Не соблазняй меня - Джулия Ортолон

В постепенно сгущающихся сумерках по дощатому настилу застучали шаги. Подняв глаза, Эйдриан увидел приближающегося к нему Скотта.

— Что ты здесь делаешь? — кисло встретил он его, припомнив, как Скотт пожелал ему немного помучиться.

— Мы с Эллисон ждали, ждали, когда же ты, наконец, вернешься домой и присоединишься к нашему празднику, но ты так и не пришел.

— Праздник? — Глядя на протянутый ему один из двух бокалов с шампанским, Эйдриан нахмурился. — Что, скажи ради всего святого, может быть хорошего в такой день, как этот?

— Ну-у, не знаю. — Скотт присел рядом и, вытянув ноги, скрестил лодыжки. — Жизнь вообще. И то, что я самый счастливый сукин сын на свете.

Эйдриан удивленно вскинул на него глаза. Скотт расцвел в широкой улыбке.

— Эллисон беременна.

— Что? — Сердце у Эйдриана затрепетало.

— Мы узнали об этом не сейчас, но ей хотелось объявить новость только по истечении первого триместра беременности. А сегодня вот съездили на УЗИ и…

— И?..

Улыбка Скотта стала еще шире.

— Близнецы.

— Шутишь? — Смех у Эйдриана так и рвался наружу. — Близнецы? Боже мой, да это… прекрасно. Просто замечательно! Элли, должно быть, на седьмом небе от счастья.

— Она так рада, что с тех пор, как мы узнали это, и смеется, и плачет одновременно.

— А как ты себя ощущаешь? — Скотт издал смешок.

— Скажу потом, когда пройдет первое потрясение, но одно знаю наверняка: мне сейчас чертовски хорошо. Близнецы. Вот такие, брат, дела… — Ошеломленный, он покачал головой. — А ты чего? Сидишь и переживаешь из-за этого репортажа в новостях?

Хорошее настроение Эйдриана тотчас улетучилось.

— Конечно, из-за него, а еще из-за того, что Джеки собирается разорвать помолвку. Она убеждена, что идет ко дну, и не хочет тянуть нас за собой.

— Ей, нужно признаться, не позавидуешь. Кому понравится, когда твою жизнь выставляют на публичное обозрение? Я бы, наверное, вообще с ума сошел.

— Неужели? — сказал Эйдриан невозмутимо, потому что знал мнение Скотта по этому поводу. — А я-то думал, ты любишь раздавать интервью.

— Примерно так же, как лечить зуб. Сдается мне, однако, что вы с Джеки в этой ситуации ведете себя совершенно неправильно.

— Что ты имеешь в виду?

— Почему бы вам, вместо того чтобы избегать прессы, не сделать прямо противоположное?

— Если честно, то я пытался уговорить Джеки поступить именно так. Но она и слышать ничего не желает. Не хочет, чтобы ее имя упоминалось в выпусках новостей.

— Слишком поздно, — сказал Скотт. — Сейчас ей уже нечего терять. Все ее секреты и так всем известны. И почему бы вам в таком случае не перейти в наступление? Наймите представителя по связям с прессой. Явитесь перед общественностью счастливыми женихом и невестой и постарайтесь смягчить неприятное впечатление от последних репортажей. Общественное мнение имеет одну особенность — его можно быстро переориентировать, создав нужную вам иллюзию.

— Если я скажу, что люблю Джеки Тейлор и что она порядочный, честный человек, вряд ли это будет иллюзией.

— Тем более вам следует так поступить.

— Нанять представителя по связям с прессой, говоришь? — Эйдриан обдумал его предложение и покачал головой: — Она на это ни за что не пойдет.

— Возможно, ты недостаточно настойчив. — Скотт выгнул бровь. — А сейчас пойдем-ка домой и поздравим твою сестру.

— Я буду через минуту. — Скотт ушел, а Эйдриан вновь устремил взгляд на море. Солнце уже скрылось за горизонтом, на небе проглянули первые звезды, и Эйдриану вспомнилась та ночь, когда они с Джеки стояли на балконе, любуясь небом.

Воспоминание оказалось таким ярким, что Эйдриан мог бы поклясться: в этот момент он даже чувствовал ее присутствие рядом с ним. Может, она в этот момент тоже смотрела на звезды? Загадывала желание? Хотя умела ли она вообще это делать?

Единственное, чего он мог бы пожелать в этот момент, — это чтобы она сейчас была здесь. Если б он только еще раз мог поговорить с ней наедине, убедить ее, что не все так плохо, что выход есть, что их счастливое будущее не отменяется…

Джеки стояла на квартердеке, глядя в небо, ощущая в душе нестерпимую боль. Ей казалось, будто часть ее существа умирает. Зная, что поступает правильно, она, тем не менее, отчаянно тосковала по Эйдриану и страстно, всеми силами своей души стремилась к нему.

«Не смей, — грозила она себе. — Не смей желать его. Не смей надеяться. Не смей мечтать. Это принесет тебе только страдания».

И все-таки ей не удавалось укротить себя: слишком уж реальными и привычными в последнее время стали для нее надежды на счастье. Та часть ее существа, которую Джеки всю жизнь держала в узде, теперь рвалась на волю, на простор такой же бескрайний и глубокий, как воды залива. Сосредоточившись взглядом на самой яркой звезде в небе, она представила себе Эйдриана.

«Вот бы сейчас ты был рядом со мной».

Ответом был шепот легкого ветерка да плеск волн. Джеки повернулась и пошла к себе в каюту. Там она легла на кровать и долго лежала, не смыкая глаз, пока, наконец, не уснула.

Где-то посреди ночи ее сон нарушил легкий шум, словно кто-то шаркал по главной палубе. На борту никого, кроме нее, не было, поэтому Джеки насторожилась. Весь сон как рукой сняло. Усилием воли она заставила себя лежать смирно и прислушалась. Шаги направлялись в кают-компанию, приближаясь прямо к ее двери. Одним плавным движением она схватила с полки над головой пистолет, села на кровати и, сжав обеими руками рукоять оружия, нацелила дуло на дверь.

Дверь распахнулась, и на пороге на фоне лунного света, проникавшего через грот-люк, показался силуэт мужчины.

— Стоять на месте! Не то в твоей груди сейчас появится дырка величиной с Барбадос!

— Дьявол! — Незваный гость резко отпрянул, нечаянно толкнув дверь, и его лицо осветилось лучами лунного света.

— Эйдриан! — С бешено колотящимся где-то в горле сердцем Джеки опустила пистолет. — Что ты здесь делаешь?

— Приехал поговорить с тобой.

— Среди ночи! Как ты попал на борт?

— Перемахнул через ворота.

— Ты что, не мог позвонить?

— Ну конечно! У нас с тобой последние несколько дней были такие содержательные переговоры по телефону! И почему это я не подумал позвонить тебе, ума не приложу. Атеперь, может, уберешь свою пушку?

Джеки вернула пистолет на прежнее место на полке.

— Который сейчас час?

— Около двух ночи, наверное. — Эйдриан подошел и с ногами забрался на кровать. — Подвинься-ка.

— Что ты делаешь? — Джеки отодвинулась и прижалась к стене, освобождая ему пространство.

— Ложусь. — Он упал на спину и положил руку на глаза. — Денек выдался — не позавидуешь, а я потом еще пять часов на мотоцикле сюда добирался, так что башка теперь просто раскалывается. У тебя есть аспирин?