Два часа до конца света - Виктор Маршанский

этот документ датирован 1770-ым годом. В нём упоминается монах, передавший Комитету Аномалий Российской Империи несколько объектов, два из которых в данный момент числятся на счету Зоны 112. Это уже рассмотренный Маршем "Ртутный камень" и что-то ещё. Тут остался только старый порядковый номер: Фита-Сорок. Ищем в реестре Зоны зацепки, и попадаем вот на этот документ, согласно которому, теперь этот объект зовётся "Вещателем", и имеет номер…

— Шесть-три-четыре-один, — выдохнул Лебедев, — прескверная штука. Четыре головы, сшитые вместе в районе затылка. Сводит людей с ума.

— Точно, — подтвердил детектив, — именно столкнувшись с этим объектом, Нежилец впервые проявил себя как аномальная сущность. Мы полагаем, что его память может глушиться усилием воли. Вероятно, он, в течение многих своих жизней, мог заставлять окружающих воспринимать себя значительно моложе, чем он есть, играя роль обычного человека. Однако тот факт, что его природой является тяга к отмщению, заставляла самого Нежильца постоянно искать деятельности, связанной с аномалией. И столкновение с "Вещателем" стало поворотным моментом в его последней жизни, когда груз всех прожитых лет возник перед вниманием и выбил из колеи.

— Стоп, — воскликнула Шихобалова, доставая из сумочки очередную банку бодрящего пойла, — а почему мы говорим именно об отмщении? Я предполагала, что привязанность к людям, вроде сильной любви, куда более способна сподвигнуть людей на изменение реальности, в том числе и аномальными способами.

— Во-первых, — пояснил Могилевич, — истинная жажда мести является следствием утраты чего-то очень важного. Мы предполагаем, что Мнемогемнон, чьё имя упоминается в материалах "Ртутного камня", мог быть очень могущественным и жестоким существом. Вполне вероятно, что, при жизни, Нежилец, — простите за тавтологию, — потерял любимого человека, из-за действий этого монстра. Может, ходячее зло, как называли Мнемогемнона в некоторых источниках, вырезал его деревню, убив жену и детей, вроде того. Было бы неплохо поспрашивать об этом самого Нежильца. Учитывая, что "Стазис" уже снят, мы можем направиться к месту возникновения комплекса имени Новикова.

— Куда?! — Одновременно переспросили Лебедев и Маргарита.

Детектив устало провёл рукой по бледному лицу.

— Чёрт, вы же не знаете. Я уже связался с Одинцовым. Он подтвердил слова Архивариуса о появлении комплекса за чертой города. И, судя по его тону, грядёт нечто страшное. Он уже собирает информацию насчёт засекреченной постройки Отдела "П".

— Ебать, — резюмировала сотрудница, рухнув на офисное кресло, — а что насчёт нас? Нежилец по-любому покинул Зону. Что мы скажем начальству?

Тяжко вздохнув, Могилевич объявил коллегам:

— У меня есть план, но вам придётся мне подыграть.

***

Комплекс «Рост», то же время

Направив объектив фотоаппарата себе под ноги, Владимир Марш делал снимки цветов, состоящих целиком и полностью из покрытых коррозией шипов. Вокруг него стояли вооружённые дружинники из отряда Усачёва. Сам командир возился с тяжёлым чемоданом разномастной аппаратуры недалеко от железных ворот.

Им удалось пройти двадцать метров от входа в комплекс, не столкнувшись ни с одной опасностью, что можно было считать удачным началом исследования.

— Паш, подкинь линзу под номером девять. — Крикнул Марш, выпрямившись во весь рост. — Она в такой зелёной бархатной коробочке.

Напряжение, сотрясающее его руки, ушло вскоре после принятия таблеток. С каждым вдохом, разум всё более и более прояснялся.

Подошедший командир сунул ему линзу:

— Такую вещь лучше не кидать. — Миролюбиво заметил Павел. — Разобьётся.

