Русско-прусские хроники - Вольдемар Балязин

18 мая 1811 г. царь писал гражданскому губернатору Москвы тайному советнику Н. В. Обрескову о необходимости полного сбора недоимок, когда "нерадение и послабление предаваемо будет всей строгости законов".

А 13 мая 1812 г. Александр отправил Гудовичу последнее письмо, в котором сообщал, что он принимает его прошение об отставке и дарует ему свой портрет, осыпанный алмазами, назначая его членом Государственного Совета. Это письмо было написано И. В. Гудовичу за месяц до начала Отечественной войны 1812 г. из Вильно, куда царь приехал 14 апреля, чтобы находиться при армии. Он, как и все окружавшие его сановники и генералы, со дня на день ожидал вторжения "Великой армии" Наполеона и предпринимал последние усилия, чтобы достойно встретить неприятеля.

Одной из важнейших задач по подготовке к отражению противника император считал мобилизацию сил в тылу России, особое место отводя Москве - главному арсеналу и мобилизационному центру империи - справедливо считая, что престарелый фельдмаршал не может справиться с непосильным для него задачами. Выбор Александра остановился на сорокадевятилетнем генерал-лейтенанте графе Ф. В. Ростопчине, человеке энергичном, опытном администраторе, умевшем говорить с людьми всех состояний на понятном им языке. 13 мая 1812 г. Гудович получил отставку, и в тот же день Ростопчин занял его место.

Биограф И. В. Гудовича Д. Н. Бантыш-Каменский писал: "Маститый старец провел спокойно последние годы многотрудной и полезной жизни в пожалованном ему императором Павлом местечке Чечельник, прежде называемом Ольгополь, занимаясь в кругу своего семейства музыкою и охотою; скончался от совершенного истощения сил в январе 1820 г. (22 января. - В. Б.) и завещал похоронить его в Киево-Софийском соборе.

Он был нрава горячего, правил строгих, любил правду и преследовал только порочных; с вида казался угрюмым, неприступным, между тем как в кругу домашнем или в приятельской беседе был ласков и приветлив. Кроме российского, знал языки: латинский, французский, немецкий и итальянский; имел прекрасный оркестр, составленный из домашних музыкантов, поддерживаемый сыном его, генерал-майором графом Андреем Ивановичем Гудовичем, который отличился с храбрым полком своим в Бородинском сражении.

Граф Иван Васильевич был женат на дочери последнего малороссийского гетмана графине Прасковье Кирилловне Разумовской| и оставил детям своим 12 964 души".

VIII МИХАИЛ КУТУЗОВ.

Портреты и судьбы.

"В 1991 году, вышла книга "Михаил Кутузов", написанная много под сильным впечатлением от событий конца XVII - начала XIX веков, в которых судьбы двух военачальников переплетались часто и тесно. В жизни Кутузова и его потомков заметную роль играла прусская королевская семья и особенно ее глава - король Фридрих - Вильгельм III, бронзовую конную статую которого помнят старожилы- калининградцы, стоявшей перед фасадом Кенигсбергского университета на Параденплантц.

Кратковременному пребыванию Кутузова в Кенигсберге в 1798 году и судьбе его внучки графини Екатерины Фердинандовны Тизенгаузен посвящены в этой книге два сюжета. Особенно занимателен второй из них, открывающий тайну происхождения убийцы Распутина князя Феликса Юсупова, прадедом которого был прусский король Фридрих Вильгельм III, а прабабкой - Екатерина Фердинандовна Тизенгаузен".

Меж Зимним дворцом и Михайловским замком.

Причудливые извивы внешнеполитического курса нового императора привели к тому, что в 1799 году русские войска находились в Австрии, Италии, Швейцарии, Голландии и Германии, а флот - в Средиземном и Северном морях. В союзе с Англией, Пруссией, Турцией и Австрией Россия вела войну против Франции, пытаясь сокрушить и самое мятежную республику и ее ужасные порождения-республики Гельветическую и Батавскую, Цизальпинскую и Римскую, которые были образованы Наполеоном соответственно на территориях Швейцарии, Голландии, Северной и Центральной Италии.

"Чтоб принудить Францию, если возможно, возвратиться в границы, которые она имела до революции,- говорилось в союзном англо-русском трактате от 18 декабря 1798 года,-...как только его прусское величество покажет склонность к видам, столь достойным его внимания, его императорское всероссийское величество соглашается доставить ему вспоможение сухопутными войсками на сей предмет 45 000 человек пехоты и кавалерии, с необходимым количеством артиллерии".

"Прусское величество" склонность показало, но у Павла не оказалось потребного числа солдат. Вместо 45 тысяч он еле собрал 17 с половиной тысяч, и "прусское величество" склонность потеряло.

Тогда Англия предложила пересмотреть конвенцию.

