Бриллиант - Сара Фокс

Но на сей раз видение получило продолжение, и я больше не была зрителем, а каким-то образом стала его участником, актером, играя роль в этой драме, скорее даже уже не сама я, но тот человек из этого видения, сильный и решительный, уверенный в будущем, годы которого постепенно расползались, как змеи. И поскольку этот сильный мужской разум проник в мой собственный, подавляя мысли Алисы и ее существо, все, что она могла сделать, это неподвижно лежать и подчиняться, позволяя историям из его памяти говорить ее устами…

Я становлюсь таким богатым и успешным. Скоро я смогу возвратиться и снова отыскать Шарлотту. Она будет смеяться, когда увидит все принесенные мной бриллианты, — все, чтобы украсить ту безупречную белую кожу, и рубины, отражающие ее ярко-красные волосы. Она увидит, что я больше не слаб или наивен, но мужчина теперь… мужчина, который возьмет реванш над ее братом.

Но пока в настоящее время мои мысли заняты более важными делами, хотя я голодаю и ослабел, а в горле у меня пересохло. В течение многих дней я постился здесь в храме, в этих древних пещерах, вырезанных внутри скал, и теперь мое видение начинает…

Тонкий белый луч лунного света проникает в узкую расщелину в скале, внутрь рубина, украшающего голову гигантской богини. Красные блики от луча падают вниз и выжигают на лбу святого человека пятно. Его глаза закрыты, он сидит на узком каменном выступе в ногах богини, одетый только в тонкую ткань. Его длинные седые волосы и борода ниспадают вниз на его морскую форму. В этой пещере так холодно, что моя плоть сжимается и болит, но он остается в забытьи; темно-красная кожа по-прежнему выглядит гладкой и ровной, кажется похожей на лежащие рядом с ним камни. Вечерний туман обвивает и заматывает в серую марлю его члены, воздух пахнет душистым ладаном. И где-то поблизости мерцают из щели красные глазки опасной крысы, спрятавшейся и поджидающей своего времени, жаждующей пира: рисового блюда из молока и меда, подарков паломников, которые они оставили здесь на пыльном, земляном полу.

Глаза провидца открываются и смотрят прямо на меня; голос его разума ясен и говорит о моей задаче — вернуть священный утраченный бриллиант. Это цена, которую я должен заплатить, плата за дар, которым он меня наделил.

Он стоит, его движения вялые и плавные и, кажется, плывут в низком море тумана. Позади него тихо крадется крыса, шевеля длинными усами и поднимая свою голову. Его руки простираются вперед и вкладывают мне в руки пустую чашу. Затем ногтями своих пальцев, заточенными и длинными, как оружие, он внезапно сильно бьет себе в грудь и прокалывает кожу. Разрывая ее, он залезает внутрь в глубокую фиолетовую рану. Теперь красный поток медленно струится по его бороде, окрашивая в алый цвет волосы. Став на колени и преисполнившись благоговейным страхом и почтением, я принимаю этот драгоценный живительный дар. Я слышу, как плещется струйка его крови, заполняя в моих руках чашу, поверхность которой гладка и холодна, хотя она потемнела и позеленела от времени; ее металлический запах смешивается с запахом крови, становясь резким и неприятным. Мои губы выпивают до дна содержимое одним жадным большим глотком, хотя желудок содрогается от конвульсий. Но я знаю, что это то, что однажды даст мне силы, приблизит меня к познанию мудрости богов и ангелов, победе над тайной смерти.

Мои пальцы покалывает, и они цепенеют, теряя силу. Чаша падает с громким, отзывающимся эхом лязгом, катится поперек скалистого пола. Мои мысли путаются, сбиваются, живот сотрясается, руки простираются вперед, чтобы задержать падение, и я вижу, как крыса крадется вперед и жадно лакает из пролитых луж. То место в скалистой стене, за которое я хватаюсь для поддержки, превращается в блестящее зеркало, которое, однако, отражает не мои руки, а маленькие и тонкие руки ребенка, запястья которых выглядывают из красных бархатных рукавов. Фрагменты зеркала расположены на вертикальных плитах, и теперь наши четыре руки держатся за блестящую золотую клетку, хотя кто знает, что заключено в ней? Холодная тень пробегает по моему лицу, и я заглядываю внутрь, видя яркие серые глаза девочки и бриллиант, отраженный в двух больших черных зрачках — два камня-близнеца — оба обладающие священным, великолепным блеском, который принадлежит Кохинору.

Провидец указал мне путь и теперь показал мне того, кто предназначен, чтобы разделить мое будущее. И все, что я должен сделать, найти обоих: бриллиант для него и этого ребенка для себя…

Когда я вернулся домой, я был вымотан, но на отдых не оставалось времени. Кампания привела свои дела в движение, и кажется, что сегодня вечером Уиллоуби и я будем вместе обедать с Махарани. Уиллоуби талантливый хирург и к тому же шпион, точно так же, как и я, хотя и достаточно обаятельный. Правда, на мой вкус, он слишком хорош. Мы должны быть внимательны к ее проблемам, выслушивать ее жалобы относительно личных сроков соглашения, но при этом тайно оценивать, затевает ли она еще один заговор, чтобы восстановить потерянный трон ее сына. Даже на расстоянии она все еще надеется заразить его молодой рассудок своими амбициями, напомнить ребенку про его великое имя — потери она принять не может.

Тайно у меня возникли симпатии к ней именно по этой причине, так как теперь мои амбиции связаны с ее собственными. Мы оба желаем возвратить священное имущество Пенджаба, его верховный символ, Гору света, похищенный Британией.

Маленький Дулип, по большому счету, становится настоящим английским джентльменом, даже собирается принять христианство, хотя я надеюсь, что эти новости не достигли ее ушей, иначе наши барабанные перепонки сегодняшним вечером лопнут от ее криков и проклятий. Этот язык может поразить кого угодно, так же, как и совратить!

Но она выглядит безмятежной, и ее стол великолепно накрыт. Палата заполнена душистыми цветами.

Музыканты играют прекрасные мелодии на индийских барабанах и саранге. Беседа, которую я перевожу для Уиллоуби, он действительно плохо знает язык, весьма хитра и остроумна, тонко продумана, полна лжи и истин. И сегодня вечером она, должно быть, надела все драгоценные камни, которые у нее имеются, длинные нити жемчуга, вереницы изумрудов и рубинов. По ее изящно вышитым шелковым одеждам до талии спадают длинные темные волосы, великолепно пахнущие. Золотые змеи обвивают ее смуглые запястья, и гладкая плоть ее нежных рук сверху украшена тонкими серебряными браслетами. Ее лицо прекрасно, даже теперь она все еще крайне привлекательна. Говорят, в юности она очаровывала при дворе всех, и даже ее муж, известный старый лев Пенджаба, очень старый и дряблый, с уродливыми полуприкрытыми глазами, с его склонностью к гибким прекрасным мальчикам… даже он был очарован ее красотой. Ходили слухи об ее аморальной безнравственности; разговоры, что Дулип вообще не от ее мужа, а от одного из ее наиболее ловких любовников, в то время как Лев, который давно перестал рычать и теперь лишь мурлыкал и облизывался, пуская слюни, откинувшись на спину и наблюдая.