Не устоять! - Сюзанна Энок

— Когда Аристотель сможет перебраться в свое новое стойло? — спросила подошедшая Мэй, доверчиво взяв его за руку.

— Еще неделя, самое большее две.

— Мне так хочется помочь! Рейф улыбнулся:

— Как там у нас дела с уроками?

— Я их буду делать вечером. Фелисити днем все равно занята, ведь граф Дирхерст чуть не каждый день то завтракает, то обедает у нас.

— Тогда я поговорю с твоей сестрой.

— Спасибо! — Мэй потянула его за руку, и он послушно отправился за ней к дому. — Знаешь, Рейф, я вот почти все время думаю…

Фелисити не была единственной, кому удалось похитить его сердце. Мэй настолько пришлась ему по душе, что Рейф временами начинал думать о ней как о собственной дочери. Здесь он впервые подумал о своем все еще не состоявшемся отцовстве не с циничным облегчением, а с сожалением. Рейф легонько сжал тонкие пальчики в своей ладони.

— И о чем же ты, радость моя, все время думаешь?

— О моих путешествиях.

— Да, Лис мне говорила, что ты, когда вырастешь, собираешься стать искателем приключений.

— Точно. Для начала поеду в Африку, потому что мне хочется увидеть тех зверей, про которых ты рассказывал.

— Весьма мудро, — согласился Рейф с самым серьезным видом.

— Куда я поеду потом, я еще не решила. Все эти места так далеко друг от дружки, ты же знаешь. А что тебе хочется увидеть больше всего на свете?

— Если честно, я еще не решил. Мир такой огромный… Мэй вдруг остановилась и, насупившись, посмотрела ему в глаза:

— А вот я, между прочим, собираюсь поехать туда, куда поедешь ты. Неужели ты не знаешь, что все надо продумать заранее? Мне будут нужны слуги, и одежда для путешествий, и время года нужно выбрать правильное.

Обалдевший Рейф в изумлении уставился на свою малолетнюю спутницу:

— И ты обо всем этом каждый день думаешь?

— Конечно! Ведь это очень важно.

Рейф обернулся и посмотрел в сторону новой конюшни.

— Тогда я тебе вот что скажу. Достраиваем конюшню — и начинаем планировать наши путешествия. Договорились?

— Договорились!

На пороге он чуть задержался.

— Послушай, Мэй, а Дирхерст часто наведывался сюда, когда тут бывал Найджел?

— Вообще-то нет. Он иногда приезжал к пятичасовому чаю, а потом они с Найджелом ездили кататься верхом. А когда Найджелу пришлось продать кобылу Фелисити, а потом уволить Смайта, он приезжал еще раз, но Найджел уже был в Лондоне. А после он все старался дать Фелисити денег взаймы.

Близко к тому, что ему рассказывала сама Фелисити.

— А кто-нибудь еще приезжал к Фелисити с визитами?

— Сквайр Талфорд, — не раздумывая, ответила Мэй.

— Да, конечно. Больше никто?

Она запрокинула личико и задумчиво уставилась в небо, припоминая.

— Ну, когда Найджел вернулся из Итона, то привез с собой несколько приятелей. Лис тогда сказала, что все они тупоголовые хлыщи, и они в конце концов уехали. Найджел говорил, что это сестра их вытурила, но я тогда была маленькая и просто не помню.

— А ты, если бы могла, захотела бы жить в Дирхерсте?

— Лис меня об этом тоже спрашивала. — Мэй высвободила руку и открыла дверь на кухню. — Я собираюсь в Африку.

Рейф медленно вошел следом за ней и поднялся к себе, чтобы переодеться к обеду. Да… Если единственными посетителями здесь были собутыльники Найджела да Дирхерст, ничего удивительного, что Лис додумалась до того, что любовь и брак никак между собой не связаны…

Он стянул грязную, мокрую от пота рубаху и залез в полную горячей воды медную ванну, которую приготовил для него Бикс. В тех редких случаях, когда Рейф задумывался о собственной женитьбе, он всегда думал о любви. Куин и Мадди явно были друг в друга влюблены, а то, что его светлость обожал герцогиню, он и так знал.

Рейф с наслаждением погрузился в горячую воду, давая отдых натруженным и ушибленным мышцам. В отношениях со всеми женщинами, с которыми он был знаком, всегда наступал момент, когда он начинал думать, что ему не судьба одновременно влюбиться и жениться. Правда, до сих пор ему еще не повстречалась такая женщина, как Фелисити Харрингтон.

И не повстречается, напомнил он себе. Тем более было глупо надеяться, что она станет дожидаться, млея и трепеща от восторга, пока он разберется, как ему жить дальше. Черт возьми! Давно пора с этим разобраться! Вон даже восьмилетняя Мэй умудрилась наметить в своей умненькой головке маршруты будущих путешествий. А он?

В дверь деликатно постучал Бикс:

— Мастер Рейфел, обед будет подан через двадцать минут.

— Спасибо, Бикс.

Одно стало ясно — отсрочка с продажей Фортон-Холла не может длиться до скончания века. Очень скоро ему придется выбирать между свободной, холостяцкой жизнью, которая будет проходить в скитаниях по дальним странам, и цепями, которые прикуют его к наделу земли и одной-единственной женщине на всю оставшуюся жизнь. И на этот раз он не может позволить себе принять ошибочное решение.

Рейф вздохнул, вылез из ванны, и разгоряченное тело приятно овеял прохладный вечерний воздух. Возможно, ему следовало стать секретарем его светлости, и только. По крайней мере всегда можно было бы найти того, кто виноват во всех неудачах.

Глава 16

Несколько дней спустя Рейф начал всерьез подумывать о том, что его мимолетное малодушное желание найти виновника всех своих бед в Фортон-Холле приняло облик злого духа.

Сначала свисавшая с проезжавшей мимо подводы веревка непонятно как зацепилась за лестницу, на которой стоял Билл Дженкинз, и тот полетел на землю, расшибив плечо. На следующий день, ближе к полудню, одна из только что установленных стропильных балок подломилась, когда прямо под ней работал Грэм. Не метнись он в самый последний момент в сторону, она наверняка убила бы его на месте.

— Напасть какая-то, — предположила Мэй. Она сидела рядом с ним на корточках, выдергивая сорняки из обложенной камнями перекопанной клумбы. После двух попыток строящейся конюшни прибрать к рукам две жизни Рейф сослал девочку в сад. В свою очередь, ее присутствие в саду сегодня обрекло самого Рейфа на копание в земле вместе с ней.

— Нет никакой напасти! — сердито возразил он, стараясь не обращать внимания на смешки Фелисити.

— Ну, их всех к чертям собачьим, Рейф! Ничего я не знаю и не понимаю!

Рейф приподнял бровь:

— Между прочим, леди обычно говорят «будь оно проклято».

Мэй сердито сдвинула брови:

— Не будь таким напыщенным ничтожеством. Я не леди, мне всего восемь лет.

— Понятно, — протянул Рейф. Он повернулся к Лис, и его губы тронула едва заметная усмешка. — А она убедительна, ты не находишь?

— Нечего ей потакать. Она что, палубный матрос, чтобы так ругаться?