К 17 тысячам русских решено было прибавить 13 тысяч англичан и 8 тысяч новых союзников - шведов и с этими силами попробовать изгнать французов из Батавской республики-бывшей Голландии.

Эта пестрая интернациональная экспедиция трех европейских монархов была организована из рук вон плохо, и французские генералы Стали бить союзников одного за другим.

Русский командующий - генерал-лейтенант И. И. Герман 8 сентября 1799 года был разбит в бою под Бергеном и попал в плен.

Павел, узнав об этом, в свойственной ему парадоксальной манере тут же присвоил Герману очередное звание - генерал от инфантерии и послал в Выборг за Кутузовым, чтобы тут же отправить его командующим экспедиционным корпусом в Голландии.

В начале октября Кутузов выехал из Петербурга. Перед отъездом он стал кавалером Большого креста ордена Иоанна Иерусалимского и, кроме того, получил от императора еще и тысячу "душ".

16 октября "в Курляндии, на почте" он написал жене: "Дорога прескверная и часто нету лошадей". Но, видать, отправив письмо, лошадей все же получил и двинулся дальше - в Пруссию.

Через два дня поздно вечером Кутузов приехал в Кенигсберг.

"1799 года, октября 19-го. Я, мой друг, доехал насилу в Кенигсберх вчерась поздно и уехал бы уже давно, ежели бы карета не испортилась: дорога была такая, что вообразить нельзя. Сегодни ночью надеюсь ехать далее. Сказывают, и дорога и лошади впереди лучше. Я, слава богу, здоров.

По газетам ты, я думаю, догадываешься, что мне в Голландию не ехать, а поеду в Англию; разве что узнаю в Гамбурхе, что русские еще не успели в Ермут переехать, то заеду в Мемель.

Писем твоих ближе Гамбурха нигде не увижу.

Прости, мой друг. Верный друг Михайла Г.

Здравствуйте, любезные дети, что вы делаете? Писали ли вы ко мне? Я теперь в Кенигсберхе; сижу у окошка на большой улице и вижу, как немки пешком на бал идут, навеся платочки; на голове наколоты, и головы превеликие.

Из Англии вам навезу мод аглицких..." В этом письме содержится одно совершенно точное, вскоре сбывшееся предвидение: он еще был в дороге, а за ним уже мчался курьер с рескриптом Павла от 23 октября: "Заключая изо всех, полученных мною из Голландии известий, что экспедиция в той земле приняла совсем неудачный оборот, предписываю Вам... перевезитесь в Англию..."

Далее Павел приказывал: перезимовать в Англии со всеми войсками, а весной вместе с ними вернуться в Россию.

Еще через три дня в Голландию помчался другой курьер: "По перевозке всех войск... в Англию, сами отправьтесь немедленно в Россию...".

ЕКАТЕРИНА ФЕРДИНАНДОВНА ТИЗЕНГАУЗЕН И КОРОЛЬ ФРИДРИХ-ВИЛЬГЕЛЬМ III.

Дружеские - и, пожалуй, более чем дружеские чувства Елизаветы Михайловны Хитрово - любимой дочери Кутузова, в первом браке графини Тизенгаузен - полной мере распространялись и на Пушкина. После того, как он уведомил ее семейство о намерении жениться на Наталье Николаевне Гончаровой, Елизавета Михайловна писала поэту: "Океан будет между мною и вами. Но и прежде и после вы всегда найдете во мне и для вас, и для жены вашей, и для детей - друга непоколебимого, как скала, о которую все разбивается. Рассчитывайте на это по жизнь и смерть. Располагайте мною на все и без разбора".

С Дарьей Федоровной - дочерью Елизаветы Михайловны - Пушкин познакомился вскоре после приезда семейства Фикельмон в Петербург и с тех пор сердечно привязался к ней, встретив с ее стороны столь же дружеское расположение.

25 мая 1831 года Дарья Федоровна писала князю Вяземскому: "Пушкин к нам приехал (с женой из Москвы и Петербург.- В. Б.) к нашей большой радости... Мне кажется, что я в уме его отмечаю серьезный оттенок, который ему и подходящ. Жена его прекрасное создание, но это меланхолическое и тихое выражение похоже на предчувствие несчастия. Физиономии мужа и жены не предсказывают ни спокойствия, ни тихой радости в будущем..."

В письме к нему же от 12 декабря 1831 года Дарья Федоровна еще более отчетливо говорит о "предчувствии несчастья": "Пушкин у вас в Москве; жена его хороша, хороша, хороша! Но страдальческое выражение ее лба заставляет меня трепетать за ее будущность".

29 января 1837 года умер Пушкин. Немногим более двух лет пережила великого поэта Елизавета Михайловна Хитрово, скончавшаяся 2 мая 1839 года..