Поглотитель (СИ) - Шишков Юрий

Только сейчас Кейджи задумался. А почему, собственно, он спас его? Ведь его просьба была жестом отчаяния без особой надежды на воплощение. Выяснить это можно только одним путем — спросить. Поэтому осторожно встав, чтобы труды его благодетеля не пошли насмарку и раны не разошлись, он подошел к двери, которая сама открылась при его приближении. Еще одно подтверждение, что он гость, а не пленник. В коридоре в ноздри ударил одуряюще знакомый и почти забытый аромат свежесваренного кофе, жареной картошки, бекона и сосисок. Рот мгновенно наполнился слюной, а желудок настойчиво сообщал, что регенерация происходит не без затрат и неплохо бы поесть. Да что там неплохо, есть хотелось как волу! Поэтому, пройдя по запаху как по путеводной нити, Кейджи попал в небольшую кают-компанию на четыре человека со столиком, синтезатором пищи и работающим головизором. За столом сидел обычный, с виду пожилой светлый эльф с русыми с проседью волосами, который меланхолично насадив на вилку кусок сосиски, обернутой жареным беконом, жевал и смотрел прямо на Кейджи.

— Что стоишь как не свой? Проходи, садись, ешь.

Кейджи сразу заметил, что тарелок было две. Но он и подумать не мог, что это для него. Слишком долго пробыл в рабстве.

— А как поешь, расскажешь, как докатился до жизни такой.

— Аригато, — поклонился Кейджи и, сев на высокий стульчик, еле сдерживая себя от того, чтобы не наброситься на пищу, начал потихоньку есть, стараясь ощутить вкус каждого кусочка. Опомнившись, он еще раз поклонился и сказал: — Итадакимас.

— Японец, значит, — ответил на чистом русском его собеседник.

Кейджи знал, как звучит этот язык и даже несколько слов на нем. Эльф, увидев, что он не ест, махнул рукой:

— Да ты ешь, ешь, потом поговорим.

Кейджи не привык к гайдзинской еде. Она ему казалась очень жирной, непривычной, но какой же вкусной! Не зря в Японии так любили гамбургеры и фанатели по западной культуре. Вот только говядина и свинина в этой стране восходящего солнца были безумно дорогими, и далеко не каждый мог себе позволить их покупать каждый день. Впрочем, учитывая пережитое, он бы сейчас и пустой рис с радостью съел бы.

— Меня зовут Алексус, — стоило закончить трапезу, представился Алексей. — А тебя?

— Алексус-сама, этого недостойного зовут Кейджи, — поклонился еще раз японец с обликом европейца.

— Ой, вот давай без этих «сама» и поклонов. Мне это непривычно и привыкать я не хочу, — ответил ему Алексей, закидывая одноразовые тарелки в отходы. Там они переработаются и будут использованы еще несколько раз. — Как я понял, ты перерожденный, верно?

— Именно так, Алексус-с… — чуть не продолжил с суффиксом Кейджи. Но слово спасителя было законом. Если он не хочет поклонов и суффиксов, то это его право, и будет оскорблением не исполнить его просьбу. — В моей первой жизни я родился…

Кейджи начал рассказывать о совсем ином, непривычном для Алексея мире. Там ядерное оружие было создано на десять лет позже, а об Эйнштейне никто и слыхом не слыхивал. Из-за этого и других изменений, как, например, более адекватный немецкий лидер, который желал не геноцида евреев, а величия своей опороченной и обнищавшей страны, из-за чего Германия, захватив половину Европы, часть Африки и Ближнего Востока, не стала нападать на Британию и СССР, а Япония удовлетворилась половиной Китая, Таиландом и Вьетнамом. Под шумок немного Европы ухватил и СССР, однако в том-то и дело, что немного — и так территория огромная и внутренних проблем хватало. Поэтому в конце восьмидесятых СССР и не показывал предпосылок развала. Скорее, наоборот, аппетиты сверхдержавы росли. Также и США посматривали в сторону Канады и Мексики. В общем, напряжение и недовольство достигли пика, вызвав Третью мировую, которая, с одной стороны, унесла четверть населения планеты, а с другой — продвинула науку и технику далеко вперед. И пусть в том мире первой половины двадцать первого века не было смартфонов и общего Интернета, зато были экзоскелеты, генная инженерия и киберимпланты. Из-за этих изменений Япония не была настолько американизирована, а оставалась более традиционной. В таком мире, пропитавшись героизмом и кодексом воина бусидо, жил Кейджи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Еще в прошлом мире он был солдатом и участвовал в боевых действиях. А потому и здесь имел успех в этой стезе, пусть и технологии в этом мире были гораздо более продвинуты, однако военная смекалка, опыт и психологическая подготовка давали некоторое преимущество. Как и способность Кейджи предчувствовать и предвидеть опасность. Чем ближе по времени опасность, тем четче он её чувствует, а когда до неё остаются мгновения, то и видит смутные обрывки будущего.

