Осколки эпохи Путина. Бюрократия против нации - Андрей Савельев

«В народ» пришлось идти. На сегодня был намечен всероссийский телемост. Надо было «соответствовать», но Президент не мог заставить себя читать подготовленные ему бумаги. Он перелистал несколько страничек, выхватывая отдельные фразы и мимоходом запоминая некоторые цифры. Все это его раздражало, и он оттолкнул от себя аккуратную папочку с тонкой стопкой листов: нет, это все не то… А что «то»? Президент не хотел думать об этом. Его беспокоил цвет лица и как-то уж очень быстро поредевшие волосы.

«Парикмахера надо будет погнать к чертовой матери», — подумал Президент. Он хотел, было, коснуться свой почти совсем уже непокрытой головы, но вовремя отдернул руку, вспомнив, что хрупкая прическа, подобранная волосок к волоску, может быть разрушена. Настроение еще больше испортилось.

«Нет, надо собраться», — путалась мысль между какими-то сонными образами, самовольно всплывавшими в памяти.

Студия встретила Президента хирургически холодно. Ведущие привычно-делано улыбались и шутили с каменными лицами, на которых кривились рты, прорисованные как у манекенов. Этот прием охладил раздражение, которое готово уже было найти жертву. «Да что я трепещу, как девица перед выданьем?» — сказал себе президент. «Плевать на все. Рейтинги — аховые, что ни скажи — прославят так, как Сталина славили. Никаких проблем». Президент вскинул подбородок и со своего невысокого роста взглянул на окружающих с презрительной иронией.

Эфир начался. Надо что-то говорить. Президент вспомнил действительно счастливые минуты вчерашнего футбольного телесеанса. В записке помощников как раз предлагалось использовать этот беспроигрышный ход. Даже те, кто в футболе ничего не смыслят, сегодня рады внезапной победе нашей сборной над англичанами. Восторг вчера вздували до невероятных высот именно для того, чтобы Президенту было с чего начать общение с нацией.

С первой минуты надо показать свою уверенность: «Добрый день. Начать сегодняшнюю нашу встречу, сегодняшний разговор я бы хотел с другого. (Боже, что это я сморозил! Чего «другого»?) Я хочу поздравить сборную России по футболу со вчерашней победой. Всех любителей спорта, любителей футбола с замечательной победой. Мне кажется, что команда победила в значительной степени благодаря мощной поддержке трибун, мощной поддержке болельщиков и за счет командного духа. И, конечно, везения, удачи, которая сопутствует главному тренеру господину Хиддинку. Это приятное событие в спортивной жизни страны».

Президенту самому стало приятно, что все так хорошо сложилось, что можно протянуть невидимую нить доверия между ним и теми, кто приник к экранам телевизоров, пытаясь угадать в словах главы государства свое собственное будущее. Победа, пусть даже случайная и ничего не дающая для жизни страны, все же окрыляет. Хотя бы на один день. И этого достаточно.

Но пора было переходить к делу. Президент помнил, что он каждый год оценивает результаты работы как положительные. Но чем же подкрепить эту уверенность? Как передать ее людям? Президент знал, что цены на продовольствие пухнут на глазах. Что противопоставить этому? Доверия — вот чего требовала беседа со страной! Президент не видел собеседников, но знал, что нужно сказать что-то сокровенное. Пока текла размеренная речь, в сознании Президента металась мысль именно об этом. Губы складывали каждую фразу похожей на другие: «результаты были положительные», «действительно результаты за все эти годы положительные», «даже лучше, чем мы ожидали».

В чем, в чем они лучше? Президенту пора было что-то вспомнить из записки, которую он так легкомысленно оттолкнул от себя в минуту утренней слабости. Но вспомнилось совсем другое — спасительный аргумент о росте валового внутреннего продукта, который всегда подсчитывали так, чтобы Президенту не в чем было каяться перед гражданами. И снова губы складывали привычные фразы о ВВП. И снова пора было как-то объясниться: причем же здесь жизнь народа и какое отношение к ней имеет ВВП? Президент оборвал пустые фразы и попытался заставить себя сказать что-то со смыслом, объяснить, почему этот непонятный ВВП так дорог ему и так непонятен тому, кого он представлял глядящим в коробку с телеэкраном.

«От этого показателя зависит количество рабочих мест, поступления в бюджет, возможность государства не только исполнять свои социальные обязательства — скажем, вовремя платить заработную плату и пенсии, но и повышать их. От этого зависит развитие социальной сферы, здравоохранения, образования, обеспечения обороноспособности и безопасности государства». Все зависит оттого, что у нас всегда растет и что никто не может понять.

