Ведется следствие - Кира Измайлова

– Увы! – развел тот руками, а Цисси согласно щелкнула клювом. – Боюсь, экскурсии я вынужден отложить до лучших времен, а теперь мне следует как можно скорее принять дела моего несчастного предшественника. Полагаю, времени на то, чтобы ознакомиться с достопримечательностями Болотноградска, у меня будет предостаточно!

– Очень жаль, – кивнул следователь. – Но тогда хотя бы позвольте проводить вас. Возможно, на обратном пути мы снова заглянем сюда, но… – он подумал. – Нет, лучше не загадывать. Итак?

– Буду крайне признателен вам, дорогой Руперт, – ответил адвокат. – Признаюсь, в вашей компании время пути пролетело незаметно и, право, я не возражал бы, если бы экспресс шел вдвое дольше до цели моего путешествия, но… служба есть служба!

– Именно так, – согласился Бессмертных, и компания проследовала на перрон.

– Господа, – тактично окликнул служащий вокзала, – пожалуйста, не выходите в город без сопровождающих, это может быть опасно.

– Да, мы уж видели плакаты, – кивнул следователь. – Не беспокойтесь, любезный.

– Меня должен встречать локомобиль, – сказал адвокат, – но, кажется, экспресс прибыл даже с опережением графика. Ну что ж, я только счастлив буду провести лишние четверть часа с вами!

Пока он расточал любезности Каролине, Дэвид осматривался по сторонам. Вокзал как вокзал… вон со всеми предосторожностями вынесли спеленутую простынями госпожу Приятненьких… Госпожа Полненьких старательно рыдала и старалась броситься подруге на грудь, но мощные санитары аккуратно отстраняли даму.

Доктор Упертых вышел сам в сопровождении своих ассистенток и подошел попрощаться.

– Надеюсь, если нам доведется еще встретиться, – сказал он напоследок, – то не при столь трагических обстоятельствах.

– А мы искренне надеемся, что вам удастся все-таки побороть болезнь, – за всех ответил Бессмертных.

– Именно! – воскликнула Каролина. – Такой талант, как ваш, не может пасть в борьбе с какой-то гнусной заразой… гхм, простите, я всю ночь писала новый роман, а у моих персонажей такой специфический лексикон… Одним словом, господин Упертых, я буду с нетерпением ждать ваших публикаций!

– А я – ваших книг, госпожа Кисленьких, – отозвался тот. – Простите, искренне желал бы поцеловать вам руку, но не стану рисковать. Вы ведь знаете, вирулентность intelligenza не исследована до конца, поэтому… Не то чтобы я думал, будто болезнь может грозить вам, но кто-то из окружающих…

– Хм, – сказал Пол Топорны и посмотрел на коллег.

Коллеги посмотрели друг на друга, и вскоре все взгляды скрестились на Дэвиде.

– Что? В чем дело? – забормотал тот, невольно отступая.

– Юный впечатлительный разум, – вздохнул следователь, – к тому же несколько испорченный этими… хм…

Дэвид покраснел, поняв, что патрон имеет в виду любимые стажером развлекательные журнал.

– Словом, вы из всех нас единственный, кто находится в группе риска, – заключил Бессмертных.

Дубовны затравлено оглянулся. Доктор Немертвых подтверждающе кивнул.

– Позвольте, но почему именно я?! – в отчаянии вскричал юноша. – Почему не… нет, ну не вы и не господин Мягко-Жестоких, не поручик, не господин Топорны, но, например, Ян? Или Берт?

Доктора он благоразумно обошел вниманием.

– Дэвид, подумайте как следует, – призвал следователь. – Вы всерьез полагаете, что опытные операторы скоросудия могут оказаться подвержены какой-то там intelligenza? Смешно!

– А госпожа Кисленьких? – упорствовал Дубовны. – Простите, но…

– А наша дорогая Каролина – это Каролина, – усмехнулся в усы следователь. Та польщенно улыбнулась. – Потом поймете. Может быть. Словом, Дэвид, послушайте доброго совета и держитесь поближе к нам. Мне бы не хотелось начинать всё сначала с каким-нибудь бестолковым юнцом! Вы-то вроде бы уже немного пообтесались… хотя, конечно, идеи у вас возникают феерические в своей нелепости.

– Это постепенно пройдет, – заметил адвокат. – Молодому человеку нужно набраться опыта, только и всего, а живое воображение – ценное качество!

Ян шевельнул оттопыренным ухом.

– Это за вами машина? – спросил он, и в тот же момент рядом взвизгнули покрышки.

– Хм… – с сомнением произнес Берт, разглядывая маленький локомобиль-кабриолет цвета шампань.

Выглядел локомобиль хорошо послужившим на своем веку, но более чем пригодным к хорошей гонке. Грязью он был заляпан изрядно, а на решетке радиатора обреченно шевелилось нечто, напоминающее одновременно морскую звезду и обитателя приснопамятных болот. Лобовое же стекло, испятнанное останками разбившихся насекомых, судя по всему, было бронебойным…

– Господин Мягко-Жестоких? – спросила, выходя из-за штурвала, девушка в дорожном платье. Кабина кабриолета открывалась необычно – дверцами вверх.

С пассажирского места поднялся рослый плечистый мужчина с непроницаемой физиономией, наполовину закрытой темными очками. Одет он был в безупречный черный костюм с накрахмаленной сорочкой, запонки сверкали, начищенные штиблеты тоже, а перчатки оказались идеальной белизны. Выйдя наружу, он немедленно подкинул пару угольных брикетов в топку экипажа.

– К вашим услугам, – чуть поклонился адвокат.

– Для вас посылка, – сообщила девушка и протянула ему аккуратный пакет.

– О, это из одного замечательного городка, где я работал когда-то! – воскликнул Людвиг, увидев обратный адрес. – Там премилая кондитерская фабрика, так поверите ли, господа, жители города так привязались ко мне, что вот уже который год присылают маленький презент – большую фирменную шоколадку с моим вензелем… Мы с Цисси самую малость сластены, – доверительно сообщил он и пощекотал мухобора под «подбородком».

– Соблаговолите расписаться о получении, – встряла девушка. – Здесь… и здесь. Благодарю.

– Что вы, это я благодарен за… – начал было адвокат, но таинственная посланница перебила:

– Всего доброго, господа, нам пора.

– Постойте, прошу вас! – окликнула Каролина. – Понимаете, я всегда мечтала узнать: почему именно шампань? Алые – быстрее!

Девушка смерила писательницу взглядом, очевидно, сочла ее достойной ответа и проговорила:

– Мы и так всегда поспеваем точно в срок!

Суровый верзила занял свое место, она села за руль, и локомобиль рванул с места с бешеной скоростью. Миг – и он исчез за поворотом, рев двигателя тоже стих.

– А причем здесь цвет? – спросил Дэвид недоуменно.

– Алые локомобили – самые быстрые, – пожала плечами Каролина. – Так считается.

Стажер, не удержавшись, заглянул за угол и заморгал в растерянности: по всему выходило, что горящие следы протекторов ведут прямиком в глухую стену!