Ник. Беглец - Анджей Ясинский

— Заманчиво… — бормотал старик, и так, и эдак обдумывая ситуацию. — Отчего бы не попробовать?..

Посольством оказалась маленькая, но очень красивая крепость, обнесенная высоким каменным забором. В такой при желании можно долго держать оборону. Актуально, особенно если учесть отношения двух государств. Толлеус опытным взглядом окинул систему фортификации и невольно залюбовался красотой постройки: отшлифованные едва не до зеркального блеска стены, блестящие золотом шпили на остроконечных крышах, великолепная лепнина из декоративного камня разных оттенков от белого до розового и ажурные опять же каменные переходы между колоннами-башнями.

Попасть на прием оказалось не так-то просто. Дальше внутреннего двора крепости старика не пустили. Слишком фонило Искусством от жилета и посоха. Да еще диковинный деревянный жук.

Сдавать реквизит не пришлось. Очевидно, искусники нередко бывали здесь, для них была разработана специальная схема. Во двор вышел совсем молодой щеголь — поговорить с визитером.

Старик неодобрительно покосился на разодетого парня с надменной осанкой: наряды — для женщин.

Увидев "голема" и узнав, что искусник хочет принять участие в турнире, парень не смог сдержать ухмылки. Взяв минутку, он умчался внутрь.

Толлеус ждал. Наконец, через незакрытую дверь послышались тяжелые шаркающие шаги.

— Если все так убого, как ты говоришь, то приглашение стоит дать. Хорошая возможность макнуть их Искусство в грязь, показав несостоятельность кордосских разработок… — донеслись слова.

Шаги стали громче, и наконец в двери показался седовласый старик в черной мантии, за ним следом семенил давешний юнец. Седой — судя по ауре явно чародей — критически осмотрел жука, покивал своим мыслям и подал знак щеголю.

— Возможно, мы дадим вам приглашение на турнир. Но нужно соблюсти формальности. Какой категории ваш голем?..

Толлеус не знал. Купец про это ничего не говорил. Видя замешательство искусника, юнец задал наводящий вопрос:

— Оно само ползает?

— Нет, я им управляю, — напрягся старик. Ему показалось, что это может послужить причиной отказа. Оказалось, ничего страшного:

— Значит, требуется контроль, — юнец чирканул галочку в бумаге. Потом задумчиво посмотрел на самодвижущуюся повозку и сделал еще одну отметку, пробормотав:

— На человека не похож… В каких номинациях заявляетесь? Единоборства, длинная миля, полоса препятствий?..

Старик пошамкал губами, прикидывая, и выбрал только полосу препятствий: его жук неплохо показал себя на болотах.

— И последнее: в чем его особенность? — поднял на Толлеуса взгляд щеголь: — Что он умеет делать?

Искусник задумался. — Мой голем не падает, — наконец сказал он. У ворот заржали стражники, которые слышали этот разговор. Даже седовласый не сдержал усмешки:

— Так и запиши! — резюмировал он.

В том виде, как жук выглядел сейчас, он для соревнований не подходил. Оробосцы в посольстве сразу заявили, что вид у голема должен быть более приглядный: нечего вывозить за границу засохшую болотную грязь. Кроме того, у каждого творения, участвующего в турнире, должно быть имя — чтобы грамотные зрители могли его прочитать. А еще запоминающаяся картинка-эмблема — для прочих. Имена чародеев в названии обычно не афишировались. Зачастую, как оказалось, представлялся образец от какой-нибудь чародейской школы, а не конкретного мастера.

Толлеуса записали именно как "Толлеус из Кордоса". Вроде как личная инициатива одного человека, но и Империю приплели. Искусник не возражал. Пускай пишут что хотят, лишь бы через границу пропустили. По этой же причине он собирался строго выполнить все требования соревнований. Да и, сказать по правде, позориться перед соседями не хотелось. Идея "выглядеть достойно" настолько старательно вбивалась в искусников, что старик готов был потратить кое-какие деньги и время, чтобы придать своему творению приличный вид. А еще в голове роились мысли о доработках другого плана — об усовершенствовании. Покатавшись сначала по болоту, а теперь по городу, Толлеус чувствовал, — жук требует изменений. Как минимум надо что-нибудь сделать с управлением. Голем упорно отказывался самостоятельно ползти по прямой, рыская носом, и приходилось все время бдеть над посохом, понукая жука то вправо, то влево. Да и вообще это пробный экземпляр, собранный из подручного хлама, пусть и на волне озарения. Простор для совершенствования большой. Задумки есть.

