

Руэль вздрогнул и, посчитав мое предупреждение разумным, стремительно подавил эмоции.

Говоря про эмпатов, я вспомнила, что до сих пор не увидела ни Энайю, ни Талиэна. Странное предчувствие кольнуло в груди, но я постаралась нафантазировать, что они где-то в другом автокаре. Потерять подругу стало бы для меня последним ударом, который я вряд ли могла бы вынести.

Автокар тронулся, снова превратившись в коробку, немилосердно отбивающую бока. В голове царил полный раздрай. Как только я закрывала глаза, в мыслях вспыхивал мерзкий ракхарец, а потом Макс, влюбленно смотрящий на Исиду.

Все это раздражало.

— Почему ты плакала? — вдруг раздался около моего уха тихий шёпот. Я открыла глаза. Оказывается, все это время Руэль изучал мое лицо. Я криво усмехнулась. Лицо-то родное, любимое! Только носитель не тот…

— Это… мое личное дело… — грубовато ответила я и поспешила отвернуться. Не хватало мне еще чужого сочувствия. Я и без него… как-нибудь переживу.

Всю жизнь была одна. И всегда выживала. Выживу и на сей раз.

Вот только продолжать быть чьей-то заменой я больше не хочу…

***

Через два-три часа движение вдруг остановилось. Под крики командиров нас выгнали из автокаров и приказали немедленно построиться рядами. Снова не дали возможность приблизиться к Максу и Исиде, хотя я увидела их на другом конце столпотворения.

Руэль замер рядом, всеми силами имитируя бесстрастное лицо обычного наёмника.

Однако, когда перед построением появился капитан Нор, Руэль заметно вздрогнул. Я быстро скользнула по его чертам и безошибочно распознала бурный всплеск едва сдерживаемой ярости.

Значит, они с капитаном Нором знакомы — сделала я вывод и не ошиблась.

Зоннён, сияющий своим ангельски прекрасным лицом, вещал нам очередную сказочку о том, каким чудесным станет будущее в видимой части вселенной, когда эта славная организация «освобождения» наведет на известных планетах свой порядок.

— А нам с вами предстоит удивительная возможность приблизиться к настоящему могуществу! — голос Нора поднялся выше, имитируя усилившееся вдохновение. Я поморщилась от его отвратительной фальши. Неужели этого больше никто не замечает?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Там, — он указал на скальное образование справа от нас, — находится тайник погибшей цивилизации Предтечей с целыми комнатами, набитыми настоящими сокровищами…