Наследник Темного Клана 5 - Ренгач Евгений

И я этот самый кончик нашёл.

— Да! Я готов!

— Тогда бьём вместе, господин!

Я интуитивно толкнул окружавшую меня силу. Внезапно она подчинилась. Вся необъятная громадина, заставлявшая землю трещать, обратилась против своего создателя. Огонь ударил в Шарапова.

Он застыл на месте, непонимающе хлопая глазами. Попытался сбежать, использовать щитовые чары, но ничто не могло его защитить.

— А я ведь знал, что от Оскуритовых не стоит ждать ничего хорошего… — прошептал он обожжёнными губами и неподвижной грудой свалился на землю.

Из его тела вырвался последний поток силы. Он волной пронёсся над полем боя и ударил во Дворец. Его стены, держащиеся на честном слове, вздрогнули и начали обваливаться. Камни летели вниз, заваливая всех, кто не успел убежать. Раздавались крики. Я очень надеялся, что среди пострадавших не было тех, кого я называл своими друзьями…

На этом всё закончилось. Глаза Шарапова закрылись. Огонь и разрушающая всё вокруг сила погасли, исчезнув без следа.

Я обессилено упал на колени, с трудом огляделся.

Над городом вставало слабое утреннее Солнце. Но это был совсем не тот город, что вчера. Над выгоревшими улицами поднимался густой дым — единственное, что осталось от догорающих зданий. Повсюду виднелись пятна крови и тела павших, а в ушах звенело от рёва сирен специальных служб.

Это и в самом деле было утро нового мира. Но совсем не того, на которое рассчитывали Воробей и Пересмешник…

Теперь они оба были мертвы. Окончательно и бесповоротно. Также, как и большинство перешедших на их сторону гвардейцев и Чёрных Пределовцев.

Это была Пиррова победа. Куда я только ни бросал взгляд, повсюду были мертвые тела тех, кто сражался вместе со мной. Очень повезёт, если в этой мясорубке не погиб никто из моих близких друзей…

Рядом раздался хрип. Я обернулся и почувствовал, как сердце камнем падает в пятки.

В нескольких метрах от меня на разбитой дороге лежал Альфред. Его одежда обгорела, а ран было столько, что я даже не пытался их сосчитать. Перед тем, как исчезнуть, Шарапов всё-таки успел нанести свой последний удар. И мой камердинер принял его на себя…

— Альфред! — Я бросился к нему. — Ты… как⁈ Ты ведь поправишься, верно⁈

Я помнил, как после сражения в доме Богатырёвых Альфред сумел восстановиться за считанные минуты. Возможно, он сумеет сделать то же самое и сейчас…

Камердинер слабо покачал головой. На его губах горела извиняющаяся улыбка.

— Увы, господин, но не в этот раз… Мы с Шараповым слишком близки. Я и он… В нас течёт… В нас текла одна кровь. И я не могу исцелить оставленные им раны…

— Ничего, не переживай. У меня есть Камень исцеления. Сейчас я его использую, и всё тут же заживёт. Даже заметить не успеешь!

Я стянул с пальца кольцо с Камнем и отдал его Альфреду. Он сжал его в ладони. Прошла минута, вторая. Ничего не происходило.

— Нет, не может быть! Наверное, если ещё немного подождать…

— Нет, господин. Сколько бы мы ни ждали, мне уже ничто не поможет. — Альфред грустно улыбнулся. — Мне жалко вам говорить, но, кажется, я вас покидаю…

— Не смей так говорить!

— Много лет назад я поклялся вашим предкам, что всегда буду говорить правду наследнику Рода Оскуритовых. Вот и сейчас я не собираюсь вам врать… Моя служба завершена…

Я отдал мысленный приказ Жижику. Клякса мягко обхватила тело камердинера. В голове замелькали мыслеобразы. Сердцебиение, давление, температура… Показатели были удручающие. Целительская магия кляксы на него тоже не действовала.

— Я не хочу тебя отпускать. Альфред, ты… Ты заменил мне отца!

Признание вырвалось само собой. По большому счёту, я знал его всего месяц. Но за это время мы успели так сблизиться, что в этих словах не было ни капли лжи. Это действительно было так. В этом мире он заменил мне семью.

Губы старого камердинера растянулись в улыбке.

— А вы заменили мне сына. Вы — лучший господин, которого я только мог желать…

Он прерывисто вздохнул и замер.

— Нет, нет! Слышишь⁈ Я не позволю тебе умереть!!!