Добравшись до постоялого двора, Толлеус отловил уличного мальчишку и за медную монетку отправил того привести плотника и кузнеца. Потом долго объяснял им свой заказ: он хотел сделать жуку хорошие лапы с коленями. У всех животных есть суставы, поэтому все они двигаются ровно и плавно. Голему этого сейчас ой как не хватает. Вдобавок, жук смог бы приседать и подниматься — старику порядком надоело карабкаться на метровую высоту.

Если уж менять остов разбитой повозки, то на что-нибудь более удобное. По мнению старика, идеально подошла бы большая лодка — в памяти еще свежи были воспоминания о цветущих грязных водах. Только где же ее взять? Город не портовый, даже реки нет.

Старик хорошенько почесал лысину, и в голове появился образ подходящей замены. Плотник пообещал сделать большую купальню, укрепить ее и просмолить снаружи. Для плавания такая посудина не годится, а вот как "тело" жука — в самый раз. Бадья получится значительно меньше повозки, зато жук станет более верткий и в любой проулок пролезет.

Критически осмотрев полученную купальню — деревянный таз метровой ширины, Толлеус погрустнел. Конечно, одному внутри было не тесно, а если еще лавочку сделать, то даже удобно. Но вещи погрузить некуда. Влезет только что-то по мелочи. Хотя, с другой стороны, конструкция обещала быть юркой, что для города очень важно. В конце концов, для дальних переездов есть лошадь. Путешествовать по стране на големе — маны не напасешься. Он нужен для поездок на короткие расстояния, чтобы не истязать больные ноги. Хорошо бы еще приспособить свое изобретение для передвижения внутри зданий, но это недостижимая мечта — габариты и маневренность для этого нужны совсем другие.

Целый день плотник с подмастерьями собирали жука. Толлеус руководил, суетясь вокруг, ругаясь и пытаясь объяснить задумку.

Когда измученные работники ушли пропустить по стаканчику после утомительной работы, на земле перед стариком, словно дохлый краб, распростерлась туша "жука". Дальше дело было за Искусством. В этот раз было проще: имелся кое-какой опыт, а перед глазами был готовый образец. Толлеус справился за час.

Новый жук получился очень похожим на паука, только шестиногого: круглое приплюснутое тельце, такая же постановка лап. Черный цвет довершал картину.

Осталось только испытать голема. Следовало, конечно, подождать до завтра, чтобы экспериментировать при свете дня. Вдруг что-нибудь пойдет не так — устранение проблемы в темноте предполагало дополнительные трудности. Но зуд был велик.

Повинуясь команде посоха, паук послушно подобрал ноги, подняв купальню-тело над землей, затем присел, и Толлеус через задний борт забрался внутрь. Лавочки пока нет, но вместо нее отлично подошел сундучок. Старик с удовольствием уселся — вперед!

Ноги вздрогнули, оживая. Паук сделал два неуверенных шага и встал, запутавшись в лапах. М-да, придется заново подбирать ширину шага и их синхронизацию: прежние расчеты не подходили. Еще час ушел на эксперименты. Завсегдатаи заведения вывалились на улицу, с интересом наблюдая за ужимками деревянного чудовища и делая ставки: побежит-не побежит.

Толлеус смог подобрать правильную комбинацию — паук пошел. Искусник улыбнулся, обнажив пустые десны. Внедрив в конструкцию управления "толмач" с выводом нескольких нитей, старик добавил пауку возможность двигаться с разной скоростью: бег и шаг вперед или назад. Этот голем управлялся гораздо легче предыдущего, сиротливо стоящего в углу двора. Надо поснимать оттуда ценные амулеты и забыть о нем навсегда. А сейчас — совершить небольшую прогулку по темнеющим улицам — проверить конструкцию, так сказать, в полевых условиях.

Под чьи-то радостные крики (похоже, кто-то выиграл пари) Толлеус вырулил со двора.

Ход стал значительно быстрее, а движения приобрели недостающие ранее плавность и мягкость — все-таки колени и лучшая компоновка деталей сыграли свою роль. Пока оставалась проблема с поворотами, но это исключительно по причине того, что старик еще не подбирал движения лап для этого. В теории новые ноги с несколькими степенями свободы обещали чудеса маневренности.

Слегка покачиваясь, Толлеус плыл над улицей, жмуря глаза от удовольствия. Настроение было великолепным — забылись все болячки. С дороги с криками разбегались на обочину редкие прохожие — старик не обращал на них внимания. Эхо дробного перестука деревянных лапок с железными "башмачками" гналось за ним, увязая в переулках между домов.