Лэя - Виктор Кувшинов

Женя грустно улыбнулся: «Везде военные одинаковы – почти как женщины, только вместо кринолинов и брильянтов – мундиры и до блеска надраенное оружие. Может это оттого, что не чем больше голову занять?» Он поймал себя на том, что будь сейчас рядом Лэя, как это было до их памятного выяснения отношений, то они наверняка нашли бы массу причин посмеяться над несуразностями и нелепостями, повторяющимися с завидной регулярностью в противоположных концах галактики. А сейчас он лишь, как автомат, отмечал про себя детали столичной жизни, ощущая в себе пустоту и безразличие.

Поразительная, просто захватывающая дух своей причудливостью, архитектура зданий не вызывала в душе того обычного восторга, с которым он присматривался к каждой детали этого мира раньше, как, например, в Лэином доме. Он слонялся вокруг прекрасных дворцов, но попасть внутрь для такой деревенщины, как он, не было никакой возможности. По улицам иногда проезжали шикарные экипажи. Увидев один, особенно красивый, заправленный четырьмя скакунами и сопровождаемый двумя конными вооруженными охранниками, Землянин вдруг подумал, что Лэе, по ее статусу, как раз надо бы перемещаться по столице на таком выезде, а не украдкой бегать в библиотеку, с «замаскированным» Хлюпом.

«Какая же он и весь мир большая свинья, если столь прекрасному (и физически, и душевно) созданию, отказано в пользовании законными благами? Хотя, может, отчасти, она столь прекрасна именно потому, что лишена развращающего влияния этих благ? Нет, это просто мое лицемерие», - Женя подумал, что обычные земляне, в среднем, имеют доступ к почти королевским благам, которые даже еще не существуют в этом мире, и это никак не влияет на соотношение уродливых и прекрасных душ. Даже наоборот: чем меньше человеку нужно времени на простое выживание, тем больше шанс, что освободившийся досуг он потратит на развитие своей души.

Пришелец сумел попасть внутрь только нескольких зданий: храм Воссожжения, здание торговой палаты и театр или какой-то аттракцион. Все помещения были украшены изнутри с не меньшей фантазией и тщательностью, чем снаружи. Особенно ему понравился храм. Это было подлинное произведение инопланетного искусства. Женю поразила игра света и красок, складывающаяся из разноцветных витражей и светильников, которые преломляли свои лучи, отражаясь от бегущей воды и освещая фигуру прикованного к столбу мученика, стоявшего в полусумраке алтаря. Мерцающий свет создавал совершенную иллюзию сполохов огня, отражающихся на скорбном лице сэйла, который вот-вот должен сгореть в зарождающемся пламени костра под ногами. Женя со всей остротой ощутил нехватку Лэи рядом. Оказывается, он уже так привык делить с ней все свои впечатления! Он ощутил себя сейчас так же, как некогда находил себя на Земле в одиночестве неуютной холостяцкой квартиры. Тогда его спасали друзья, сейчас он сам оттолкнул родную душу…

Три дня прошли впустую. Женька ни на йоту не приблизился к решению вопроса. Оставалось только любым путем узнать у родственника Илаира, где живут престолонаследники. Он, волнуясь, постучал кольцом в дверь небольшого двухэтажного каменного здания. Через некоторое время ему открыла девочка, которую он видел в прошлый раз. Она приветливо поздоровалась, узнав давешнего деревенщину, приходившего спрашивать о дяде, и попросила подождать. Через некоторое время в дверях появился степенный сэйл и, чинно поприветствовав Женьку, спросил, кто он такой. Землянин, неукоснительно следуя правилам этикета, представился и передал письмо от Илаира, сам внимательно наблюдая за мимикой лица солидного господина. При имени Илаир, тот нахмурился, но письмо взял и пригласил гостя зайти в дом.

Они поднялись в сумерках коридора на второй этаж. По-видимому, его вели в кабинет. На всякий случай Женька взвинтил все свои чувства на высший уровень готовности, ожидая подвоха с любой стороны. Рисковать собой он не имел права, так как это значило бросить Лэю с Хлюпом одних посреди враждебной столицы.

Они остановились в большой комнате, видимо служившей и библиотекой, и кабинетом, и местом уединения своему хозяину. Сэйл пригласил Женю присесть на диван не замечая, или делая вид, что не замечает настороженности гостя. Сам он сел за стол и вскрыл конверт. Немногословность и серьезность, с которой «дядюшка» читал письмо, говорили о том, что он, по крайней мере, озабочен происходящим. Прочитав текст, мужчина тяжело вздохнул, но все же, сделав над собой усилие, изобразил некоторое участие на своем лице:

- Где вы остановились, молодой человек?

«А вот этого не надо!» - все Женькины сомнения встали дыбом в его голове, хотя это, может, и был всего лишь праздный вопрос. Он ответил, заготовленной фразой, назвав гостиный двор на другом конце Венлы. Вроде бы непринужденный разговор продолжался в стандартном ключе:

- Вы знаете, кроме того, что Илаир мой дальний родственник, мы были неплохими приятелями в былые времена?

Такое признание, если не было провокацией, дорогого стоило. Женя стал уставать от постоянного напряжения, и решил пойти напрямую. Если его не схватили сразу, то вряд ли намерены это делать и дальше:

- В письме не сказано, кто я. Я старший сын Илаира, Зар…

- Зар? – воскликнул мужчина. – Ты не помнишь меня?

Настала пора Женькиному сердцу изображать пляску заячьего хвоста. Он же не знал ничего об этом сэйле! Что же Илаир, ничего не сказал? Но все вскоре выяснилось.

- Да, хотя где уж, – сокрушенно вздохнул мужчина. – Все дела, дела, а жизнь вот так и проходит сквозь пальцы. Ведь я тебя помню совсем маленьким. А когда ты уже постарше стал, все было недосуг кузена навестить.

- Дядя, не надо укорять себя за несуществующую вину, – землянин решил совместить психотерапию с информационным натиском. – К тому же, я здесь не для выклянчивания помощи.

- А для чего же? – дядя Зара несколько опешил, и поэтому бесцеремонно усомнился в целях племянника.

- Вы знаете, кому служил мой отец, - землянин, насколько мог, напустил на себя важности и начал круто мешать правду с ложью. – Так вот, около двух месяцев назад, его хозяин был сожжен инквизицией вместе со всей семьей.

Лицо мужчины вытянулось и побледнело. Он сидел с каменным выражением и, видимо, с трудом переваривал новость. Не давая ему что-либо сообразить и начать задавать неудобные вопросы, Женька начал врать:

- Перед смертью лорд оставил письмо своему слуге – моему отцу, с просьбой, в случае его гибели, передать бумаги сестре. Послание сугубо личное. Я выполняю последнюю просьбу умершего и намерен вручить письмо лично в руки княгини Наир, урожденной Алькалар. Мне нужен ответ только на один вопрос, и больше Вы никогда не увидите и не услышите обо мне без Вашего на то желания: где найти княгиню и ее семью?