Опочтарение - Терри Пратчетт

— Вы не могли бы встать немного подальше от омнископа, мистер Коллабоун? — попросил Помыслер — А вам совсем не обязательно так… громко говорить, Архиканцлер.

— Но парень ведь чертовски далеко от нас! — запротестовал Чудакулли.

— Не совсем так, сэр — терпеливо ответил Помыслер — Очень хорошо, Коллабоун, продолжайте.

Толпа за спиной Архикнцлера подалась вперед. Мистер Коллабоун попятился назад. Это все было немного слишком для человека, который целыми днями ни с кем не общался, кроме двустворчатых.

— Э, я получил семафорное сообщение, сэр, но… — начал он.

— Ничего от Почты? — спросил Чудакулли.

— Нет, сэр. Ничего, сэр.

В толпе раздались радостные крики, "бууу!" и смех. Из своего угла Мокрист разглядел лорда Ветинари, стоявшего рядом с Архиканцлером. Он просканировал остальных присутствующих и обнаружил Взяткера Позолота, который стоял в сторонке и, что странно, не улыбался. А Позолот заметил его.

Одного взгляда хватило. Позолот был неуверен. Не совсем уверен.

"Добро пожаловать в страх" — мысленно приветствовал его Мокрист.

Это надежда, вывернутая наизнанку. Ты знаешь, что не мог ошибиться, ты уверен, что не ошибся…

А может, и ошибся.

Я достал тебя.

Отдаленс Коллабоун откашлялся.

— Э, но я не уверен, что это именно то сообщение, которое отправил Архиканцлер Чудакулли — сказал он писклявым от напряжения голосом.

— Почему ты так решил, парень?

— Потому что в нем так и сказано — дрожащим голосом объяснил Коллабоун — В нем сказано, оно от мертвецов…

— Имеешь в виду, это очень старое сообщение? — уточнил Чудакулли.

— Э, нет, сэр. Э… я лучше прочту его, ладно? Хотите, чтобы я его прочел?

— Парень, мы для этого и пришли!

Внутри большого стеклянного диска, Коллабоун откашлялся.

— "Кто послушает мертвых? Мы мертвы, так пусть эти слова летят и требуют правосудия за нас. Преступления совета директоров "Великого Пути" таковы: кража, растрата, злоупотребление доверием, корпоративное убийство…"

Глава 14 Освобождение

Лорд Ветинари Требует Тишины — Мистер Губвиг Прикидывается Дурачком — Мистер Помпа Удаляется — Никого Не Обманул, Кроме Себя — Птица — Конклюдиум — Свобода Выбора

В Большом Зале поднялся страшный шум. Большинство волшебников воспользовались моментом, чтобы собраться у оставленного другими гостями буфета. Если уж волшебники что-то ненавидят от всей души, так это ждать, пока стоящий перед ними в очереди человек размышляет, брать ли ему салат. Это же салат-бар, говорят они, и в нем всякие салаты, которые и должны тут быть, если бы он вас чем-то удивил, то это был бы уже не салат бар, и вы здесь не для того, чтобы разглядывать его содержимое. Что вы тут ожидали увидеть? Носорожье мясо? Маринованную латимерию?

Преподаватель Новейших Рун загрузил еще побольше кусочков бекона в свою миску для салата, емкость которой была увеличена примерно в пять раз благодаря мастерски возведенным конструкциям из сельдерея и фортификациям из капусты.

— Кто-нибудь из вас, коллеги, понимает, что тут происходит? — спросил он, перекрикивая общий шум. — Похоже, все сильно встревожены.

— Это все семафорные дела — ответил Председатель Неопределенных Наук — Никогда не доверял этим штукам. Бедняга Коллабоун. Честный парень, в своем роде. Хороший человек, но с прыщами. И, похоже, он теперь торчит тут как прыщ на ровном месте, вот уж попал в переделку…

Да уж, переделка была что надо. Отдаленс Коллабоун открывал и закрывал рот по ту сторону стекла, как рыба на берегу.

Прямо пред ним Наверн Чудакулли весь покраснел от гнева, это был его старый испытанный способ справляться с большинством проблем.

— … извините, сэр, но здесь так написано, и вы сами просили меня прочесть это — протестовал Коллабоун — оно так продолжается и дальше…

— Именно это тебе вручили семафорщики? — требовательно спросил Архиканцлер — ты уверен?

— Да, сэр. Они странно на меня посмотрели, но это, несомненно, оно. Да зачем мне выдумывать что-то, Архиканцлер? Я ведь провожу большую часть времени в баке, сэр. Скучном, скучном одиноком баке с устрицами, сэр.

— Ни слова больше — закричал Зеленомяс — Я запрещаю!

У него за спиной мистер Мускат поперхнулся и забрызгал несколько гостей.