— Алексус, проходя мимо вас, я почувствовал, что вы можете уничтожить не только меня, но и всю станцию. Вы будто затаившийся тигр, крадущийся дракон среди простых смертных, — закончил Кейджи. — Вы спасли меня от участи похуже смерти! Примите ли вы потерявшего честь ронина себе в услужение, господин?

— А если я откажусь? И я же просил не называть меня господином.

— Тогда я в тот же миг сделаю сеппуку, Алексус-сама! — с горящим взглядом ответил коленнопреклоненный мужчина.

— Ох, что у меня за жизнь такая? То принцессы, то нимфы, то теперь самурай, — вздохнул Алексей. — Поднимись, Кейджи, я принимаю тебя на службу. Но не как слугу, а как равного себе. Тебе не нужно возвращать свою честь, потому что никто кроме тебя не может отобрать её.

— Вы… Вы… Благодарю, Алексус, — не зная, что на это ответить, сказал ошарашенный Кейджи, чьи глаза недостойно заслезились. Такой могущественный и благородный человек говорит ему, что он хочет видеть его равным себе!

— Но я должен сказать тебе, Кейджи, что это моя ненастоящая личина.

Лицо Алексея поплыло, обнажая красивого, как искусная статуя, мужественного молодого мужчину с белыми длинными волосами до плеч и аметистового цвета глазами, которые ярко светились.

— Эта тайна умрет вместе со мной, господин, — искренне поклонился самурай, ни на секунду не задумавшись в правоте слов Алексея. Он уже ощущал его мощь, и теперь все встало на свои места.

Глава 34

Система Рельян, орбита Биндо.

Алексей после рассказа Кейджи понимал, что лишние секреты бывший японец скорее примет за недоверие господина. Что он недостоин знать правды. Хотя в большей степени это была импровизация, но верные люди или другие разумные были нужны Алексею, как воздух. Собственно, в этом причина, почему он делал большую ставку на дроидов-репликантов. Учитывая количество и, главное, качество его возможных врагов, противников и конкурентов, было бы глупо надеяться, что рано или поздно кто-то из них не решит внедрить своих агентов. Им мог бы быть Кейджи, поэтому Алексей по прибытии к перерабатывающей станции, где уже была пристыкована яхта Сильфины, попросил девушку его проверить. И дело было не только в недоверии — Кейджи могли использовать вслепую, без его ведома, как спящего агента. Для этого существуют как ментальные закладки телепатов, так и гипноз с применением сильнодействующих препаратов и внедрения спящей личности.

— Вижу, где бы ты ни был, ты умудряешься вляпаться в историю, — хмыкнула Сильфина на его просьбу, когда они все собрались на яхте. — А сам-то он не против?

— Кейджи, ты не против, чтобы тебя проверила телепатка? Ты уж извини, но ты сам можешь не знать, что в тебя внедрили дроу, — спросил Алексей у парня.

— Нет, Алексус-сама.

Пришлось поглотителю плюнуть на эту черту японца. А то видно же, что он себя насилует. Все же воспитание — это въедливая штука.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я сам бы хотел это знать.

— Тогда присядь и не сопротивляйся, — сказала Сильфина, располагаясь напротив него и закрывая глаза.

Пока принцесса была занята, Алексей спросил у нервничающей в его присутствии Клитеи:

— А у вас как поездка прошла? Меллорн повидала?

Тут же нифрида расслабилась и, счастливо улыбнувшись, ответила:

— Да, я получила благословение богини!