«А может и к лучшему, что никто ничего не понимает?», — мельком подумалось Президенту.

Цифра, Президент должен вспомнить цифру! Что еще может быть так убедительно? Вот она! «В прошлом году рост составил 6,7 процента, в этом году планировали только 6,2 процента, а за 8 месяцев текущего года у нас уже рост составил 7,7 процента». «Неплохо, неплохо», — президент повторял эти слова, как будто подбадривая себя. И вдруг вспомнил, что прирост считают в сопоставлении с прошлым годом, и это надо объяснять! Но тема уже ушла в сторону, и Президент мысленно махнул рукой: «Да ладно! Умный не скажет, дурак не поймет! Кто на такие мелочи будет обращать внимание!».

Пока переживался этот казус, Президент допустил следующий, сказав, что инвестиции в основной капитал составили 25 процентов и рост тоже 25 процентов. По отношению к чему рост, объяснять было некогда. Да и кому это надо? Цифры стали привычно всплывать в памяти. Президент, как по написанному, начал их перечислять. Тревога, что все выйдет не так, исчезла. Макроэкономика заворожила Президента, и ему казалось, что он так же завораживает аудиторию.

Все показатели должны быть большими или очень большими. И президент не обижал аудиторию малыми цифрами. «О жилье, о жилье — это всех волнует», — думал Президент. И произносил цифры фантастического роста ввода жилья. «Это уже похоже на так называемый строительный бум», — поддержал он сам себя.

Привычная картина, созданная словами и цифрами, радовала Президента. И он был уверен, что радует сограждан выдающимися размерами золотовалютных резервов и Стабилизационного фонда, а также ростом зарплат и пенсий. «Неплохо, неплохо», — подбадривал себя Президент вновь и вновь, имея в виду, что всем очевидна его скромность и сдержанность. Ведь на самом деле все должны были сказать: «Куда там неплохо! Да просто здорово!» Так говорить нельзя, но это так. Скромность — это фирменная марка. Не надо ее портить.

Как было не вспомнить о демографической проблеме, которую Президент в прошлом году так ловко увел у оппозиции. И теперь он мог говорить, что по его инициативе деньги вложены правильно — растет рождаемость, снижается смертность. Неважно, к каким уровням; важно, что есть позитивная тенденция! Ведь людям нужна надежда! Зачем же их пугать прогнозами демографов? Надо настойчиво твердить, что все улучшается и будет улучшаться дальше.

И еще очень важное. Выборы 2 декабря. Значит, надо сказать, что с 1 декабря все улучшится сразу и резко. Особенно пенсии. Ведь к избирательным урнам потянутся дисциплинированные пенсионеры. Они особенно тепло относятся к Президенту. Значит, они должны знать, что именно от Президента они получат в кошельки по 300 рублей. И забудут они повышение цен, которое к тому времени растворит эти деньги без остатка. Главное, чтобы знали, что вот эти три конкретные бежевые бумажки в их кошельках — это аванс от Президента. И тогда они проголосуют так, как надо Президенту, чтобы остаться уже не Президентом, а Властителем. Потому что народ его так любит, так любит, что не отпустит из власти! Ну а он-то не даст в обиду пенсионеров!

Президент долго не замечал немого знака ведущей, что пора уже закончить монолог и приступить к вопросам.

На связь вышел Владивосток. Там день уже кончался, и надо было успеть зафиксировать охват аудитории — от Москвы до самых до окраин. Но окраина как-то сразу подвела. Еще не старая женщина с острова Русский залебезила-запричитала, стала просить и умолять обратить внимание на неуютную ее родину. На материк с острова не доедешь, а уж добраться до центральной России — никаких денег не хватит. И причитала женщина с какой-то пронзительной надеждой на международный саммит, о котором Президент так необдуманно сказал в каком-то порыве. Уже и не упомнить, по какому поводу. Теперь приходилось дальше играть в эту случайно начатую игру. И только потому, что сценарист решил, что игра эта всерьез, что ради саммита на острове Русский в этот суровый край будут вложены миллиарды. «Сочи теперь всем захотелось», — недобро подумал президент, как-то сразу устав от длинной и сбивчивой речи, долетевшей до него через весь континент.

Только к концу своего речитатива женщина как будто вспомнила, зачем ее подвели к микрофону, наконец-то выдавив из себя что-то вроде «на кого же вы нас покидаете».