Мама с проблемами (СИ) - Минаева Анна Валерьевна

— Предлагаешь обманывать?

— Нет, зачем? — удивилась я. — Есть такая вещь, как бренд. Потом как-нибудь объясню. А пока сложные рисунки на мне. Те, что попроще, на вас. К тому же иногда ученики превосходят своих учителей. И кто знает, может быть, однажды я вам уже буду не нужна и для сложных картин.

Девушки обменялись взглядами, полными сомнения. Но я пока не стала заострять на этом внимания. Все это будет не с первого заказа. И даже не с пятидесятого. Я буду помогать им столько, сколько потребуется. Но рано или поздно ателье этих двух чудесных рукодельниц сможет существовать и само.

Это умозаключение пришло ко мне в тот момент, когда я только увидела практически готовое платье на столе. Все же не каждый сможет так быстро и так хорошо подготовить наряд. А украсить его рисунком… Как по мне, это занимает намного меньше сил, чем создание силуэта и подбора ткани.

— Ой! — Анни охнула. — Генри же сказал, что документы подал. А название?

— Точно! — Мия всплеснула руками. — Мы же не придумали название для дома мод.

— Надеюсь, вы не будете против, — смутилась я. — Но это я взяла на себя.

— Да? — Анни выдохнула. — Хорошо.

— И как мы будем называться? — Глаза у Мии вспыхнули азартом. — Какой-нибудь «Королевский шелк»?

— Нет, девочки, — я не сдержала смешка. — Как только с документами будет закончено, это будет ателье «Хендмейд». Уж поверьте, одно это название с десяток клиентов сможет привлечь.

— Хенд… что? — нахмурилась бывшая разбойница.

Я усмехнулась:

— Сомневаешься?

— В твоих решениях? — фыркнула она. — Да никогда!

Рассмеявшись, я оставила их разбираться с платьем. А сама направилась на второй этаж, собираясь принять ванну. Шагая по коридору, я уже предвкушала, как буду нежиться в горячей воде. Как будут расслабляться уставшие за день мышцы. Надо еще ароматические свечи поискать. Кто-то же должен был это придумать. Какой-нибудь парфюмер, например. Главное, чтобы не как у Зюскинда.

— Яра? — тихий голосок окликнул меня в тот момент, когда я уже коснулась дверной ручки, глупо улыбаясь.

Обернулась и встретилась взглядом с Неттой.

— Да? — я наклонила голову. — Сказку почитать?

— Нет, — девочка показалась мне слишком серьезной. Даже грозной. — Можно с тобой поговорить?

— Конечно, — я немного смутилась, но виду не подала. — Пойдем к тебе?

— Нет, — девочка потеребила кончик светлой косички. — Там Элли.

Кхм… что же это за разговор такой намечается?

— Хорошо, пойдем ко мне, — предложила я следующий вариант и убрала пальцы с дверной ручки.

Ванная подождет.

Нетта тихо прошла к моей комнате, юркнула за дверь и застыла на месте. Я шагнула следом, плотно прикрыла створку и повернулась к девочке.

Я и сама с ней собиралась поговорить о важных делах. Но не «здесь и сейчас», только на крайний случай.

— Я все знаю, — тихо произнесла малышка, опустив глаза.

Непонимающе нахмурившись, я присела перед девочкой на корточки и попыталась заглянуть в глаза.

— О чем ты?

Когда ребенок заявляет, что он все знает, серьезного разговора не избежать.

— Я знаю, что ты тоже маг, — еще тише прошептала девочка, глянув на меня всего на секунду. И вновь опустила глаза. Ее кулачки сжались, сминая зеленую юбку платья с кружевами.

Затаив дыхание, я молчала. Не спеша ни подтверждать, ни опровергать. Это не все, что хотела сказать мне Нетта. Потому я ждала.

— И твоя магия в рисунках, — добавила она, резко посмотрев мне в глаза.

— Милая…

— Ты нарисовала кота, — твердо произнесла малышка. — Я видела еще до того, как он тут появился.

— Да.

Я села на пол по-турецки, смотрела только на Нетту.

Она рассказала мне о своей магии, когда начала доверять. Теперь настал мой черед довериться ребенку.

— Ты можешь нарисовать что угодно? — тихо спросила она, глядя мне в глаза. — И оно появится?

— К сожалению, нет, — вздохнув, призналась я. — Но иногда получается.

