Ученик некроманта. Мир без боли - Александр Гуров

Подойдя в компании десятка драугров и Барклая к королевскому дворцу, Арганус увидел Морену, из последних сил сдерживающую натиск некроманта, облаченного в доспех с гербами де Пикиньи. Новообращенный лич давил королеву магическим прессом и та ничего не могла противопоставить своему противнику. Сперва Арганус хотел досмотреть, чем кончится этот поединок, но позже решил, что не стоит разбрасываться опытными и могущественными магами.

— Де Пикиньи! — громко выкрикнул д'Эвизвил. Жерар взглянул в его сторону, не прекратив, впрочем, давить королеву своей превосходящей в силе магией. — Я вызываю тебя на поединок! Кто победит, тот получит власть над столицей и всем королевством.

Несколько мгновений Жерар сомневался, но решил принять вызов и отпустил Морену из колдовских сетей.

— Сражаемся по старому обычаю, — заявил коннетабль, обрадовавшись такому повороту событий: он уже и не надеялся, что ему удастся одержать победу в этой войне, а тут представился отличный шанс выиграть без особых затруднений.

— Как хочешь, — пожал плечами Арганус и выставил перед собой посох с детенышем красного дракона в навершии.

Как некромант, обладающий недюжинной магической силой, де Пикиньи отринул витиеватые гримуары и тяжелые для запоминания формулы и атаковал грубой мощью. Арганус принял чужую волшбу на драконий посох, но даже он удивился тому, какой силой обладал его противник. Для того, чтобы выстоять против огромного потока энергии, который имел только одну цель — уничтожить, пришлось воспользоваться подпиткой драугров, но даже этого оказалось недостаточно. Жерар был весьма силен, но слишком наивен и до сих пор не научился играть без правил.

Повинуясь мысленному приказу своего Хозяина, Барклай зашел со спины Жерара. Пока коннетабль был занят поединком с Арганусом и все свое внимание сосредоточил на магии, рыцарь смерти незаметно подкрался к нему на расстояние удара и, размахнувшись, опустил оба своих меча на плечи де Пикиньи. Черная магия, скрепившая кости лича, не выдержала той силы, с которой были нанесены удары, и две костяные руки упали на мостовую. Жерар, не устояв на ногах, рухнул на колени и, не сразу поверив в произошедшее, беспомощно посмотрел на д'Эвизвила.

— Это бесчестно! Это против закона поединка…

— Бесчестно? — расхохотался Арганус. — Вы, де Пикиниь, не только самоуверенны, но и смешны. Считаете, что, если обладаете силой, то хитрость и коварство вам ни к чему? Я разочарую тебя, виконт. Сила далеко не всегда была решающим фактором. Я не имел достаточного могущества, чтобы вызвать на поединок Балор Дота, но теперь стану королем, а ему суждено быть поверженным…

Арганус замолчал, не закончив мысли, посчитав, что слова ни к чему, кивнул Барклаю, и рыцарь смерти одним ударом отрубил Жерару голову. Череп виконта покатился по мостовой и замер. В глазах его еще несколько мгновений светилось темно-синее пламя.

— Предательница… — с ненавистью выдавил поверженный коннетабль, и его глаза потухли, а вместе с ними развеялась черная магия, питавшая тело скелета подобием жизни.

— Барклай, — Арганус посмотрел на своего полководца, с трудом сдерживая ликующий крик. — Уничтожь оставшиеся королевские войска. Теперь они потеряли контроль и не смогут послужить нам добрую службу. А ты, моя королева, — взгляд его переметнулся на Морену. — Я разочарован в тебе. Ты не справилась с поставленной задачей, не совладала с де Пикиньи… Я тебя прощаю. Все это в прошлом. Готовь церемонию коронации. Не хочу терять ни дня, ни минуты!

Короновали Аргануса раньше, чем последние королевские войска были уничтожены. На улицах Хельгарда еще гремели мелкие сражения, воины Кровавого лорда без труда расправлялись с бесцельно блуждающими, потерявшими Хозяина неупокоенными. Д'Эвизвил сидел в тронной зале, где собрались не только верные ему воины и маги, но и придворные, не имеющие ничего, никаких талантов и привилегий, кроме призрачного, ничего не значащего, положения в мертвом обществе и умения лебезить перед сильным.

Арганус не стал размениваться на грязные пиры и фанфары, пышные одежды и дорогие декорации. Перед сумасбродами, которые называли себя «высшим обществом», он предстал в неизменном доспехе с геральдическим драконом на груди и красном плаще поверх него.

— Сегодня вы созерцаете великий момент! — велеречиво провозгласил Арганус. — Момент истины! Когда слабый повержен, а сильный занимает положенное ему место. Больше не будет закона «людских свобод», больше мы не будем стелиться перед человеческим отребьем. С этого дня я восстанавливаю институт Большой Магии, возвращаю всем некромантам, выступившим на моей стороне, возможность набирать и обучать воспитанников. Теперь Хельхейм заживет новой жизнью, нарастит силу и будет править над мирами: как миром мертвых, так и миром живых!

С этими словами Арганус опустил на свое чело королевскую диадему. И заполонившие тронный зал трусы ликующе заорали, зааплодировали костяными руками — их хлопки больше напоминали скрежет. Д'Эвизвил, игнорируя противные звуки, окунулся в долгожданную славу, насладился обретенной властью. Но имеющий власть может мечтать только о еще большей власти. И даже в этот радостный момент Аргануса не покидала мысль, что не пройдет совсем немного времени, и он поднимет Хельхейм с колен, накопит силы и добавит к своим владениям вотчину живых — земли Валлии.

Пророчество исполнилось: бывший раб стал королем. Но любая власть не вечна, а иногда она заканчивается, едва начавшись.

Глава 18. Дорога без возврата

— Но это ужасно, то, что они сотворили! — сказал воин. — Они — порождения Зла!

— Добро и Зло в твоей душе, — покачал головой Познавший Кровь. — Ты можешь смотреть на мир сквозь призму Добра или сквозь призму Зла. Смотри же сквозь призму Добра.

И Познавший Кровь распял его на стене дома и вспорол живот, и вытащил оттуда кишки, и бросил их на землю, и переломал ему хребет и руки, и ноги. А рыцарь, смотрящий на все это сквозь райские кущи, лишь улыбался блаженству, что испытывал впервые в жизни.

— Видишь? Ты смотрел сквозь Добро, а теперь смотри сквозь Зло!

И сотворил Познавший волшбу, и сросся хребет рыцаря, и затянулась рана на животе, и зажили все прочие раны, и ушел Познавший. Но не было конца кошмарным страданиям рыцаря, ибо видел он все через Зло, и хоть был здоров, катался он в муках по земле, не находя успокоения боли, которой нет названия. И долго искал рыцарь Познавшего Кровь, и нашел его, и попросил сделать его последним рабом, только бы не испытывать мук.