И нет конца обманам - С. Дж. Сильвис

Честно говоря, мы вообще ничего не могли. Если верить информации, добытой Олли в интернете, картель действовал в наших краях уже много-много лет, и даже ФБР не удавалось его остановить.

Джим сказал, они ведут какую-то операцию под прикрытием, и я никак не могла избавиться от ощущения, что нахожусь прямо в центре этой операции. Казалось, я – недостающий фрагмент мозаики. Я была блестящим золотым билетом, которым ФБР размахивало перед носом у самых опасных людей в мире.

Я не знала, чему верить.

Я ничего не знала, только что мой отец связался не с теми людьми, а его дочь вот-вот заплатит за его грехи.

«Тебе почти восемнадцать. Они хотят вернуть долг». Мамины слова снова и снова крутились в голове. Ее голос, напоминавший скрежет мелом по стеклу, неумолимо преследовал меня. Почему сейчас? Эти люди убили моего отца и работали на наркокартель. Они бы не стали дожидаться моего совершеннолетия ради похищения из мести. Значит, дело было именно в возрасте. Именно в достижении восемнадцатилетия. По какой-то причине это было важно, и я была практически уверена, что могу спросить об этом лишь одного человека.

Вот только я не знала, как поехать к ней так, чтобы Кристиан не узнал.

Дело было не в том, что я не хотела видеть его рядом. Хотела, причем постоянно. Но я знала, что, если он снова встретится с моей матерью или хотя бы увидит, где я раньше жила, в каких условиях, он с катушек слетит. Вспыльчивый характер одержит верх. Как там говорится? Лучше просить прощения, чем разрешения?

Мне не нужно было разрешение на встречу с мамой, но что-то мне подсказывало, что парень, с такой нежностью лелеявший мое сердце, не поймет логику моих доводов.

Он хотел любой ценой защитить меня, и как раз поэтому ехать со мной ему было нельзя.

На мгновение мой взгляд скользнул к Эрику, и он, заметив это, склонил голову в молчаливом вопросе.

Эрик.

Точно.

* * *

– Ни в коем случае.

– Эрик, пожалуйста. Я знаю, о чем прошу тебя, но либо ты поедешь со мной, либо я поеду одна. Взять Пайпер я не могу. Мне нужен тот, кто будет выглядеть достаточно грозно, чтобы меня никто не побеспокоил, пока я попытаюсь выудить у нее информацию.

Он всплеснул руками, потом запустил их в темную шевелюру, будто готов был рвать на себе волосы. Эрик казался мрачным, загадочным, и я, кажется, ни разу не видела, чтобы он улыбался. Он был угрюмым парнем, как и Кристиан. Высоким – не меньше шести футов, и широкоплечим, крепко сложенным. Он сразу привлекал внимание, но не в лучшем смысле этого слова. От него веяло опасностью, как от человека, который не побоится надрать задницу обидчику. Потому он и был мне нужен.

– Кристиан меня убьет на хрен, и он мой лучший друг. Ни за что, блин. Я не могу так его предать.

– Даже если в итоге ты спасешь его девушку? – возразила я.

Он задумался, и я продолжила:

– Если я возьму Кристиана, он психанет от первой же грубости со стороны моей матери. Он перед этим увидит, где я раньше жила, и его самоконтроль уже будет на пределе. Ты это знаешь, я это знаю. Он вспыльчивый и не сдержится. Я даже не успею спросить мать о том, про какой долг она говорила, как он потащит меня прочь. – Я понизила голос, спохватившись, что мы в библиотеке. – Мое восемнадцатилетие почему-то играет очень важную роль. Иначе бессмыслица получается. И, если ФБР собирается сделать из меня приманку для картеля, я хочу хотя бы узнать почему. Хочу узнать, что меня ждет. Мне исполняется восемнадцать завтра! Понятное дело, они придут за мной. Они еще не раз попытаются.

Эрик вздохнул и прислонился спиной к одной из полок.

– Как, черт возьми, нам такое провернуть? И если Кристиан убьет меня, имей в виду, это твоя гребаная вина.

Я чуть не заверещала от радости и в благодарность обняла его. Меня затопило облегчение. Мы с Эриком едва знали друг друга, но почему-то прекрасно ладили. Он был уравновешенным, и мне это нравилось, не говоря уже о том, что мы оба дорожили Кристианом. Этого было достаточно.

– Как тебе идея прогулять школу?

Губы Эрика изогнулись в улыбке.

– Это будет не первый раз.

У меня при мысли о прогуле вспотели ладони. Хотя…

– Ты так же близок с директором Уолтоном, как Кристиан?

Он пожал плечами.

– Достаточно близок, а что? Каков план?

– Следуй за мной.

* * *

– Поверить не могу, что у нас получилось.

Мы бежали к машине Эрика. На уроке математики я сделала вид, что мне нехорошо. Миссис Симмонс разрешила Эрику, который благородно предложил свои услуги? сопроводить меня к директору. Там Эрик сказал, что может подвезти меня домой, раз мне так далеко ехать на автобусе, и мистер Уолтон ухватился за эту возможность.

– Кристиан говорит, директор Уолтон любит меня, потому что умный. Я предполагал, что он будет не против, особенно учитывая, что ты ему тоже нравишься.

Эрик завел «Рейндж-Ровер» и покосился на часы.

– У нас час и двадцать минут, чтобы вернуться к последней паре. Иначе Кристиан поймет, что к чему.

– Тогда поехали.

Всю дорогу до трейлерного парка сердце у меня билось так сильно, что я практически слышала его грохот, не заглушал даже хеви-метал, который Эрик слушал на полную громкость. Он миллион раз проверил телефон, и каждый раз, когда он смотрел на экран, я боялась, что там появится имя Кристиана. Кристиан, конечно, придет в ярость, но, будем надеяться, в итоге все поймет. Мне ненавистно было действовать без него, и я поймала себя на мысли, что в моей жизни, похоже, произошли крутые перемены. Я всегда была невероятно независимой, а теперь мне даже не хватало присутствия Кристиана.

– Сюда, – я кивнула на заброшенную гравийную дорогу, где стояло несколько мусорных баков. Я и припомнить не могла, сколько раз мне приходилось копаться в мусоре, чтобы найти что-нибудь поесть. Слишком много для ребенка, который прожил здесь всего несколько месяцев – до прихода соцслужб.

Мы с Эриком выбрались из машины, он запер ее, и мы направились по грязной, заросшей травой и сорняками дороге, вдоль которой выстроились разбитые, уродливые трейлеры.

Эрик помалкивал. До маминого трейлера идти было прилично, а мы наверняка выглядели странно. Посреди дня, когда солнце в зените, а дети в школе, мы оба были в школьной форме, хотя я сильно сомневалась, что кто-нибудь здесь вообще знал, который час.