Меня зовут господин Мацумото! (СИ) - Ш. Дмитрий

Как обычно это и бывает, после белой полосы пришла чёрная. Началась она с Татибаны Сайто. На встречу с ним я вновь пришёл с включённым на запись телефоном. Не ограничившись только этим, подкупил знакомого официанта, пообещавшего установить в указанном мною месте скрытую камеру. Достать её оказалось проще, чем многие думают. Купил детскую игрушку с функцией «Удалённая няня», в которую встроена простенькая камера и радиопередатчик. Разобрал. Взял паяльник и согласно схеме, скачанной с интернета, немного над ней «поколдовал». Ёсиде сказал, что собираю радиоуправляемую модельку машины. Собирал-собирал, да не собрал. Как плату случайно «спалил», так и потерял интерес к этой затее.

Придя в кафе, поздоровавшись с официантом, сразу прошёл и сел за нужный стол. Поскольку я явился на полчаса раньше назначенного срока, то не только выбрал место, но и успел спокойно попить чаю с кондитерским рулетом.

Когда Сайто появился, то выглядел он вполне обычно. Держался спокойно, уверенно. Обменявшись формальными приветствиями и любезностями, немного поговорив о погоде, работе, здоровье, делая вид, что между нами нет вражды, перешли к обсуждению главного вопроса. Татибана вновь предложил свою дружбу, но уже с переходом в его компанию на высокооплачиваемую должность. Условие было всего одно, держаться от Киоко подальше, дав понять, что не хочу её видеть. Я вновь отказался, повторив сказанное на прошлой встрече. Не вижу смысла придумывать новые причины. Старых более чем достаточно. Друзьями и отношениями я не торгую.

— Ты не знаешь, от чего отказываешься, — сделал он последнюю попытку превратить соперника в союзника.

— Деньги я и сам заработаю. Большие должности меня не волнуют. Текущая работа устраивает. Хорошие друзья имеются. Переводить их качество в количество не самое разумное, на мой взгляд, решение. Пускай я не имею дорогой машины и большого дома, зато живу в полном согласии со своим внутренним миром. Чтобы быть счастливым, не обязательно иметь миллион долларов, — поделился банальной, но, тем не менее, действенной истиной.

— Браво, Мацумото-сан. Я бы и сам не сказал лучше, — Сайто с улыбкой мне поаплодировал.

Вот теперь и я убедился, что он что-то задумал.

— Хорошо. Трижды стучат в закрытую дверь только глупцы. Прошу.

Он достал из внутреннего кармана пухлый конверт и положил его передо мной.

— Что это? — поинтересовался.

— Посмотри, и сам всё поймёшь, — подсказал Сайто, отвлёкшись на чашку кофе.

С осторожностью заглянув внутрь, увидел пачку денег, состоящую из купюр максимально возможного номинала.

— И? — попросил разъяснений.

— По-моему, я положил карточку туда же. Посмотри между банкнот.

Детский приём, ну да ладно. Камера всё пишет, со звуком. Вынув край пачки, быстро пролистал её, как толстую тетрадь. Никакой карточки я ожидаемо не нашёл, чему Сайто ничуть не удивился и не расстроился.

— Значит, забыл положить. Дел много, память уже подводит. Это мои извинения за пренебрежение и похвала за удачное начало соперничества. Найти достойного врага — большая удача. И проиграть ему не стыдно и можно многому научиться.

Видимо, я что-то пропустил. То ли Киоко уже успела Сайто щёлкнуть по носу, то ли он что-то вбил себе в голову, как раз между глупостью и жадностью.

— Благодарю за высокую оценку, — обозначил поклон вежливости, — но я не вижу причин принимать эти деньги. Вам не за что извиняться. Каждый из нас имеет право на счастье. Если посмотрите на госпожу Такэути открытыми глазами, то увидите, что между вами лежит только тень ваших страхов и дерева, растущего в стороне, — иносказательно, не самым приятным образом о себе отозвался, признавая, что заслужил это. — Так вот, не нужно это дерево трясти. И тень станет не самой приятной взгляду, и дерево может оказаться не деревом, — предостерёг от необдуманных поступков.

— Я запомню, — серьёзно кивнул Сайто. — Нет так нет. Видимо, мне показалось, что требовалось извиниться. Хорошо, что это не так. Буду спать спокойно, — иронично поблагодарил парень.

Спокойно забрав конверт, он попрощался и ушёл, оставив меня в некоторой растерянности. Допив чай, забрал свою «игрушку» и поехал домой. Смысл его действий стал мне понятен позже.

Вернувшись в компанию, следующие два дня я спокойно работал, вернувшись к привычному ритму жизни, к своим непосредственным обязанностям. Никто меня не дёргал, не нагружал сверх меры. С Киоко после больницы я так и не виделся. Не было поводов. И хорошо, потому что я до сих пор не придумал, как ей всё объяснить. Сказать правду? Так, правда выглядит куда более невероятно, чем ложь. Кто же в такое поверит? Подумает, что я оправдываюсь, рассказываю какую-то нелепую небылицу. Конечно же, только сделает вид, что поверила мне, но на самом деле всё станет ещё хуже.

По рабочей необходимости направляясь конференц-зал, в коридоре случайно столкнулся с Такэути, идущей мне на встречу в сопровождении Оноды-сан, держащую в руках высокую стопку бумаг. Остановившись, приветливо кивнул Киоко, стараясь ни о чём не думать и вести себя как обычно.

— Добрый день, Такэути-сан. Трудитесь? — задал вполне невинный вопрос, который должен был стать вступлением к обмену обычными, вежливыми репликами, принятыми у сотрудников одной компании.

Бросив на меня всего один леденящий, презрительный взгляд, она с непроницаемым выражением лица прошла мимо, даже не замедлив шага и не повернув головы. Озадаченно посмотрев ей в спину, мягко говоря, сильно удивился. Подобного эффекта я совершенно не ожидал. Что-то тут не так. Выполнив задание Мицухо-сан, поднялся на сорок второй этаж, посетив компанию Хоримия. Хочу разобраться, не почудилось ли мне, будто она на меня за что-то сильно злится.

Такое впечатление, словно сегодня подменили не только её. Онода встретила меня очень неприветливо и не хотела пускать к директору по совершенно надуманной причине. Судя по тому, как она отворачивалась и морщила носик, от меня будто очень плохо пахло. Помощница директора настойчиво попросила меня уйти.

— Да что случилось-то? — забеспокоился по-настоящему.

— У госпожи Такэути нет времени на всяких подлецов. Прошу вас уйти, Мацумото-сан, — враждебно посмотрела на меня.

— Подлецов? — изумился.

Из-за того, что Онода повысила голос, из кабинета выглянула Киоко. Заметив меня, на её усталом, хмуром лице тут же появилась воображаемая маска ледяной королевы, пребывающей в мрачном расположении духа.

— А, это ты, — не слишком-то вежливо поздоровалась. — Я была о тебе лучшего мнения. Покинь этот этаж и больше на нём не появляйся. Также забудь мой номер телефона. Впредь, при встрече постарайся делать вид, что мы не знакомы. Уходи.

— Не раньше, чем мы поговорим, — нахмурился, не желая оставлять это просто так. — Если ты злишься из-за того недоразумения, то я готов извиниться.

Мне сильно не нравится, когда со мной разговаривают подобным тоном. Вроде бы я такого отношения не заслужил.

— Мне не о чем с тобой разговаривать и не нужны твои извинения. Недоразумение — это то, что я считала тебя приличным человеком. Уходи. Мы не коллеги и больше не друзья, — дала понять, что всё кончено. — Вон отсюда, — перейдя на грубость, указала на дверь, как учительница нашкодившему ученику. — Онода, если через минуту он не покинет наш офис, вызови охрану. Предупреди её, что Мацумото запрещено здесь находиться.

Развернувшись, Такэути-сан скрылась в своём кабинете, хлопнув дверью. Ошеломлённо посмотрел на Оноду, уточнить, не послышалось ли мне? Нет, не послышалось, прочитал в её глазах. Помощница директора демонстративно взяла в руку телефон и пристально на меня посмотрела, такое впечатление, с ещё более усилившейся враждебностью, напоминая о необходимости немедленно покинуть этот офис. Такэути-сан даже не дала мне и шанса объясниться. Это было больно, потому что последовало от человека, которого я уважал и ценил. Молча развернувшись, ушёл, но ничего не забыл. Возвращаться к привычному до недавнего времени равнодушию не хотелось. Я не для того выползал из «панциря», чтобы, умывшись холодной, солёной водой, залезть обратно.