Нетта слабо улыбнулась, но юбку из рук не выпустила.

— Я хотела тебя попросить, — шепотом проговорила девочка. — Очень-очень хотела бы попросить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— О чем, милая? — мне опять пришлось наклонить голову, чтобы заглянуть ребенку в глаза.

Она вздохнула и…

— Ты могла бы нарисовать маму?

У меня ноги онемели от этих ее слов.

— Нетта, я…

— Я слышала ваш разговор, — призналась девочка, а ткань в ее руках затрещала. — Какая-то тетя вернулась. А мама… мама нет. Может… ты бы могла ее нарисовать?

В глазах ребенка заблестели слезы.

— Я так соскучилась.

Она всхлипнула и с остервенением принялась тереть глаза рукой, отпустив наконец бедное платье.

Мне нужно было что-то сказать. Быстро. Ответить. Как можно быстрее.

Но… в голову лезли только слова, сказанные Волдером. Маги живут на том острове пять лет. Их хватает максимум на пять лет. Однако его сестра… она выдержала целых десять. Может, и Ильза жива? Может, есть шанс вернуть детям маму? Все же пять лет с момента ее пропажи не прошло!

Если не через портрет, так через переворот, который собирается совершить лорд Митчел. Или… это только повлечет…

— Нетта…

— Пожалуйста, — просипела девочка. — Попробуй ее вернуть.

Как сказать ребенку, что его мама, скорее всего, мертва? Как это сделать так, чтобы не сделать хуже? Разве существуют такие слова?

— Она умерла, да? — тихо спросила малышка, всхлипнув.

— Я не знаю, — честно ответила я, коснувшись ее руки. — Я правда не знаю.

— Я знаю, — всхлипнула она. — Я… ее гримуар. Он мой.

Смысл ее слов дошел до меня с запозданием.

То есть, если бы Ильза была жива, Нетта бы не смогла воспользоваться магией той волшебной книги? Не смогла бы призвать меня в этот мир?

Значит… их мать действительно погибла. Нет никакого шанса найти ее на том проклятом острове и спасти.

Я закусила губу, стараясь прожевать это осознание.

— Но попробуй ее нарисовать, — дрожащим голоском попросила она. — Вдруг у тебя получится. Яра…

— Прости меня, милая, — я привлекла к себе Нетту, которая то и дело всхлипывала. Погладила ее по голове и прошептала: — Этого я не смогу. Мне очень-очень жаль.

— Но ты ведь маг…

— Даже магия не всемогуща, — произнесла я то, в чем почему-то была уверена. — У всего есть своя цена, моя дорогая. У каждого заклинания. У каждой магии.

И магия воскрешения, если и существует в этом мире, потребует такую плату, которая будет мне не по плечу.

— Я так скучаю, — повторила она, уткнувшись носом мне в плечо.

— Я знаю, — раскачивая ребенка, будто убаюкивая, отозвалась я. — Знаю, Нетта. Но… твоя мама сейчас в лучшем мире.

— В каком? — замерев, поинтересовалась девочка.

Я прикусила язык, поняв, что сболтнула лишнее. Все же почитатели Новой веры не говорили ни про какую загробную жизнь или перерождение. Эта вера основывалась только на том, что я бы назвала кармой. И если эта карма плюсовая, то умерший уйдет спокойно и навсегда покинет землю. А злодеям уготована участь вечность блуждать в виде призраков, которые никак не смогут влиять на физические объекты.

Странная вера, на мой взгляд. Но кто я такая, чтобы судить?

— Там, откуда я родом, — тихо произнесла я, отдалившись и посмотрев на девочку, — верят, что те, кто нас покинул, находят умиротворение и покой. И при этом они всегда смотрят за теми, кто был им дорог в жизни. Оберегают. С самого неба!

— То есть мамочка смотрит на меня? — удивился ребенок, задрав глаза к потолку.

Я закусила губу, чувствуя, как совершаю сейчас одну ошибку за другой.

— Очень может быть, — я стерла слезы с ее щек, убрала выбившиеся из косички пряди. — Если ты в это поверишь, так оно и будет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нетта еще несколько секунд смотрела на потолок. Потом вздохнула и взглянула на меня. Вытерла слезы. И обняла.

— Спасибо, Яра.

— Было бы за что, — на грани слышимости прошептала я, чувствуя, как и у самой слезы подкатывают к глазам.