Пронзая тьму - Фрэнк Перетти

Он громко окликнул своих прихвостней, стоявших неподалеку. Демоны встрепенулись.

– Собирайте войско! Мы возвращаемся в Бэконс-Корнер! Мы закончим свое дело – истребим всех праведников, мы раз и навсегда заглушим их молитвы!

Клэр Иохансон положила трубку телефона в своем офисе и некоторое время сидела неподвижно, в глубокой задумчивости уставившись на телефон.

Джон знал это выражение ее лица.

– Что случилось?

– Звонил мистер Горинг из Саммита. Салли Роу была в Бентморе. Она заходила прямо в офис к Сэмюэлу Линчу.

Джон встал со стула, готовясь услышать неприятный ответ на свой вопрос.

– Надеюсь, она не ускользнула от них?

Клэр вздохнула и бессильно уронила руку на стол.

– Ускользнула. Люди Хулла гонялись за ней по всей территории университета, но ей удалось поймать какую-то случайную машину, и они упустили ее.

Джон в гневе вскинул руки.

– Великолепно. Просто великолепно! Этот Хулл начинает по-настоящему удивлять меня. Ему уже дважды представлялся удобный случай, и оба раза он не сумел им воспользоваться!

– Пожалуйста, говори тише! – предостерегающе сказал Клэр. – Мы не одни в доме.

Джон постарался взять себя в руки, но был просто не в состоянии сесть и расслабиться.

– Она забрала списки, – добавила Клэр.

Джон непонимающе взглянул на нее.

– Какие списки?

– Списки членов организации, принадлежавшие профессору Линчу.

Джон тупо смотрел на Клэр, не в силах поверить услышанному. Он потряс головой.

– Должно быть, это ошибка. Кто-то что-то напутал. Это не правда!

– Это правда.

– Нет, не может быть! Это слишком невероятно, чтобы быть правдой!

– Линч на минуту вышел из кабинета взять кольцо и сказать пару слов Хуллу. Вероятно, во время его отсутствия она и взяла их с полки. Он заметил исчезновение списков только после ее ухода,

– Ухода? – не сдержавшись, выкрикнул Джон. Клэр подняла руку, призывая его хранить спокойствие. Она чувствовала необходимость выгородить Линча.

– Он же не мог убить ее прямо у себя в кабинете! Предполагалось, что о ней позаботятся люди Хулла где-нибудь в укромном уголке.

Кипя от возмущения, Джон забегал взад и вперед по кабинету.

– И что, профессор Линч еще жив?

– Конечно жив.

– Почему?

Клэр отвела в сторону встревоженный взгляд.

– Но что это решит, Джон? Джон снова сорвался на крик:

– Этот старый идиот несет полную ответственность за случившееся! Его следует немедленно убрать – вместе с этим Хуллом!

Клэр вздохнула и подперла рукой подбородок.

– Возможно, их уберут, я не знаю. Я не решаю такие вопросы.

– Так, и когда состоится очередное слушание?

– В понедельник, в девять утра. Джон выругался.

– Мы должны были уже все понять! На Роу работают какие-то силы, враждебные нам. Я это чувствую. Несомненно, они задействованы и в этом процессе. Возможно, нам не удастся добиться нужного постановления!

Клэр хотела было возразить, но потом передумала.

– Да, такая вероятность существует.

Джон остановился и пристально посмотрел в глаза Клэр.

– Если мы сейчас проиграем, и они смогут вызвать Эмбер для дачи показаний в суд или хотя бы подвергнуть ее предварительному допросу...

Клэр кивнула, соглашаясь.

– Я позвоню остальным.

– И Хемфайл тоже. Я хочу привлечь ее к этому делу. Мы должны нанести удар по церкви!

– Мы уже сделали это...

– Я имею в виду сокрушительный удар! Открытое наступление!

Клэр встала, прижав палец к губам.

– Тебя могут услышать.

Джон постарался успокоиться. Они слышали, как на втором этаже, прямо над их головами занималась группа йоги. Клэр тревожило еще одно соображение.

– Как ты понимаешь, предпринимая любое открытое действие, мы рискуем выдать себя... Джон усмехнулся в ответ:

– Брось! Это ископаемые, никому не нужные, фанатичные христиане. Кто им поверит? Она неохотно согласилась:

– Хорошо.

– Мы нашлем проклятие на церковь и на Салли Роу. Можем ли мы достать что-нибудь, принадлежавшее ей?

– Думаю, в доме на ферме Поттеров остались какие-нибудь ее вещи.

– А что-нибудь живое? – Клэр на мгновение задумалась.

– Ах, да! Кажется, она держала коз.

Джон улыбнулся, немного успокаиваясь:

– Хорошо. Хорошо.

30

После обеда в пансионе Баркеров наступила тишина. Флойд и Сара устроились с книгами на диване в гостиной, Мишель, юная студентка колледжа, занималась в своей комнате, Сюзанна, молодой адвокат, уехала на встречу с возможным компаньоном.

Салли, чисто вымытая и сытно накормленная, полулежала в тепле и уюте под одним из стеганых одеял ручной работы, подложив под спину несколько больших подушек.

Впервые за много, много лет (их даже не сосчитать: примерно, двадцать пять, наконец прикинула она) Салли держала в руках тяжелую книгу, которую она винила во всех горестях мира, называла перехваленным сборником сказок, обвиняла в узости взглядов на мораль, осуждала как догматичную и авторитарную и игнорировала как груз устаревшего, косного знания, мешающий движению человеческого интеллекта вперед.

Это была одна из Библий Сары Баркер.

Салли нашла Псалтырь сразу же. Как раз посередине книги.

«Просто раскрой книгу посередине, – прозвучал голос из далекого прошлого. – Как раз там и находится Псалтырь».

Как звали ту женщину? Да, точно, миссис Гундерсон. Такая старая леди. Сколько Салли ее помнила, она всегда была старой – словно однажды достигла преклонного возраста и навсегда на нем остановилась. Каждое воскресное утро Салли вместе с другими семи-и восьмилетними ребятишками спускалась по лестнице в подвальное помещение церкви, где миссис Гундерсон проводила занятия в маленьком гулком классе с жесткими деревянными стульями и доской, сильно исцарапанной мелом за многие годы службы.

Потом миссис Гундерсон обычно рассказывала им историю из Библии, двигая бумажные фигурки, представляющие героев повествования, по неизменному фланелевому фону синего (небо) и зеленого (трава) цвета. Даже сейчас, лежа в кровати с Библией на поднятых коленях, Салли могла вспомнить эти истории: о маленьком человечке, который забирался на платан; о рыбаках, которые удили рыбу всю ночь, но ничего не поймали; об ученике – кажется, это был Петр, – который пошел по воде навстречу Иисусу; о человеке по имени Лазарь, которого Иисус воскресил из мертвых; о Моисее, Ное и, конечно, Ионе, которого проглотил кит.

Странно. Она выбросила все эти истории из головы еще в младших классах средней школы, но сейчас, в возрасте тридцати шести лет, помнила не только их, но и то глубокое религиозное и нравственное чувство, которое возникало у нее после каждого посещения воскресной школы: я хочу быть хорошей; я хочу делать добрые дела и любить Господа; я хочу носить Иисуса в своем сердце.