Они были мелкие и золотокрылые - Юлиана Лебединская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Билл – тот да, тот любил поразмышлять над умными материями, и предшественник Билла, Майкл, – тоже любил. А Зак предпочитал сосредоточиться на главном – собирать яйца, проверять моллюскосборники – круглые интеллектуальные камеры, разбросанные по океану, доставлять пойманных моллюсков на корм тварючкам и в целом следить за жизнедеятельностью трех наседок с петухом, а также – за состоянием анабиозных животных.
С появлением на Ганимеде Алены Дворниковой обязанность вынимать яйца из-под наседки и отправлять в контейнер полностью перешла к ней. Как и обязанность кормить тварючек и чистить их вольер. Во-первых, она сама была рада. Драконы ведь! Во-вторых, не ему же, мужчине, этим заниматься, когда есть баба? Его дело – следить, чтобы не прекращалась поставка яиц на Землю и чтобы популяция наседок с петухом не уменьшалась. Если кто загнется – вытащат запасную тварючку из анабиоза, уже делали так на втором году Закового здесь пребывания. Позволять им размножаться естественным путем – слишком опасно. Держать в одном месте слишком много живых и неспящих тварючек – слишком опасно. Утаскивать тварючек куда-то за пределы Ганимеда – опять-таки слишком опасно.
Вот и приходится мизантропам вроде него и ненормальным фанаткам вроде госпожи Алены Дворниковой торчать на дурацком ледяном спутнике. Да, с кислородом у океана; да, у горячего приокеанского источника, где при желании можно находиться без термокостюма – просто закутанным в теплые вещи, как полярник; да, почти без людей вокруг, но все равно… Зак бы предпочел более комфортные условия. Но туда берут более опытных. Или – более везучих.
Заку всегда не везло.
Вот и сейчас – что ему мешало сразу выйти и проверить, перетащила ли рыжая курица-исследователь оба яйца в контейнер? Но ведь это надо натягивать термокостюм, лишний раз выбираться из уютного бокса, а главное – тащиться мимо вольеров, слушать мерзкий «драконий» то ли свист, то ли хрип… Гадкие твари, Зак старался лишний раз к ним не заходить. Алена – та из ледяного вольера не вылезает, возится с «драконами», кудахчет над ними, будто и вправду квочка. А он и рад был. Дурак!
Может, у нее какая болезнь, и она яйцо того… Слопала?
И как теперь его искать?
В ледяной стене драконьего вольера, в мерцающем свете фонарей отразилось его лицо. Усталые глаза, морщины, несмотря на инъекции от старости. А ведь он и не стар, даже по меркам Земли – всего сорок два года. Но как с такими шуточками не состариться раньше времени?
Мелькнула было мыслишка: на Земле ведь никто не знает, что яиц было два! Но… Вдруг сама Алена, мать ее, проболтается? Или еще как-то выведают. А еще хуже – Зака пробил холодный пот – всплывет яичко где-нибудь в Новой Руси. Нет, исключено. Ни один летательный аппарат не сядет и не взлетит с Ганимеда незамеченным – интеллектуальный космопорт все фиксирует, Заку бы уже пришло сообщение на передатчик. И все же, все же… Нет, яйцо надо найти!
Он вздохнул и побрел к вольерам. Преодолевая отвращение, подошел к наседкам, пошевелил одну, другую, третью – те недовольно ворчали, Ириска, яйцовая мать, вообще дунула ему в лицо. Но главное – никакого яйца. Хотя, похоже, Леда, тьфу – тварь номер два – скоро снесется. Но старого-то яйца как не было, так и нет.
Зак поскреб затылок. Ладно, надо еще моллюскосборники проверить.
Он с облегчением вышел прочь и пошел к туннелю, ведущему к приокеанскому карману. Ох, устроит он этой русской курице, когда та соизволит спуститься с поверхности!
Независимый исследователь удаленных миров космолетчик третьего разряда Алена Дворникова подъехала ко входу в туннель. Остановила ледоход, оглянулась. Сколько хватало глаз – черно-белая ледяная пустыня, ослепительно прекрасная. Над головой оранжево светил Юпитер. Алена специально задержалась сегодня на поверхности, чтобы понаблюдать красивейшее зрелище – два спутника Юпитера, Ганимед и Европа – максимально сблизились друг с другом. Конечно, она уже не первый раз наблюдает подобное, и ничто не сравнится с первым разом, когда огромный, размером с Луну, шар Европы заполонил собой небо Ганимеда. Но какой исследователь откажется от дополнительного научного наблюдения?
А исследовать Алена не уставала – все три месяца на Ганимеде только тем и занималась, что брала образцы льда и скальных пород на разных участках, в разное время, изучала рельеф, делала бесконечные снимки. Что-то анализировала сразу, что-то оставляла на потом, сохраняя на частном космолете, оставшемся на стоянке маленького автоматизированного космодрома, в получасе езды от входа в туннель. Кое-какую аппаратуру она перевезла из корабля в жилой бокс, но всю же не перетащишь.
Да и смысл? Зак ее исследованиями не интересуется. На Каллисто, например, ей помогали местные колонизаторы. На Япет, жаль, вообще не довелось сесть – там обнаружили астероидную лихорадку, некий вирус, зародившийся и подхваченный кем-то, как несложно догадаться на астероиде. В общем, карантин объявили. Зато с Марсом повезло – приходилось наперегонки бегать с другими исследователями, сложно – но интересно. Здесь же попался нелюдим…
И как можно сидеть безвылазно в боксе, когда вокруг – столько интересного?!
Впрочем, не мешает – и ладно.
Алена подумала, что из ее исследования Ганимеда может получиться отличная статья для «Научной Руси» или даже «Космоса и Жизни». А то – и книгу написать! Этот спутник ведь никто толком и не исследовал, все свелось к массовому покорению драконов, о котором тоже мало, что известно.
Драконы!
Едва Алена услышала о них, немедленно захотела на Ганимед. Но пришлось пройти кучу процедур и проверок, зарекомендовать себя сначала как надежный турист, а потом – как надежный исследователь в более обжитых мирах, получить ворох разрешений, и вот – она здесь.
Алена перевела ледоход из режима прогулки в скоростной и помчала по туннелю вниз, к океану, жилому боксу и вольеру с драконами. Спуск, как и подъем, занимал два часа – но оно того стоило. Алена поднималась раз, а то и два раза в земную неделю и проводила на поверхности почти земные сутки. Благо запаса кислорода в кабине ледохода хватает, а передохнуть-перекусить можно и на космолете.
Когда она скатилась, Зак уже спал. Причем – сидя в кресле в «передней» бокса. Над ним тускло светил ночной фонарь из неоновых моллюсков. Алена не стала его будить, проскользнула в