— Да у нас таких на складе штук триста ещё, — поведал Марш, совершая манипуляции с фотоаппаратом, — это называется астатно-шихтовой линзой. Soviet technology, так сказать. Отдел «П» когда-то интересовался таким явлением, как завеса. Ты в курсе, что вокруг нас могут находится множество опасных невидимых тварей?

— Ну, — протянул командир, почесав бритый затылок, — нам многое на лекциях рассказывали.

Сняв стандартную линзу, Владимир с щелчком нацепил другую.

— А знаешь ли ты, мой воинствующий друг, что Отдел в своё время устроил целый геноцид людей с аномальными способностями?

Направив взгляд камеры на пространство комплекса, доктор несколько раз нажал затвор.

— То была жизнь без комитета по Этике, — пожал плечами Усачёв. — Хорошо, что он теперь есть, наверное.

— Наверное, — задумчиво повторил Марш, вглядываясь в дисплей, на котором вырисовывались очертания завода. — Смотри!

Заглянув через плечо Владимира, командир наблюдал, как между корпусами комплекса виднеется слабо различимый силуэт.

— Фантом? — Тихо спросил он.

— Не совсем. Помнишь ту девчонку, которую швырнуло дерево перед главным корпусом?

— Да, и что?

— Её зовут Вера. Когда-то давно её мать пытали в застенках нашего учреждения. Лет восемьдесят назад. Я дам тебе потом почитать очень длинный документ.

— Ты знаешь, я не очень лажу с книгами. Расскажи лучше кратко. И самое важное.

— Самое важное? — Подняв бровь, переспросил доктор.

— Ты знаешь о чём я.

— О наиболее эффективном способе убийства? Не знаю. Их тела набиты какими-то микроскопическими тварями, думаю, пули им не нанесут особого вреда.

— Взрывчатка?

— Может быть.

С этими словами, он уверенным шагом направился вглубь комплекса.

— Эй! — Крикнул Павел. — Ты куда?

— К тому дереву. Держу пари, оно разумное. Нужно поболтать с ним.

— Твою мать, Володя! Не суйся туда. Вернись.

— Догоняй! — Крикнул он, не оборачиваясь.

— Вот же тупорылый кретин, — тихо процедил вояка, — вы двое! За мной, остальным охранять вход. При первой же возможности, открывать огонь.

***

Недра главного корпуса, 12:20

Комплекс "Рост", четвёртый подземный цех, 1965 г.

Они медленно двигались в тесном проходе между огромными станками, наполнявших тёмный зал. Вера вела Константина за рука, ориентируясь на силу своей прекогниции. Светло-розовая футболка мальчика была пропиталась её кровью, когда ему пришлось повиснуть у неё на шее, чтобы она, левитируя, смогла спустить их на несколько этажей вниз. По какой-то причине, в здании отсутствовали лестницы, и не было найдено ни одного обломка бетонных перекрытий или свай, указывающих на то, что они вообще когда-то здесь были.

— Вероятно, местный персонал умел летать, — предположил мальчик, — либо телепортироваться.

— Здесь невозможно провести сеанс смещения, — возразила тётя, — что-то действует на меня. Не даёт сосредоточиться.

Сначала Вера думала, что ей мешал страх, но чем дольше она находилась внутри этого здания, тем яснее ощущала давящее присутствие потусторонних сил. Ощущение матери таяло с каждым шагом, словно она стремилась к миражу, который отдаляется, по мере приближения.

Когда они спускались, глаза Константина были плотно закрыты, но Вера, чьё зрение функционировало даже несмотря на наличие опущенных век, могла видеть, как в пустых дверных проёмах возникают пугающие образы.

Опустившись на самый нижний этаж, авантюристы оказались на два этажа ниже земли. Дальнейший путь им преграждал бетонный пол, усеянный осколками стекла. В очередной раз вспомнив про обувь, Вера была вынуждена приземлиться на это ранящее кожу стоп покрывало. Дальнейший