— Извините? Вы запрещаете, сэр? — переспросил Чудакулли, в ярости оборачиваясь к нему — Сэр, я Декан этого колледжа! И мне никто, сэр, не будет указывать, что делать в моем университете! Если здесь что и будет запрещено, то я сделаю это! Спасибо! Продолжайте, мистер Коллабоун!

— Э, э, э… — задыхался Коллабоун, мечтавший умереть прямо сейчас.

— Я сказал, продолжайте!

— Э, э… да… "Нет безопасности. Нет чести. Только деньги. Все становится деньгами и деньги становятся всем. Деньги обращались с нами, как с бездушными вещами, и мы умирали…"

— Тут что, законы не действуют? Это же злостная клевета! — крикнул Спрятли — Это какой-то трюк!

— Чей трюк, сэр? — проревел Чудакулли — Вы что, утверждаете, что мистер Коллабоун, молодой человек великой честности, который делает великолепную работу со змеями…

— …устрицами… — пробормотал Помыслер Стиббонс.

— …устрицами, шутит с нами шутки? Да как вы смеете, сэр! Продолжайте, мистер Коллабоун!

— Я, я, я…

— Это приказ, доктор Коллабоун [122]!

— Э… "Механизмы башен "Великого Пути" смазывались кровью, кровью лояльных добровольцев, которые своими жизнями платили за преступную глупость Совета Директоров…"

Снова поднялся шум. Мокрист заметил, как взгляд лорда Ветинари, пересек комнату. Он не успел спрятаться. Взгляд Патриция прошел прямо сквозь него, устремляясь кто знает, куда. Бровь вопросительно приподнялась. Мокрист огляделся, высматривая Позолота.

Его не было.

В омнископе нос мистера Коллабоуна блестел, как бекон. Он боролся с собой, ронял страницы, чувствовал себя не в своей тарелке, но продолжал читать с мрачным упорством человека, который мог потратить целый день, глядя на устрицу.

— …не более чем попытка очернить наши добрые имена перед лицом целого города! — протестовал Спрятли.

— "…не беспокоясь о страшной цене. Что мы можем сказать о людях, послуживших причиной всего этого, сидящих в комфорте вокруг своего стола и убивающих нас при помощи бездушных цифр? Эти…"

— Я засужу Университет! Я засужу Университет! — кричал Зеленомяс.

Он схватил стул и швырнул его в омнископ. Не долетев до стекла, стул превратился в маленькую стайку голубей, немедленно впавших в панику и взмывших под потолок.

— О, пожалуйста, подайте в суд на Университет! — взревел Чудакулли — У нас полный пруд бывших людей, пытавшихся засудить Университет…

— Тишина — сказал Ветинари.

Слово прозвучало не очень громко, но произвело эффект наподобие капли чернил, упавшей в стакан с чистой водой. Слово как будто выпустило завитки и усики, которые протянулись повсюду. Оно задушило шум.

Конечно, всегда найдется кто-нибудь, кто не обратит на происходящее внимания.

— И более того — продолжал Спрятли, в своем маленьком мирке праведного возмущения не заметивший наступившей тишины — совершенно ясно, что…

— Мне нужна тишина — объявил Ветинари.

Спрятли замолк на полуслове, огляделся и сник. Воцарилась тишина.

— Очень хорошо — тихо сказал Ветинари.

Он кивнул коммандеру Ваймсу из Стражи, который прошептал что-то своему человеку, тот кивнул и сквозь толпу направился к двери.

Ветинари повернулся к Чудакулли.

— Архиканцлер, я буду вам очень признателен, если вы велите своему студенту продолжать, пожалуйста — сказал он тем же спокойным тоном.

— Разумеется! Продолжайте, Профессор Коллабоун. Как вам будет удобнее.

— Э, э, э… тут говорится: "Эти люди получили контроль над «Путем» с помощью уловки известной как "двойной рычаг", используя деньги, доверенные им ничего не подозревающими клиентами, для того чтобы…"

— Прекратите читать! — закричал Зеленомяс — Это просто смешно! Тут клевета на клевете!

— Кажется, я требовал тишины, мистер Зеленомяс — напомнил Ветинари.

Зеленомяс затих.

— Хорошо. Спасибо — сказал Ветинари — Это, конечно, серьезные обвинения. Растрата? Убийство? Я уверен, что мистер… извините, Профессор Коллабоун, заслуживающий всяческого доверия… — в омнископе Отдаленс Коллабоун, свежеиспеченный Профессор Университета, отчаянно закивал — …всего лишь читает доставленное сообщение, так что, похоже, обвинения исходят изнутри вашей собственной компании. Серьезные обвинения, мистер Зеленомяс. Сделанные перед лицом всех этих людей. Вы что думаете, я должен отнестись к ним, словно к какой-то шутке? Весь город смотрит на нас, мистер Зеленомяс. О, мистеру Спрятли, кажется, плохо.