Я направил в него силу, ударил по щекам, снова и снова пытался использовать Камень исцеления. Жижик рядом со мной пытался использовать свою магию.

Ничего не помогало.

Альфред был мёртв.

Я обессилено опустился на землю. За сегодняшнюю ночь я сумел сделать так много. Но не сумел сделать главного. Я не смог его спасти.

Единственное, что успокаивало, — это то, что сегодня больше никто не умрёт.

Я обернулся и снова посмотрел на своих товарищей. Внезапно в груди зажглось беспокойство. Что-то было не так. Кого-то не хватало. Здесь, среди трупов и развалин Дворца, я видел Николая и Алексея, бредущих к нам из Замка Алину и Максима.

Но я нигде не видел самого главного для меня человека.

— Жижик, где Анастасия⁈

Клякса в панике заметалась по развалинам. Она разделилась на сотни крохотных частичек и в считанные мгновения прочесала всё пространство в радиусе трёхсот метров. Анастасия сражалась здесь, совсем рядом. И если бы она погибла, то её тело было бы здесь. Жижик бы её нашёл!

Но сколько он ни искал, он ничего не находил.

Я повернулся к развалинам. Огромные груды камней высились передо мной. Б о льшая его часть уцелела после устроенного Шараповым взрыва. Но обрушившейся части было достаточно, чтобы провести, разгребая завалы, дни и недели. И если Анастасия там, а я не знал, где она ещё может быть, то если даже она жива, совсем не факт, что у меня получится найти её раньше, чем она ослабеет от голода и кровопотери…

Я был близок к отчаянию, когда один из камней вздрогнул и отлетел в сторону. Из провала показалась голова Анастасии. Её глаза были закрыты, а голова безвольно болталась.

— Ну же, Оскурит, не стой! Помоги мне!

Следом за ней показалась голова… Агаты Баратынской! А она что здесь делает⁈

Использовав весь доступный мне запас Дара, я бросился к Анастасии. Легко подхватил её тело и вложил в раскрытую ладонь кольцо с Камнем исцеления. Она была ранена и прерывисто дышала. Стоило Камню коснуться её кожи, как дыхание выровнялось. Она открыла глаза.

Я выдохнул. Если Камень действует, то, значит, всё будет хорошо…

— Марк, прости! Я такая дура… Увлеклась сражением и не заметила, как Шарапов взорвал Дворец. Я не успела увернуться и оказалась под завалами… Агата… — Анастасия повернулась к Баратынской. В её взгляде сквозило тепло. — Агата бросилась ко мне. Она прикрыла меня щитом, а затем, когда я потеряла сознание, вытащила наружу…

Я бросил на Баратынскую недоверчивый взгляд. Она сделала мне столько подлостей, что неожиданное благородство смущало.

— Что ты вообще здесь делаешь? Мне казалось, что я пленил всех перешедших на сторону Пересмешника аристократов.

— Не очень-то умело ты это сделал! — фыркнула Баратынская и скривилась от боли. Пусть ей и досталось меньше, чем Анастасии, путешествие среди развалин Дворца далось ей непросто. — Мы сумели освободиться. Солнцев и Апраксин сбежали, большинство ушли с ними. Кого-то загрызли монстры и убила Чернота — без медальонов, которые вы забрали, он были беззащитны…

— А ты? Только не говори, что в последнюю минуту взыграло благородство!

— И не буду! — Агата злобно зыркнула на меня своими красивыми глазами. — Но Пересмешник нас обманул. Он обещал нам новый мир. Он не говорил, что будет столько крови! Я увидела, как сражается Анастасия, и не смогла её бросить. Мы слишком долго дружили, чтобы я так быстро об этом забыла…

Я покосился на Анастасию. Она улыбалась. Значит, простила. Лично я Баратынской не доверял. Слишком уж много фигни она натворила! Но это её жизнь и её отношения. Вмешиваться в них я не имею права.

А вообще жаль, что аристократы сбежали! Лично я бы предпочёл, чтобы их сожрали монстры и сожгла Чернота. Но не всем же мечтам исполняться в один день…

— Кстати, кто-нибудь видел моего отца? — Анастасия взволнованно на нас посмотрела. — Он… жив?

— Жив, конечно! Что ему станется! — усмехнулась Баратынская. — Сначала он вместе с другими аристократами прятался во Дворце, но когда Марк и Шарапов начали его разносить, они сбежали. Как обычно, отсиделись в стороне… Что они умеют делать, так это устраиваться в любой ситуации! К слову, я пообещала твоему отцу, что обязательно тебя найду. Вот, сдержала слово…