Чужое наследие - Вячеслав Шалыгин

Она со щелчком захлопнула зеркальце и очаровательно улыбнулась.

– Твои умозаключения, конечно, обнадеживают, но я предпочитаю максимальную ясность, – Щукин указал Невхору на выход. – Прикажи готовить мою эскадру. Я лично уничтожу Преображенского.

– Стоит ли так рисковать? – настороженно спросила Татьяна.

Было видно, что ей не очень-то хочется улетать с жаркой Моситы.

– Я чувствую, что предательство марсиан не решит проблемы. – Щукин напыжился. – Без меня чиниды с князем все равно не справятся. Таковы правила игры в высших сферах. Мессия может погибнуть только от руки бога. Ты можешь подождать меня здесь.

Татьяна несколько секунд поколебалась, но в результате отрицательно покачала головой. Она решила больше не терять нить основных событий. Будущей правительнице Земли и Колоний следовало быть в курсе всего. К тому же, как только исчезнет Преображенский, откроется прямой путь на Землю, и Щукин наверняка полетит туда. Татьяна представила себе сладкий миг триумфального возвращения домой. Ради этого стоило рискнуть и отправиться вместе с приятелем в жутковатый ледяной пояс Солнечной.

– Я с тобой, любимый.

– Как пожелаешь, дорогая…

Январь 2325 г., ОВК – Многомерность

– Нам всем сейчас нелегко, девочка моя, – княжна Оксана прижала Катю к себе и погладила по голове. – Но все образуется. Скоро Великий Князь вернется, и жизнь войдет в колею.

– А если Саша передумает? – Катя всхлипнула. – Когда они улетали, он даже проститься не забежал.

– Это война, у нее свои правила, – Оксана вздохнула.

– А если они не вернутся? Ходят слухи, что у них все сорвалось и теперь флот в страшной опасности.

– Глупости! – Оксана отстранила фрейлину и строго на нее взглянула. – Не смей так говорить! Даже думать так не смей! Они вернутся. И Саша твой образумится. Сама посуди, разве эта провинциальная девочка тебе соперница? Ну ступай, отдохни. И прекращай реветь. Нельзя тебе волноваться. А то ребенок будет капризничать. Иди к себе.

Катя утерла слезы и покорно побрела в свою комнату. Княжна ее не успокоила. Одна мысль, что соперница находится где-то здесь во дворце и может в любую минуту встретиться на пути, вызывала у Катерины приступ нервной дрожи. Нельзя было поселить ее в гостинице? Ну поговорили с князем, рассказала она о своих приключениях во вражеском плену, зачем задерживать ее в гостеприимных кремлевских покоях? Вон, профессора этого… Краузе никто на побывку не оставил. Поговорили и на лечение в Центральную больницу отправили. А эту ехидну в западном крыле поселили, в гостевых апартаментах, как княгиню какую-нибудь. Подумаешь, папа у нее большой начальник. Можно было и в «России» поселить, в люксе. Наверняка это Горохова идея. Кобель несчастный!

Приступ ревности оказался таким сильным, что у Кати заболел живот. Она в сотый раз прокрутила в мыслях все, что скажет этой Шурочке при встрече. Ничего приятного соперница не услышит, это точно. Все узнает и о себе, и о своих предках до седьмого колена…

Катя свернула в северный коридор и едва не остановилась от неожиданности. Под коленями ослабело, и ей с большим трудом удалось удержаться на ногах. Шура шла навстречу с таким видом, будто давно уже стала полноправной обитательницей Кремля. Во рту у Кати пересохло.

– Привет, – поравнявшись с соперницей, бросила Шура. – Ты – Катя?

– И что? – с вызовом спросила Катерина.

– Ничего, – Шурочка улыбнулась. – Просто я давно хотела познакомиться, но ты, похоже, меня избегаешь.

– А зачем нам знакомиться? Что обсуждать?

– Ты сердишься из-за Саши? Но между нами ничего нет.

– Так уж и ничего! – Катя почувствовала, что оторопь проходит, уступая место праведному гневу. – Задурила парню голову, а теперь ничего нет?! Скажешь, не к тебе он вечерами бегал, пока в поход не ушел?! Две недели, как на службу! Думаешь, я ничего не знаю?!

– Да не бегал он ко мне, – Шура искренне удивилась. – Ну встречались случайно в коридоре, парой фраз перекидывались. А потом он убегал по делам. Они все тут не спали даже, к походу готовились, какие встречи? Не веришь, у охраны спроси. Майор Трошкин да ефрейтор Бабин, вот моя компания была, все две недели.

– Ты можешь говорить что угодно, только знай, Сашу я тебе не отдам! Даже не смотри в его сторону! Поняла?!

– Ну знаешь! – Шура вспыхнула и залилась багрянцем. – Если ты так, то и я терпеть не намерена. Пусть Горохов сам решает, с кем ему быть!

– Ты стерва! Провинциальная выскочка!

– А ты столичная пустышка и вообще… – Шура оборвала реплику и, огорченно махнув рукой, пошла дальше.

Катя хотела крикнуть ей вслед еще что-нибудь обидное, но к горлу подкатил тугой комок, а на глаза навернулись слезы.

Она резко развернулась и почти бегом бросилась в свое крыло. Добравшись до комнаты, она упала на кровать и залилась слезами. Даже дверь не захлопнула.

Минут через десять она немного успокоилась и попробовала мыслить трезво, но отчаяние и жуткая ненависть к провинциальной выскочке этого не позволяли. Кроме проклятий и навязчивого желания задушить ее голыми руками, ничего в голову не лезло. «Как он мог?! Все же было так хорошо… А тут эта селедка! Горохов, ты скотина! Кобель!» Катя снова уткнулась в подушку и всхлипнула. Вновь разреветься ей не дали шаги в коридоре. Катя поднялась, чтобы закрыть дверь, но шаги почему-то стихли, а затем начали удаляться. Несмотря на то что она была крайне расстроена, это, казалось бы, незначительное происшествие почему-то ее заинтриговало. А вдруг это ненавистная соперница? Подкралась, чтобы насладиться своим триумфом?! Ну нет, не выйдет!

Катя резко распахнула дверь и выглянула в коридор. В ближайший боковой проход свернул какой-то мужчина. Шаги были его, без сомнений. Почему же он убежал? Может, Горохов уже вернулся и, услышав из комнаты рыдания, решил отсидеться где-нибудь, пока Катя не успокоится? Предатель! Нет уж, не отвертеться тебе от неприятностей! Катя выбежала в коридор и заглянула за угол. Тень беглеца мелькнула в просвете запасной лестницы. «Так торопится, гад, что даже лифт не подождал…» Катя добежала до лестницы и прислушалась. Коварный изменник торопливо топал вниз. «Старается не шуметь, думает, я без ушей? Скотина!» Катерина подхватила длинную юбку и засеменила вниз.

На первом этаже шаги преследуемого стихли, хотя дверь в холл не открывалась. Значит, затаился, стервец! Катя одернула платье и, пару раз глубоко вдохнув, решительно двинулась вниз.

Мужчина стоял лицом к дверям в холл, но даже со спины стало ясно, что это не Горохов. Когда Катя спустилась на лестничную площадку, незнакомец обернулся и, холодно улыбаясь, спросил: